Голливудский Карл, напротив, появился перед Китайским театром на Аллее Славы, одном из главных туристических мест города и, вероятно, наиболее посещаемом пешеходном месте в Лос-Анджелесе. Здесь постоянно крутились уличные артисты и косплееры супергероев, берущие по двадцать долларов за фотографию.
Поэтому, зная об одержимости Америки славой, мне не следовало так удивляться, когда мы обнаружили огромную очередь к Карлу, такую длинную, что конца не найдешь.
Это же настоящий Карл! Люди приходят на Аллею Славы, чтобы сфотографироваться со звездой знаменитости или отпечатками ладоней в цементе. Эти люди – самые обычные коллекционеры, которые хотят сделать снимок для альбома. Театр даже поставил дополнительные прожекторы, чтобы Карла можно было снимать ночью. Их лучи сияли на его броне. Ума не приложу, почему мы не подумали об очереди.
– Боже, – выдохнул Энди.
– Ну что, тоже встанем? – спросила я.
Втроем мы побрели вдоль очереди, но где-то за двадцать человек до конца я сдалась, подошла к молодой женщине лет двадцати и спросила:
– Вы уже долго ждете?
Она вытаращила глаза, ее рот сложился в идеальный круг.
– Бо. Же. Мой, – произнесла незнакомка, акцентируя каждый слог, затем повернулась к подруге: – Божечки, Элисон, Элисон, это Эйприл Мэй! Эйприл! Божечки!
Миранда и Энди просто замерли, наблюдая за происходившим.
В каждой культуре есть способы превратить незнакомцев в знакомых. На самом деле мы об этом не задумываемся; они просто есть. И этот процесс почти всегда начинается либо с того, что кто-то обращается к вам по имени, либо с того, что кто-то представляет вас кому-то третьему. Вот почему я ответила той, которая только что выкрикнула мое имя:
– Эм, да, здрасьте. Приятно познакомиться, я Эйприл.
– Ну, конечно, ты Эйприл! – воскликнула женщина.
Возможно, стоит отметить, что обычно вторая сторона при знакомстве сообщает свое имя. В данном случае этого не произошло, что сделало разговор еще сложнее.
Со временем я ко всему этому привыкну, но в тот момент, когда схемы стандартных разговоров между незнакомцами полетели к чертям, я понятия не имела, что сказать.
Из ниоткуда возник Робин – видимо, уже успел припарковаться.
– Хотите сфотографироваться с Эйприл? – спросил он спокойно и доброжелательно, словно ему не все равно.
А потом было много возни с камерами и «о боже, нас снимают», и «вы можете сфотографироваться сначала со мной, потом с Элисон, а затем с нами обеими»? И «ой, в телефоне Элисон не осталось места», и «не волнуйтесь, мы сделаем снимки на мой телефон, и я свяжусь с вами позже».
Из-за возникшей суматохи все вокруг узнали, что появился кто-то известный. У меня сложилось впечатление, что, даже не знай они, кто я, все равно каждый захотел бы себе фотографию. А Элисон и ее друзья как будто по-настоящему с ума сходили.
Хорошие новости:
1. Все, кто оказался поблизости, захотели со мной сфотографироваться. И…
2. Мы с чистой совестью вклинились в строй всего за двадцать человек до Карла, но никто не жаловался.
И как хорошо, что эта очередь была. Никто не собирался отказываться от шанса лично посмотреть на Карла. В противном случае вся эта толпа сгрудилась бы вокруг меня и пришлось бы вызывать копов на подмогу.
Спасибо череде селфи: путь к Карлу занял всего пять минут. Когда мы добрались до истукана, Энди (который все это время снимал мое общение с фанатами) объявил невольным зрителям:
– Мы сейчас быстренько запишем ролик с голливудским Карлом. Всего несколько минут, а потом Эйприл еще немного пофотографируется с желающими. Спасибо за понимание!
Все пришли в восторг.
Мы продолжили снимать видео со мной и Мирандой. Рядом с ее длинной худой фигурой я выгляжу почти комично, а грудь Карла вообще не попадает в кадр. На заднем плане маячат зеваки, а за ними высится Китайский театр.
– Поклонники Карла милостиво пропустили нас без очереди… – Тут камера на секунду показывает строй. – И мы переходим к делу и пытаемся дать Карлу то, о чем он просил. Миранда, по нашей версии, Карл просил три химических элемента, верно?
– Да, – уверенно ответила Миранда. – Изотопы йода, америция и урана. Йод можно найти где угодно. У меня с собой очищенные в лабораторных условиях кристаллы йода и америций, которые мы осторожно извлекаем из бытового детектора дыма.
Она проделала это с помощью плоскогубцев и кусачек.
– Вот тот самый америций – он безопасен.
– Нет. Если его проглотишь, то умрешь. На всякий случай я работаю в перчатках. Ни в коем случае не пытайтесь его съесть.
– Постараюсь запомнить.
– Однако мы решили не приносить Карлу уран. Хотя неочищенный уран безопасен и доступен, для первого эксперимента это показалось нам немного чересчур.
– Миранда, что, по-твоему, случится?
– Э… понятия не имею. – Она, похоже, удивилась, что я задала ей ненаучный вопрос.
– А что ты надеешься увидеть?
– На самом деле я смотрю на вещи иначе. В науке мы не полагаемся на надежды, только на эксперименты и наблюдения. В любом случае, наверное, хочется верить, что мы в принципе что-то увидим.
– Итак, с чего начнем?
– С йода. Надень перчатки.
Я послушалась. Не буду врать: я никогда особо не задумывалась, что мы на самом деле творим и к чему это может привести. Просто пришли и сделали. Как сказал Энди, мы не устояли перед Карлом. Я принимала довольно глупые решения, но тогда этого не понимала.
– А йод опасен?
– Нет, его даже используют в продуктах питания. Например, йодированная соль нужна для профилактики зоба. Еще йод – хороший катализатор для запуска органических химических реакций. Вероятно, поэтому Карл его и попросил.
Миранда вытряхнула крошечную серебристую чешуйку из флакона в мою ладонь. Затем я протянула руку Карлу.
Энди взял общий план, чтобы показать, как крохотная я тянусь к этому высоченному Трансформеру. Я выгляжу как сбитая с толку обезьяна, пытающаяся установить мир с превосходящей формой жизни.
Разумеется, ничего не произошло.
– Попробуй прямой контакт, – подсказала Миранда.
– Стой, – приказал Энди. – Хочу снять поближе.
Дождавшись его, я двумя пальцами взяла с ладони чешуйку йода и затем, ничем не выдавая страха и предвкушения, прижала ее к тыльной стороне правой руки Карла.
Внезапно я ощутила жар, головокружение и тошноту.
– Ох-х… – Меня слегка повело.
Мгновенно рядом возник Робин.
– Эйприл, ты в порядке? – спросил Энди из-за камеры. Похоже, до нашей компании наконец дошло: мы вообще не представляем, что творим.
