– Забудь, малыш, – сказал я и притянул его к себе.
Погуляв по парку, мы отправились домой. Джек был доволен, но хранил торжественное молчание, как будто что-то обдумывал. Он щурился, как всегда делал, пытаясь отгадать загадку или собирая пазл.
– Пап, а после больницы мне будет лучше? – спросил он внезапно.
– А как же, – бодро ответил я, улыбаясь ему. – Для этого-то мы туда и едем.
Джек посмотрел на меня, но тут же снова опустил голову.
– Пап, – тихо сказал он, глядя себе под ноги, – а ты знаешь Джейми Редмонда?
– Кажется, нет.
– Он из нашей школы. Вообще-то он уже большой, но иногда приходит учиться к нам в класс.
– Это твой друг?
– Ты что-о-о, – возмущенно протянул Джек и стал как вкопанный, словно я сказал какую-то несусветную глупость. – С Джейми Редмондом никто не дружит!
– Бедняга. Раз так, следует быть к нему добрее.
Некоторое время мы шагали молча. Я точно знал, что Джеку не дает покоя какая-то мысль.
– А почему ты вспомнил о Джейми Редмонде? – не выдержал я.
Джек ответил не сразу. Было видно, что он робеет.
– Потому что Джейми Редмонд сказал, что я скоро умру. Он сказал, что раз у меня поломка в голове, значит я умру, потому что если в голове что-то не в порядке – значит обязательно умрешь.
Голос у него был таким спокойным, будто речь шла о совершенно обычном занятии – о послеобеденном сне, например, или продленке.
– Этот Джейми Редмонд говорит ерунду. Ты не умрешь. Совсем скоро ты поправишься, а ему бы лучше держать рот на замке.
– Да, пап. Я ему сказал, что он просто дурачок, – невозмутимо ответил Джек. – И еще сказал, что когда-нибудь все умрут. Это же все знают.
– Молодец.
– Джейми Редмонд вообще много чего не знает, пап. Может, поэтому он учится с нами, а не со своим классом.
Я чуть не прыснул со смеху.
– Надеюсь, этого ты ему не сказал?
– Ты что-о-о, – снова протянул он.
– Вот и хорошо. Иначе бы он разозлился и сделал бы тебе какую-нибудь гадость и тебе пришлось бы непросто: не отвечать же гадостью на гадость, правда?
Джек кивнул:
– Я ничего ему не сказал, потому что Джейми Редмонд очень большой и бьет людей. Он даже больше тебя, пап.
– Понятно. – Я легонько стиснул его плечико. – Неужто даже больше Невероятного Халка?
– Ну конечно нет, пап. Как можно быть больше Невероятного Халка?
Приемная доктора Флэнаган не имела ничего общего с кабинетом доктора Кеннети с его высоченными потолками и громадной мебелью. Она скорее напоминала детскую: на стенах были нарисованы картинки, повсюду стояли крошечные стульчики и столики, а в углу располагался внушительный бассейн с шариками.
– Добрый день.
Доктор Флэнаган вышла из своего кабинета и направилась к нам. В желтом балахоне и оранжевых кроксах она походила скорее на воспитательницу яслей, чем на врача. «Пусть ее внешний вид не вводит вас в заблуждение, – предупредил нас доктор Кеннети, – Джулия Флэнаган лучшая в своем деле». В Интернете писали, что она всю свою жизнь посвятила спасению детских жизней, называли ее хирургом от Бога.
– А ты, наверное, Джек, – сказала она и знаком пригласила следовать за собой. – Классная у тебя футболка. – Принт на его груди изображал стайку летучих мышей, кружившихся над головой динозавра. Джек вспыхнул до корней волос и застенчиво улыбнулся.
Когда мы сели, доктор Флэнаган повернулась к нам:
– Пред тем как начать, я должна кое о чем предупредить маму и папу. – В ее голосе зазвучали деловые нотки. – Вы наверняка читали об этом на моем сайте, но я повторю: все мои консультации длятся ровно двадцать минут. Для меня очень важно придерживаться этого правила. Так я могу принять больше пациентов за день.
– Да, конечно, – ответил я. На сайте «Дом Хоуп» люди писали, что она была совершенно непреклонна и даже могла оборвать на полуслове, сказав: «Наше время истекло».
– Хорошо. – Она повернулась к Джеку. – У меня в столе лежат леденцы. Хочешь один?
Джек нервно кивнул.
– Так я и думала. Но для того чтобы его получить, ты должен мне немножко помочь, договорились?
– Да.
– Здорово. Теперь, Джек, закрой глаза и посчитай от одного до скольки сможешь.
Джек послушно зажмурился и принялся считать.
– Один, два, три, четыре… – Он уже в три года считал до двадцати, но сейчас, дойдя до одиннадцати, вдруг запнулся. – Один и два, один и четыре, – сказал он и умолк, при этом вид у него был такой, словно ему стыдно.
– Очень хорошо, Джек, молодец, – похвалила его Флэнаган. – А теперь иди сюда и попробуй отыскать леденцы. Они где-то тут, в столе.
Джек подошел и начал осматривать поверхность со всех сторон. Он шарил по ней руками, ощупывая пресс-папье, календарь, а доктор Флэнаган не сводила с него напряженного взгляда.
– Ты их почти нашел. Может, они здесь?
И с этими словами она выдвинула ящик.
Джек заглянул внутрь и просиял:
– Ого, сколько их тут.
Доктор вынула красную конфету на палочке и протянула его Джеку:
– Держи. Можешь сказать, какого он цвета?
– Красный, – не раздумывая, ответил Джек.
– Отлично. А не напомнишь мне, что это такое? – спросила она, сунув ему чуть ли не под нос еще одну конфету.
Джек посмотрел озадаченно, явно ожидая подвоха.
– Леденец.
– Чудно, – сказала доктор и отдала ему конфету. Джек обрадовался и осторожно положил ее в карман.
– Так, Джек, видишь вот эту полоску? – Флэнаган показала на длинную линию на полу, на которую были наклеены рыбки. Джек кивнул. – Пройдись по ней, хорошо?
Он не шевельнулся. Смотрел на нас с Анной, ожидая нашей поддержки. Мы улыбнулись, сказали, что бояться ему нечего, но Джек все не решался и стоял перед линией, нервно грызя ногти, как будто мы просили его пройтись по краю пропасти. Наконец он медленно пошел вдоль линии, петляя, словно пьяный.
– Замечательно, – сказала доктор. – И последнее задание. Просто постой спокойно минутку, ладно?
Она мягко прикоснулась к его щекам, осмотрела голову и крошечные прыщики, вскочившие под кожей.
– Ты очень славный мальчик, Джек. Хочешь теперь пойти поиграть со Сьюзи?
Джек с тревогой глядел на нас и не двигался.
– У нас есть «Плэйстейшн», – добавила доктор Флэнаган. – И в данный момент на ней точно никто не играет.
– Правда? – воскликнул Джек. Его глаза тут же загорелись от предвкушения.
