Медноволосый Хорр понял, что прикован к жесткому креслу, сплетенному из ребристых металлических прутьев, стоявшему посреди полуподвального помещения с низким бетонным потолком.
Горел яркий огонь. Здесь было так жарко, что на коже выступила испарина.
– Насколько я вижу, ты, наконец, очнулся? – раздался за его плечом негромкий скрипучий голос, смутно показавшийся Хорру знакомым. – Не очень-то крепкое у тебя здоровье, если ты так долго не можешь открыть глаза.
Заскрипела кожаная обувь, и из полумрака неторопливо появился мужчина. Его лицо сразу напомнило иннейцу все, что произошло на морском берегу.
Этот был именно тот, кто свалил Медноволосого Хорра на песок, не прикоснувшись к нему даже пальцем. Самое обидное, что незнакомец победил дождевого охотника не в честном мужском бою, сражаясь настоящим оружием, а взял верх, пользуясь ментальной властью своего сознания.
Мужчина сел на кресло прямо напротив Медноволосого Хорра и уперся в лицо иннейца пристальным, тяжелым взглядом.
Хорр не отвел глаза, хотя это было очень нелегко, а постарался спокойно посмотреть в ответ, разглядывая незнакомца. Ничего хорошего вид этого человека не обещал…
Все в его облике говорило о невероятной внутренней силе. На лице, обрамленном длинными черными волосами, лежала печать жесткости и решительности.
– Меня зовут Меола, – угрюмо промолвил он наконец, по-прежнему не сводя тяжелого взгляда с охотника. – Ты знаешь меня?
– Нет, – удивленно пожал плечами Медноволосый Хорр. – Почему я должен тебя знать? Я не так давно приплыл сюда.
– Я начальник охраны этого мирного города. Я днем и ночью отвечаю за безопасность во всей Ниане.
– Теперь я знаю тебя. Почему ты не сказал об этом на берегу?
– Ты все узнаешь…
Монотонно гудела труба очага, через которую наверх устремлялись клубы густого смолянистого дыма. В большом открытом камине бушевал огонь, и мерцающий свет вырывался из прямоугольного проема, отбрасывая колышущиеся тени на стены.
От этого все помещение окрашивалось в тревожные тона. Мятущиеся багровые блики играли на суровом лице Меолы, отбрасывая тени на его глазницы.
– Почему ты меня заковал? – мрачно спросил иннеец. – Зачем ты это сделал?
– Ты не догадываешься? – сдвинул брови мужчина.
– Нет.
Над переносицей Меолы отчетливо выделялся глубокий вертикальный шрам, который начинался у бровей и доходил почти до середины лба. Голос его звучал странно-тягуче и постоянно напоминал Хорру те неприятные ощущения, которые он пережил, задыхаясь от удушья на морском песке.
Меола почти минуту пристально смотрел на иннейца, а потом проскрипел:
– Ты кто? Откуда?
– Я дождевой охотник из племени нууку, – с достоинством ответил Хорр. – Мы живем в Тайге под защитой великого Духа Проливного Дождя…
– Что тебе нужно в нашем городе? – бесстрастно спросил мужчина. – Зачем ты приехал? Ты зачем ходишь везде по ночам?
Медноволосый Хорр молчал, гордо откинув голову. Он не понимал, почему его схватили и почему он должен отвечать на такие вопросы.
– Зачем тебе оружие? – сурово спросил длинноволосый мужчина.
Он кивнул в сторону ржавой бочки, поставленной на шлак вверх днищем, как круглый стол. На бочке иннеец увидел свой боевой тесак с резной рукояткой из бивня парза.
– Я дождевой охотник из племени нууку, – пожал плечами Медноволосый Хорр. – Мужчины моего племени всегда ходят с оружием. К тому же, в Ниане опасно. Здесь можно ждать всего, чего угодно. Здесь убивают людей по ночам.
Он и в самом деле не видел ничего странного в том, что в кожаном чехле носил острый клинок. Но слова, прозвучавшие через несколько секунд, поразили его до глубины души.
– Это ты убиваешь людей по ночам, – совершенно бесстрастным голосом, без злобы сказал сидящий напротив него Меола. – Ты и есть тот ночной убийца, которого боится весь город.
Оскорбительный смысл этих слов дошел до Хорра не сразу. Однако он сумел подавить в себе ответную вспышку гнева и невозмутимо отозвался:
– Иннейцы нууку никогда не убивают людей по ночам. Только в честном бою. Только во время сражения.
Но начальник охраны пропустил его слова мимо ушей и сурово изрек:
– Мы знаем, для чего тебе этот кинжал.
Послышался шум шагов, и из полумрака выступили еще двое мужчин. Один сел рядом с Меолой, а другой, коротко стриженный, подошел к бочке и осторожно взял кинжал за рукоять.
Когда он повернулся спиной, то Медноволосый Хорр заметил у него на затылке, в темных волосах, крупное седое пятно.
– Фалб, помощник мой, покажи ему, что нас не обмануть, – зловеще усмехнулся Меола. – Пусть поймет, что отпираться бесполезно!
Тот, кого только что назвали Фалбом, приподнял кинжал иннейца и заметил с нарочитым уважением:
– Неплохая вещь! Очень недурно сделана. Хотя рукоятка немного тяжеловата.
– Эта рукоятка сделана для настоящего мужчины, – пожал плечами Медноволосый Хорр. – Она только придает руке необходимую крепость.
– Но все равно для меня она тяжеловата. Правда, лезвие замечательное.
– Лезвие замечательное, – с бесстрастным выражением лица подтвердил Меола.
Несколько секунд Фалб внимательно рассматривал кинжал, а потом внезапно спросил:
– Скажи нам, легко взрезать таким лезвием грудь человека?
– Что ты имеешь в виду?
– Скажи нам, легко ли тебе таким оружием вырезать из груди сердце у живого человека?
Невольный вздох вырвался из груди Медноволосого Хорра. До него дошло, что его подозревают в тех самых ночных преступлениях, о которых с ужасом говорили все вокруг…
– Вы ошибаетесь, – совершенно спокойно сказал иннеец. – Этим кинжалом не убивали человека.
– Почему же тут кровь! – яростно прошипел Фалб, приближая к смуглому лицо лезвие с мутными подтеками. – Почему?
Хорр вздохнул. Этот Фалб сейчас держал в руках его тесак, которым он совсем недавно в темноте отбивался от нападения злобной собаки.
– Это не человеческая кровь, – мрачно изрек охотник. – Это собачья кровь.
Раздался жесткий, скрипучий смех Меолы.
– Мы не верим тебе, – процедил начальник охраны. – Это человеческая кровь. Ты убийца. Ты убивал по ночам.
На лице Хорра не дрогнул ни один мускул. Он судорожно размышлял, что может сделать, как он способен помочь себе, если руки прикованы к металлическим скобам жесткого кресла.
Помочь он сам себе не мог, и никто не мог прийти к нему на помощь. Сёрчеры остались далеко, и ему оставалось рассчитывать только на свои собственные силы, да и на милость Духа Проливного Дождя.
