Подойдя к лифту, гадалка обнаружила, что его пластмассовую кнопку, какой-то заботливый мудрец просто выжег, отчего вызвать его с первого этажа было просто невозможно. Вздохнув, Яна поднялась на нужный этаж пешком, и вскоре она стояла перед Маргаритой Ивановной, по счастливой случайности оказавшейся дома.
— Яночка! — как всегда радостно воскликнула она. — Заходите! Только Семы нет дома, — сделав грустное лицо, добавила женщина.
— А я нынче по вашу душу, — улыбнувшись, ответила гадалка.
— Ой! Как хорошо! Мы с вами так давно не болтали о том-о сем, — Маргарита Ивановна сложила руки на груди в молельно жесте.
— Боюсь, что и на этот раз не поболтаем, — Милославская вздохнула с нарочитой грустью. — У меня к вам дело.
— Какое? Ой, ну что же мы с вами у порога стоим? Пройдемте на кухню, у меня обед готов.
Гадалка последовала за хозяйкой и через пару минут они обе уже сидели за столом.
— Мы с Семеном Семенычем одно дело расследуем, и нам срочно понадобилась ваша помощь, — начала Милославская.
— Да?! — удивленно, но в то же время с чувством гордости по поводу своей значимости воскликнула Маргарита Ивановна.
Яна изложила суть своей просьбы и женщина, сияя от счастья, тут же положила перед ней пресловутый справочник. Милославская, отказавшись от обеда, хотя тот и завораживал своим ароматом, принялась листать книгу. Она быстро отыскала в ней столбик, в котором значились номера, начинающиеся с той же цифры, которая была начертана быстрой рукой Наташи на вырванном ею листке. Гадалка не смогла сдержать радостного возгласа, когда ее взгляд уловил среди других номеров нужный.
— Боже мой! Какая удача! — громко воскликнула она и встала из-за стола.
Действительно, Милославская не ожидала, что все получится так быстро. К тому же она обнаружила, что данный номер принадлежал частному лицу — это значительно облегчало дальнейшие шаги ее расследования. В справочнике был указан и адрес, и фамилия владельца. Теперь она спокойно могла отправляться туда и пытаться выяснить на месте, как позвонившим в «Аэлиту» удалось провернуть их грязную махинацию и вовлечь умного и опытного человека, подполковника ракетных войск, в сети аферы.
Ее огорчало лишь то, что связи с трагедией Вершининой по-прежнему не обнаруживалось. В этом расследовании гадалка пока не двигалась с места, хотя известий от нее очень ждали, и эти клиенты чувствовали себя не менее несчастными беспомощными, чем Наровчатовы. Тем не менее, Яна не хотела отказываться от намеченного пути, и собралась было уже покинуть квартиру Руденко, как Маргарита Ивановна, случайно глянувшая в этот момент в окно, практически завизжала:
— Сема! Семушка!
Вслед за этими словами, она взобралась ногами на табуретку, отчего та предупреждающе скрипнула, и примкнув головой к открытой форточке, горделиво закричала:
— Семушка-а, а я в расследовании поучаствовала! — женщина схватила со стола справочник и стала махать им перед стеклом.
Яна посмотрела в окно и обнаружила возле подъезда шокированного выходкой жены приятеля, который только что приехал и даже не успел закрыть дверь своей старенькой «шестерки».
— Слезь, ети ее мать! — с трудом сдерживая смех, крикнул тот через некоторое время. — Расшибесь-ся ведь!
Табуретка и на самом деле еще раз скрипнула и покачнулась, и Яна даже поближе подошла к Маргарите Ивановне, чтобы на всякий случай подстраховать ее.
Спустя несколько минут в квартиру вошел Три Семерки и, увидев Яну и захохотав, спросил:
— Ну, каким еще расследованием ты моей благоверной голову заморочила? А я ведь сразу понял, что это ты, Яна Борисовна!
Милославкая и сама рассмеялась, глядя на обиженную женщину, геройски продолжавшую стоять на стуле. Затем она поведала Руденко о последних сведениях, добытых ею, чему тот невероятно обрадовался.
— Как хорошо, что ты заскочил, — радостно говорила она, — сейчас сразу махнем туда!
— Ага! Только пообедаю! — согласился тот. — А я в фирму ту, в «Аэлиту» собрался, но думаю: «Надо поесть!», а то я голодный еще злее, тактичность в общении, понимаешь ли, не смогу соблюдать! Кстати, куда, ты говоришь, надо ехать?
— На Третий жилучасток, товарищ капитан! В самую его глушь, судя по адресу. Хотя… возможно, я ошибаюсь, — Милославская задумалась, мысленно представляя себе ту местность, в которую им сейчас предстояло отправиться. — Впрочем, что здесь гадать — сейчас все разузнаем! Итак, нас ожидает серьезный разговор с господами Грищенко. Во всяком случае, такая фамилия указана в справочнике.
— Разговор серьезный, ты права! — воскликнул Руденко, усаживаясь за стол. — Ну что, Маргарита, подавай на стол. Знаешь, Яна Борисовна сейчас заскочим в отдел, я кого-нибудь из хлопчиков с собой захвачу. Опасно все-таки все это! Они как-никак такие бабки на своих махинациях делают, видать люди серьезные, готовые к серьезной защите.
Маргарита Ивановна, державшая в этот момент половник с супом, едва не уронила его, услышав слова мужа.
— Опасно?… — тихо протянула она.
— Ничего серьезного, — сразу же переменив тон, затараторил Три Семерки, — пустяки. Да, Яна Борисовна? — Руденко энергично стал подмаргивать Милославской правым глазом, отчего вся правая половина его лица перекашивалась и делала его невероятно смешным.
— Безусловно! — ответила гадалка, с трудом сдерживая смех. Она понимала, что жене приятеля ни к чему лишние переживания и поэтому поддержала Семена Семеныча в его лжи во спасение.
Чтобы не наговорить еще чего-нибудь лишнего, Руденко замолчал и стал, громко прихлебывая, улепетывать горячие щи. Яна тоже не отказалась от обеда и с удовольствием насладилась этим простым, но искусно приготовленным кушаньем. Закончив трапезу чаем с лимоном, друзья покинули квартиру Руденко, едва-едва сумев внушить Маргарите Ивановне, что с ними все будет в порядке.
* * *
— Трофимов! Трофимо-ов! — неистово орал Руденко, разозленный тем, что его подчиненный не откликнулся на первый же зов своего начальника. — Я тебе организую три ночных дежурства вне очереди, собачий ты сын!
Трофимов, спешно удаляющийся в конец прилегающего к зданию отдела двора, сразу же обернулся.
— А? Да, товарищ капитан, слушаю.
— Я те дам слушаю! — Семен Семеныч догнал сослуживца и, выпятив указательный палец, стал им трясти прямо перед носом молодого лейтенанта. — Почему сразу не реагируешь на приказы?
— А я не знал, что это приказ! То есть, я его не слышал, — притворяясь непонимающим, твердил тот.
— Эх, отвесил бы я тебе сейчас оплеуху, будь моя воля! — Три Семерки продолжал трясти своим пальцем. — А еще лучше — всыпал бы розгов, в солененькой водичке смоченных! — Руденко провел рукой по усам и продолжил: — А, ладно! Не время сейчас лаяться, садись в машину, едем на дело! Учти — дело важное! За все свои промахи отвечаешь головой!
