— Идемте в зал, — шепнула им Яна, — не надо ее беспокоить сейчас.
Все молча уселись в рядок на диван и несколько минут безмолвствовали. Потом Сан Саныч, первым не выдержав этого напряжения, стал насвистывать непонятную мелодию. Женщины продолжали молчать, но вскоре, и без того взволнованная Наталья Евгеньевна, воскликнула:
— Ты перестанешь или нет? Невыносимо! И так нервы на пределе!
Вершинин хотел было что-то возразить, но на пороге комнаты появилась Валерия.
— Не надо ссориться, — сказала она. — мне есть что вам сказать!
— Вспомнила? — несмело прошептала ее мать.
— Я вспомнила это сразу, как только Яна Борисовна показала объявление.
— Вот видишь, доченька, — затараторила Наталья Евгеньевна, — не зря мы психологичку или… как там ее… посещали! Все на пользу пошло! Ты сегодня-то у нее бы…
— Не знаю, мама, что пошло на пользу, — холодно ответила Валерия, перебив мать на полуслове — науке не верить нельзя, конечно, но я почему-то больше убеждена в силе Яны Борисовны.
— Этот спор ни к чему не приведет! — вмешался в разговор Сан Саныч. — Психотерапевт подготовила почву, на этом ей спасибо, а Яна Борисовна этой почвой воспользовалась — я так считаю. Но разве это сейчас важно?
— В самом деле, — сказала Милославская, — давайте лучше послушаем Валерию.
— Наконец-то, — вздохнув с облегчением, произнесла девушка.
Все замерли в ожидании.
— Может, мне и нечем вас обрадовать, но тем не менее, это что-то! Я помню обрывки разговора.
— С кем? — выпалила Наталья Евгеньевна, но муж тут же дернул ее за рукав.
— Не знаю! — отчаянно воскликнула девушка. — Я даже не могу сказать, какая может быть связь между этим объявлением, — Валерия потрясла газетой, — и тем, что всплыло в моей памяти. Я помню обрывки разговора, неизвестно когда и с кем произошедшего, о том, что будет установлен телефонный аппарат в счет оплаты за аренду квартиры.
— Квартиры? — не сдержавшись ахнула гадалка.
— Да. — сухо ответила девушка.
— У вас что-то есть на этот счет? — поинтересовался Сан Саныч.
Милославская вспомнила свое видение, в котором перед ней предстало не одно, а два объявления: одно о работе, другое о продаже недвижимости. Ее опять охватили сомнения. Сначала она придала значение «квартирной» рекламе, потом на первый план выступили поиски работы. Теперь разобраться с ними стало еще сложнее, поскольку в вершининской газете выделено было объявление о работе, а в памяти Валерии всплыла тема недвижимости. Так или иначе, между всем этим обнаруживалась связь, пусть неясная пока, но тем не менее довольно ощутимая.
— Да… — задумчиво проговорила она, даже не слыша вопроса, заданного ей главой семейства.
Сан Саныч спрашивал еще что-то, но Яна была глубоко погружена в свои раздумья. Больше всего ее сейчас занимало то, какое вообще отношение имеет ко всему этому трагедия, произошедшая с девушками. Как гадалка ни старалась, но информации у нее пока явно не хватало, для того, чтобы связать это все воедино.
— Яна Борисовна! — донеслось до нее наконец.
— А? — отрешенно произнесла она.
— Что же вы молчите? — спрашивала Наталья Евгеньевна. — Можно ли из слов Леры сделать какие-то выводы?
— Пока нет, — ответила гадалка, собравшись с мыслями. — Я должна еще раз все взвесить, возможно, погадать…
— Честно говоря, — начал Вершинин и, кашлянув, продолжил: — раньше я не верил в эти всякие магии, но теперь, должен признать, преклоняюсь перед такими, как вы!
— Преклонения я не требую, — сухо сказала Яна. — Знаете, я наверное, пойду. Уже поздно, да и Джемма заждалась и вообще устала за день. Мы ведь с ней целый день сегодня путешествуем.
— А как же ужин? — удивленно произнесла Наталья Евгеньевна.
— Как-нибудь в другой раз, — пожав плечами, произнесла гадалка и встала.
Воцарилось неловкое молчание. Супруги-Вершинины непонимающе смотрели на гостью. Валерия прошла в свою комнату и закрылась в ней.
— Всего доброго, — слегка улыбнувшись, произнесла гадалка, — как что-то появится, я обязательно вам сообщу. Да, кстати, Валерию сейчас советую не тревожить. Наберитесь терпения, ей гораздо тяжелее, чем вам.
— Да-да, конечно, — Наталья Евгеньевна одобрительно закивала головой.
— Джемма, на выход! — воскликнула гадалка, обратившись к собаке, поднявшейся на ноги и ждавшей команды от хозяйки.
На улице уже начинало смеркаться. Яна взяла собаку за поводок и медленно побрела по улице. Ей не хотелось никуда спешить. Она желала просто отдохнуть, расслабиться, уйти мыслями далеко-далеко от проблем практически минувшего дня. Ей встречались прохожие. Кто-то из них спешил, кто-то так же, как и Яна, прогуливался. Милославская их почти не замечала, потому что всецело была погружена в собственные раздумья. Сначала она никак не могла отвлечься от дела Вершининой, но потом одна мысль, цепляясь за другую, постепенно и незаметно вывели ее из этого замкнутого круга.
Так гадалка добралась до одного из городских скверов. В нем раздавался звонкий собачий лай. Посмотрев направо, Яна заметила, что несколько человек выгуливали здесь своих четвероногих любимцев. Она тоже отпустила поводок и дала Джемме команду «Гулять». Та, обрадованная прекрасным шансом размяться, пустилась вперед и сразу же принесла хозяйке палку средней величины и стала смотреть на Милославскую умоляюще, прося, чтобы та поиграла с нею. Яна с удовольствием откликнулась на призыв и несколько минут посвятила этому увлекательному и для нее, и для Джеммы занятию. Затем она заметила, что другие хозяева собак занимаются со своими питомцами на специально оборудованных здесь турниках. Яна уже давно не уделяла внимания тренировке Джеммы, поэтому сейчас, когда у нее высвободилось время, она решила посвятить его собаке.
Овчарка послужила для гадалки в этот день средством психологической разгрузки. Впрочем, так бывало часто: уставшая и разочарованная, Милославская начинала беседовать с единственным в ее доме живым существом и через некоторое время обнаруживала — стресс нейтрализован. Выходя из сквера, она заключила, что все-таки не зря брала с собой Джемму, хотя ее присутствие в течение всего дня создавало только проблемы.
Покинув парк, оставивший только приятные впечатления, Милославская двинулась вперед по тротуару. До Агафоновки дойти таким образом она, естественно, не собиралась. Но какое-то тайное внутреннее чувство мешало ей торопиться домой. Мимо пролетел трамвай, в котором громко звучала заразительная и веселая популярная музыка. Яна с завистью посмотрела ему вслед и увидела табличку, свидетельствующую о том, что вагон следует в поселок, где проживает она. Задиристо простучав колесами по рельсам, трамвай остановился возле специально предназначенного для этого остановочного пункта и не спешил отправляться дальше, поскольку пассажиров внутри пока было слишком мало. Милославская решила воспользоваться этим моментом и побежала к остановке. Едва успев до закрытия дверей, она прошла в салон и уселась на одно из мягких сидений. Музыка звучала все так же громко. Она бодрила и поднимала настроение. Так что Милославская вернулась домой в прекрасном расположении духа.
