— Да хотя бы еда. Необычная, но вполне вкусная. А блюд столько…
Обсуждая кухню разных земных народов и сравнивая ее с тейринской, мы даже не заметили, как в столовой стало тихо. Дисар-ри обвел взглядом затихшую команду, не сводящую с нас глаз, поднялся, отнес грязную посуду и счел нужным напомнить о скорой посадке.
— Что у тебя с ним? — не выдержал и напрямую спросил Джан, поймав меня возле каюты минут через десять после обеда.
— Да ничего, — пожала я плечами. — Разговариваем. Капитан много знает. Мне интересно.
— Рина, зачем обманывать? — вздохнул тейринец. — Вы же столько времени проводите вместе! Наедине!
— Джан, прекрати! Мы не переходим границ под названием «просто общение».
— А тебе бы хотелось? — не утерпел он.
И полыхнул лазурью во взгляде, словно тут решалась судьба всего их народа.
— На данный момент мне сильно хочется устроить тебе бой подушками, — фыркнула я, уходя от ответа.
Джан неожиданно схватил меня за плечи, склонился к моему лицу, словно собирался поцеловать, полыхнул ярко-голубым светом в глазах, пугая так, что я словно приросла к месту.
— Руки опустить! — раздался короткий приказ Дисар-ри, который появился в трех шагах от нас.
Джан послушался, а у меня и так они были в нужном положении.
— Отойди на пять шагов к стене, Джан! — велел капитан, и тейринец снова послушался. — Адиса Рина, вы не пострадали?
— Нет, — пролепетала я, приходя в себя и не зная, что делать.
— Капитан, простите. Я забылся, — выпалил Джан.
— Выход на Рохтан-Ритуну для тебя запрещен.
Тейринец обреченно выдохнул.
— Два часа в пульт-гостиной на одном месте. Выполнять!
— Есть, капитан, — сдался Джан и, поворачиваясь, добавил: — Рина, извини. Я… не хотел.
Дисар-ри приблизился ко мне, оглядел и поймал встревоженный взгляд.
— Вы в порядке, адиса?
Кивнула.
— Все же считаю нужным принести вам свои извинения от лица Джана. Как вы, наверное, уже знаете, он — мой двоюродный брат. Этот рейс для него под моим присмотром — особое наказание, наложенное императором Тейрины за безрассудство.
— И что он сотворил? — не удержалась я.
— Тайно от семьи прошел ритуал слияния.
— Ритуал слияния?
— На вашем языке — женился, хотя это очень упрощенный вариант.
— А почему… тайно?
— Посчитал это более романтичным.
Я уставилась на Дисар-ри, чувствуя себя глупо. Капитана явно тянуло выругаться и обозвать Джана не самым приличным словом, но он сдерживался.
— А…
— Когда тейринец встречает пару, он часто совершает неадекватные поступки, адиса Рина. Это был как раз один из них. Во время ритуала слияния император дарит особый цветок, создающий для пары защиту. Джан этого лишился вместе со своей половинкой. И так как самым страшным наказанием для него было разлучиться со своей избранницей, император счел нужным отправить его со мной в экспедицию на «Звездном страннике», надеясь, что Джан повзрослеет и станет серьезнее относиться к своим поступкам.
— Не лишайте его возможности посмотреть на планету, — неожиданно попросила я.
— Адиса Рина, мои приказы не обсуждаются. Джан прикоснулся к вам, хотя без вашего разрешения не имел на это права.
Заметив, как я снова пораженно охнула, Дисар-ри уточнил:
— Если бы вы были ранены, находились без сил, нуждались в помощи…
— Ну и варварские у вас обычаи! — не выдержала я.
— На Земле другие? — удивился уже капитан. — У вас считается нормальным пугать женщину своими прикосновениями? Это не является оскорблением?
Я поймала его пылающий взгляд, сраженная тем металлом, который серебрился в глазах, сковывая меня.
— Джан просто переживает за вас, капитан, — невпопад ответила я, желая только одного — втащить Дисар-ри в свою каюту, прижаться крепко-крепко, приласкать. Пусть неумело, но искренне, от чистого сердца… Слишком уж много тьмы билось у него в этот момент где-то внутри. И от этого Дисар-ри казался еще привлекательнее. Я точно сошла с ума.
— Мои приказы не обсуждаются, адиса Рина, — спокойно повторил он. — Почему я постоянно должен вам об этом напоминать?
— Нельзя быть таким… правильным! — возмутилась я.
— Джан наказан за дело.
— А я постоянно спорю с вами. Меня тоже накажете?
Дисар-ри наклонился так, что между нашими губами оставалась всего пара сантиметров, не больше, и ответил чуть хриплым голосом:
— Ну что вы, адиса Рина. Каждый раз, когда вы возражаете мне, своему капитану и вашему непосредственному начальству, напоминая, что я пока не заслужил вашего безграничного доверия, это доставляет неслыханное удовольствие.
Ох, как захотелось его ударить! Прямо руки зачесались! Напомнил он мне, что я — лишь подчиненная! Ну погоди… Отомщу так, мало не покажется. Я придумаю как… я…
Дисар-ри склонился еще ниже, уже почти коснувшись меня.
— Вы такая настоящая, адиса Рина. Не боитесь быть собой и поступать так, как вам кажется правильным. И этим вы восхитительны.
После этих слов капитан выпрямился, отступил и стремительным шагом покинул коридор. Я, ошарашенная признанием Дисар-ри, смятенная и пылающая, залетела к себе в каюту.
Он же просто со мной играет! Как кот с мышью! Вопрос в том, почему это так нравится?
Злясь на ситуацию и не в состоянии мыслить трезво, я быстро приняла душ и села рисовать эскизы для выпускной работы. Такое занятие, как создание проектов цветников, всегда отвлекало от разных нехороших мыслей.
Пришла в себя, когда в дверь забарабанили. Открыла и узрела встревоженного Джана.
— Посадка через десять минут, ты почему не со всеми?
— Ой! Я увлеклась. Сейчас. Минутку! Подождешь? Капитан сердится?
— Разумеется. Нет, не сердится, что подозрительно, Рина. Настроение у него слишком хорошее. Сказал даже, если я научусь делать перевертоны, используя крылья и при этом не падая, то отпустит на Рохтан-Ритуну на один день.
Я быстро поправила рубашку, натянула пиджак и взялась за волосы, собирая их в хвост.
— Сознайся, ты его пытала, раз он впервые изменил свое решение? — поинтересовался Джан. — И может, пригласишь войти? Неудобно в дверях.
— Конечно, проходи, — отозвалась я.
— Не сердишься на меня? Я не со зла… История еще эта с Ариадной…
— Твоей парой? — поняла я, пытаясь поудобнее перехватить волосы лентой, чтобы не топорщились в разные стороны.
