— Не отпускайте меня, пожалуйста, — попросила, стараясь не расплакаться. — И там… Исар… Он…
— Капитан, — раздался голос тейринца, — я виноват.
Я дернулась и немного повернула голову, чтобы увидеть Исара — растрепанного, в слегка порванном комбинезоне, будто кто-то царапал его когтями. Живой! И даже не ранен! Вздохнула с облегчением, подняла глаза к капитану, тут же их опуская.
— Это я, не он, — прошептала, прижимаясь к Дисар-ри крепче, ощущая тепло и спокойствие, которое от него исходит. — Я не заметила ризидию. Должна была проверить… Должна.
— Вы были слишком расстроены, адиса. Не наказывайте ее, капитан.
— Чем расстроена? — поинтересовался Дисар-ри, который до этого не проронил ни слова, и я не выдержала и всхлипнула, все еще испуганная случившимся и не пришедшая в себя.
— Бокс с первоцветами и подснежниками оказался поврежден, — коротко отозвался Исар.
Нашел что вспомнить!
— А ризидия…
— Не заметил. Моя вина.
Исар и не думал делиться со мной этой ношей.
— Ты вместе с Джаном завтра выползешь с тренировки, и никак иначе, — ледяным тоном пообещал Дисар-ри.
— Капитан! — возмутилась я.
— Забери у Лар-ины улов, отнеси Трасирию и скажи, пусть Джан, если уже закончил с чисткой котелков, сворачивает лагерь.
После этого Дисар-ри, по-прежнему не выпуская меня из рук, невозмутимо рванул в сторону и на бешеной скорости — такой, что снова перед глазами закружились земля и небо, полетел к своему скворфу.
Еще мгновение — и я оказалась закреплена ремнями безопасности внутри летного средства, а капитан сел за управление, поднимая скворф в воздух.
— Где болит? — коротко поинтересовался он.
— Голова кружится. Вы летели… быстро, — сочла нужным заметить я.
Скворф замер на месте, продолжая работать в автоматическом режиме, капитан с тревогой вгляделся в меня, выдохнул и тихо сказал:
— Простите, адиса Рина. Я не привык брать кого-то в полет, не подумал о том, что вы испытаете. Тейринцы с рождения обладают возможностью быстро перемещаться, видеть на дальние расстояния и не ощущают скорости так, как люди. Для нас подобный полет — как для вас легкий бег трусцой.
Он поднял руку, словно захотел ко мне прикоснуться, и тут же себя одернул, лицо опять заострилось.
— Вы однозначно будете мне должны, — хрипло заметила я. — Должны еще один полет. Нормальный.
Дисар-ри уставился на меня так, будто на него сошла лавина, а потом неожиданно устало ответил:
— Мало того, что вы пренебрегли собственной безопасностью, так я еще вам и должен остался.
Покачал головой, перешел на ручное управление. Скворф вел уже аккуратно, спокойно, лишь изредка бросая на меня обеспокоенные взгляды.
Едва опустился возле «Звездного странника», отцепил ремни безопасности и помог выйти из скворфа. Меня шатнуло, перед глазами все поплыло, и Дисар-ри подхватил на руки, сделав это так легко, будто я весила, как перышко.
— Не надо, сама дойду, — попыталась запротестовать я, но капитан моих слов даже не услышал.
Голова немного кружилась, и я, поняв, что только потеряю силы, если начну спорить, прижалась к его удобному плечу.
Пять минут нам пришлось простоять в дезинфекционном блоке корабля, а затем капитан направился по коридору в целительский отсек.
Прижался плечом к двери, коснулся лауртом, зашел.
— Что случилось? — Лео тут же оказался рядом.
— Сорвалась со скалы, покатилась вниз, — коротко отозвался Дисар-ри, осторожно опуская меня на кушетку.
— Я проверю на сотрясение мозга и обработаю порезы, синяки и ушибы.
— Запусти полную проверку, Лео. Я настаиваю.
Целитель посмотрел на Дисар-ри, который направился к двери, и перевел взгляд на меня.
— Переодеться сами в состоянии, адиса Рина?
— А может…
— Это распоряжение капитана. Сканирование займет четыре часа.
Я кивнула, при помощи целителя сняла комбинезон, а когда тот деликатно отвернулся, стянула нижнее белье и закуталась в простыню.
Лео подключил датчики, вколол обезболивающие и принялся задавать вопросы. Пока сканер работал, целитель смазал мои ушибы, отвлекая разговорами, чтобы не смущалась еще больше. Потом я умудрилась задремать и очнулась от голоса Дисар-ри, который интересовался результатами сканирования.
— Сотрясения нет, ушибы залечил. Обезболивающее вколол, успокоительное тоже, — отчитывался целитель. — Адиса Рина отделалась легкими ушибами и испугом.
— Голова отчего кружилась?
— От перенесенного стресса. Дисар, девчонка думала, что умрет!
— Это она тебе сказала?
— Это повышенный выброс гормонов в ее крови сказал. Так что можешь забирать свою тезаринку и…
— Что? — с угрозой уточнил капитан, которого я совсем не узнавала.
— Для начала покорми. Адиса Рина, вы есть хотите? — поинтересовался Лео, оборачиваясь ко мне.
Дисар-ри тоже поймал мой взгляд, а потом посмотрел на Лео так, будто хотел его прибить.
— Немного.
— Чувствуете себя как?
— Спасибо, гораздо лучше.
Я осторожно села, прикрываясь простыней.
— Одевайтесь, отправимся на ужин вместе. Я подожду снаружи.
Дисар-ри, к которому снова вернулось невозмутимое спокойствие, вышел. Я еще раз поблагодарила Лео, быстро приняла душ в целительском отсеке, оделась и уже у выхода спросила:
— А кто такая тезаринка?
— Птичка на нашей родной планете, — не очень охотно отозвался целитель, нервно шевеля большими крыльями и занося через лаурт какие-то данные.
Сдается, больше никакой информации я не узнаю и в Сети, разумеется, не найду. Ох уж эти тейринцы со своими тайнами! С ума ведь от любопытства сойду! Впрочем, лаурт все же включила и проверила.
А капитан хорош — с «птенца неразумного» перешел на «тезаринку». Наверняка какая-нибудь неуклюжая птица! Я вздохнула и покинула Лео.
Дисар-ри окинул меня беглым взглядом, но промолчал. Так, словно под конвоем, я и дошла до столовой.
Команда, заметив нас, разом смолкла. Я нашла Джана, сидевшего вместе с Исаром и Локрисом, быстро получила свою порцию еды и направилась к ним. Меня даже не особо волновало, что мои действия напоминают побег.
— Ты как? — хором спросили они.
— Лучше, — честно ответила я, приступая к еде и замечая, что тейринцы выглядят как-то измученно.
— Что-то стряслось? Вы… уставшие, — решилась я, когда молчание затянулось, а у меня на подносе остался только легкий напиток с тейринскими травами, чем-то смахивающий на наш земной чай. Правда, цвет у него был насыщенный фиолетовый, а консистенция чуть маслянистая.
