— Рина, смотри, тут еще какие-то цветы!
Я убрала руку, наблюдая, как подснежник выпрямился, расправил лепестки, сверкнул, нарядный, в снежном кружеве, и поднялась, направляясь к Джану.
И увидела пушистые колокольчики сон-травы — светло-желтые, будто их слегка коснулось солнце и окрасило капелькой света, нежно-лиловые и белоснежные. Россыпями по всей окраине поляны.
— Это что? — поинтересовался Локрис. — У меня карр ничего не выдает.
— Сон-трава, — тихо ответила я. — А не выдает, потому что ни на одной планете, кроме Земли, они не росли.
— Исчезли? — поинтересовался Джан, водя ноздрями и вдыхая дивный, ни с чем не сравнимый аромат.
Так пахнут лес, горы, ветер, снег… Так пахнет весна.
И я, улыбаясь, склонилась к цветам, наслаждаясь и любуясь, силясь не расплакаться от эмоций и неожиданных воспоминаний, которые вызвала эта крошечная, затерянная на чужой планете на другом конце Вселенной проталинка с подснежниками.
Когда доставала контейнер, руки дрожали, не слушались, поэтому лопатку я протянула тейринцу, который находился рядом, и вздрогнула, заметив на пальце знакомое колечко из серебристо-синего металла с черным кристаллом.
Дисар-ри появился внезапно, а я, увлеченная, и не заметила. Он ни о чем не спрашивал, лишь помогал. Дотронуться бы до едва заметных прозрачных чешуек на его руке, провести пальцами и почувствовать ответную реакцию.
Как же мне не хочется в тебя влюбляться, мой нереальный мужчина, всегда готовый прийти на помощь, когда я в ней нуждаюсь.
— Джан, за безалаберность будешь до конца рейда чистить посуду руками. Ясно?
— Да, капитан. Что я не заметил? — поинтересовался тейринец, не понимая происходящего.
Дисар-ри поднялся, вынуждая меня сделать то же самое, молча подхватил боксы с подснежниками и направился на край поляны. Команда, недоумевая, последовала за ним.
Он сосредоточенно уставился на скалу, покрытую снегом, и та пошла зыбью, а потом на белом фоне появились два больших, с мою ладонь, голубых глаза. Часть снега отошла, потянулась, и… на поляну спрыгнула белая кошка, сильно напоминающая рысь. Она понюхала воздух, зашипела и исчезла за скалами.
Ой, что сейчас будет…
Джан нервно сглотнул, виновато покосился на меня.
— Вопросы?
— Виноват. Буду внимателен, — тут же отозвался руководитель нашей маленькой группы.
Дисар-ри ничего не ответил, кивком показал на тропу, по которой предстояло спускаться. Сам расправил крылья, поманил Джана, и они оба полетели вниз.
— Какой-то он подозрительно добрый, — заметил Исар.
— Ты про наказание? — поинтересовался Локрис.
— Разумеется.
— А что с ним не так? — пыхтя, поинтересовалась я и тут же проверила, насколько уступ под ногами надежен.
— Да упусти Джан кошку раньше, то капитан бы заставил эту зверюгу за ним гоняться по всем горным хребтам, — на полном серьезе заявил Исар, принюхиваясь и прислушиваясь.
— Поверь, чистить котелки на глазах у всех нашему Джану тоже не понравится.
— Обычная работа, — фыркнула я.
— О да! Особенно для сына императора, — отозвался Локрис, волосы которого изрядно растрепались в пути и давно выбились из узла на затылке. — Сдается, половину запасов мази от порезов и синяков на него изведу.
— А Джан из правящий семьи? — поразилась я.
— Он вообще-то капитану двоюродным братом приходится.
Тейринцы замолчали, давая мне возможность переварить неожиданную информацию. Дисар-ри и Джан вели себя сдержанно, никак не проявляли родственных чувств. Похоже, тут скрывается какая-то тайна. Надо бы ее выведать.
— Как спуститесь, забирайте вещи и отправляйтесь к Урхун-тану. Ужин будет готов через два часа, — подлетая, заявил Дисар-ри.
Джан опустился на соседнюю скалу, потер нос. Кто-то явно получил дополнительный нагоняй от нашего капитана вдали от посторонних глаз.
Дисар-ри спрыгнул на уступ, подошел ближе.
— Адиса Рина, вы останетесь со мной.
Признаться, я жутко устала и после всех своих изысканий и приключений с удовольствием бы отдохнула, но спорить с Дисар-ри не считала возможным.
Он посмотрел на меня, отцепил флягу, протянул:
— Глотка вам для бодрости хватит.
Алкоголь, что ли?
— Да пейте уже, там травяная настойка с моей планеты.
Я послушалась, привыкая к слегка горьковатому и вяжущему вкусу во рту, все еще гадая, зачем я капитану понадобилась.
— Прогуляемся. Тут недалеко.
Недалеко вылилось в получасовой переход с одной горы на соседнюю на южный склон, покрытый…
— Эдельвейсы! — поразилась я, рассматривая россыпь цветов, напоминающих звезды.
Белоснежные, растущие прямо в скалах, никем не тронутые.
— Пройдите на середину поляны, адиса Рина, — напомнил о себе капитан, поглядывая на солнце.
— Да мне и тут хватит, чтобы сделать голограмму и положить цветок в контейнер.
— Пройдите. Не пожалеете.
Ну до чего же он странный! И смотрит так, что глаза опять отливают серебром.
— Замрите, не двигайтесь.
Сам Дисар-ри оказался рядом и, кажется, даже дышать перестал.
А потом цветы затрепетали и превратились в белоснежных бабочек, которые сверкнули в лучах звезды, согревающих снежную планету, и растаяли в воздухе.
— Но… это же…
— У нас на планете их называют астры видящих. Они — большая редкость, найти трудно, но возможно. Такие цветы способны создавать правдоподобные иллюзии белоснежных мотыльков. Есть вид, который показывает летящие белые лепестки.
— То есть они не превратились в бабочек? — поразилась я, впервые услышавшая о такой способности у определенной разновидности растений.
А ведь столько лет космобиологию изучаю!
— Нет, конечно. — Улыбка чуть тронула губы Дисар-ри, и он показал рукой на поляну, где раскрывались эдельвейсы. — Они растут на определенных скалах, в составе которых есть амордоний. Из этого минерала выделяют элементы и часто используют в медицине для обезболивающего эффекта. Если же пары амордония впитывает именно эдельвейс, то цветы приобретают свойство создавать иллюзии.
— И как часто? — хрипло поинтересовалась я, не сводя глаз с поляны.
— Обычно для такого представления им необходимо накопить достаточно много амордония. Полгода минимум.
— И как вы поняли, что вот сейчас…
— На Тейрине часто видел подобное.
Где же вы там жили, мой звездный капитан, если это редкость, а вы ее не раз наблюдали? И сколько вам лет?
