– Так, мы договорились: факт за факт. Я ответил честно. Теперь твоя очередь. Ты с ними всеми спишь? – Кофемашина возвестила о готовности напитков коротким гудком, и Матвей пошёл за кружками.
– Нет. – Простой ответ ударил его между лопаток. И не успел Соломатин выдохнуть с облегчением, как Лера добавила: – Не со всеми.
– Нет, серьёзно! – вспылил он. – Я не какой-то там чокнутый ревнивец и понимаю, что на дворе двадцать первый век. Догадываюсь, что до меня у тебя кто-то был, и чёрт бы с ним. Но одновременно?! Объясни ты мне, потому что я уже не знаю, что думать.
– Хорошо, – вдруг ответила она и приняла кружку из его рук. – Я провожу исследование. Доволен?
– Психилогическое? Или социологическое?
Чёрт, и как он сам не догадался? Изводил себя не пойми какими сомнениями, а всё оказалось куда проще! И ведь была мысль в самом начале, когда она закидывала его дурацкими вопросами… Просто учёный! Девушка-учёный! Пазл сошёлся, и картинка вышла чудесная. Матвей почувствовал, как его губы растягиваются в улыбке, и поборол желание немедленно сгрести Леру в охапку и заобнимать до полусмерти.
– Почти, – уклончиво ответила она, и её тон почему-то был далёк от радости.
Так… Опять какие-то загадки? Или она просто пытается нагнать туман?
– Ты можешь ответить точнее? – Соломатин хлопнул по столу и чуть не расплескал кофе.
– Моя очередь задавать вопросы. – Она внимательно посмотрела на него. – Ты давал взятку, чтобы купить землю в Захарьево?
Приехали! В последнее время Матвей только и слышал, что об этом чёртовом особняке с собачьим приютом! Один из проектов для инвестиций – и не самый крупный. Сколько можно? Чем он так всем дался? Знал бы, отказался бы от всей затеи! Собаки, собаки… Да ничего он им плохого не сделал!
– Нет, не давал. – Соломатин сжал челюсти. Не о лайках и земле он хотел разговаривать с этой женщиной.
– Не верю.
– Твоё право! Это мой бизнес, а бизнесом я занимаюсь в рабочее время! Какая тебе разница, как я зарабатываю деньги?!
– А если бы я была проституткой, тебе бы тоже было всё равно?
– Сравнила! – Матвей всплеснул руками. – Я просто инвестор! Почему все люди свято уверены, что если человек умеет делать деньги, он обязательно вор и подлец?!
– Необязательно. – Лера поставила кружку и поднялась. – Может, ещё и беспринципный взяточник.
– Вот! Опять! Начиталась жёлтой прессы, насмотрелась дешёвых сюжетиков в скандальных передачах – и туда же! Какое тебе дело до того, что сочиняют обо мне журнашлюшки?! Заказные акулы пера? А? Почему нельзя просто поверить мне? Неужели ты думаешь, что какой-то лживый ублюдок с телевидения, которому, вполне возможно, заплатили мои конкуренты, знает о моём проекте и моём бизнесе больше меня? Думаешь, эти репортёришки такие честные? Как же! Сраные пресститутки… Завистливые злобные твари! Достала эта история – вон она мне где! – Он чиркнул пальцем по горлу.
Лицо Леры пошло красными пятнами, губы сжались и побелели, взгляд стал железобетонным.
– Пошёл ты, Соломатин! – Она резко развернулась и зашагала прочь, но Матвей догнал её в дверях.
– Слушай, ну прости. Я перегнул палку, но меня уже бесит всё это… Ну, хочешь, я сам отвезу тебя в Захарьево, всё расскажу, покажу, чтобы ты своими глазами…
– Видеть тебя больше не хочу! – выдохнула она ему в лицо с такой яростью, что Матвей невольно отступил. – Пошёл к чёрту!
Ещё секунду она смотрела на него, будто собиралась что-то добавить. Но всё-таки промолчала – и ушла. Матвей слышал, как она обувается в коридоре, слышал, как хлопает дверью, но останавливать не стал. Ещё никогда он не чувствовал, что кто-то его настолько презирает, и не понимал почему.
Глава 20
Несите ваши лайки!
– Ты что, здесь ночевала?! – Голос Бельской окатил ушатом ледяной воды.
Лера разлепила глаза, попыталась встать, но ощутила на коленях странную тяжесть. Точно! Ноутбук.
– А?.. Сколько времени? Я не опоздала?..
– Ты же ведь не пила тут? – Аделина брезгливо принюхалась.
– Нет-нет, что вы… Так, были кое-какие мови… мотви… – Лера размяла онемевшие после сна губы. – Мо-ти-ви-ру-ющие идеи… Решила записать, охранник пустил…
– Касательно статьи? – Аделина расстегнула белое пальто, высвободила шёлковый шарфик с репродукцией Пикассо. – Или тебе просто ночевать негде? Имей в виду, сверхурочные начисляют, только если я прошу задержаться.
– Да я не из-за этого! – Гинзбург проснулась окончательно, поставила ноут от греха на край стола, аккурат рядом с горкой фисташковых скорлупок.
Вдохновение часто приходило одновременно с голодом, а во всём здании, кроме автомата с барахлом, ничего не нашлось.
Лера огляделась: пустой офис в предрассветной темени выглядел заброшенным, как съёмочный павильон фильма про зомби-апокалипсис. Каждый звук отдавался эхом, зловеще жужжала потолочная лампа в углу, казалось, все вымерли, и только Аделина в своём кашемировом пальто белела в полумраке.
– А сколько ещё до работы? – Лера сверилась с телефоном. – Два часа? А почему вы так рано?
– Слишком много вопросов, – отрезала Бельская. – И почисть зубы.
– Но я не…
– Там, в комнате отдыха в левом шкафчике есть упаковка одноразовых щёток. Всякое случается. Потом зайдёшь ко мне…
Лера послушно направилась в мини-кухоньку, которую Аделина пафосно обозвала комнатой отдыха. Так, пара кресел, столик, холодильник… Прибежище для тех, кто не может себе позволить каждый день обедать в общепите. И теперь Гинзбург была из их числа.
В левом шкафчике и правда нашлись одноразовые щётки, а ещё зубная паста, крем, мыло, антистатики, губки для обуви, запасные колготки и даже бритвенные станки. Словом, если бы зомби-апокалипсис и вправду настиг редакцию журнала «Gloss», местным работницам умирать было бы не стыдно. Вот что значит женский коллектив! На канале Лера бы раздобыла в лучшем случае мятные леденцы.
Приведя себя в порядок и счистив остатки вчерашнего макияжа, она направилась в дизайнерское логово шеф-редактора. Если Бельская считала, что для хорошего материала журналисту необходимо разозлиться, то ночное творчество она должна была оценить сполна. Соломатин довёл Леру до такого состояния, что все предыдущие приступы гнева, вместе взятые, показались ей так, пшиком. Каждым словом Матвей забивал гвоздь в крышку своего медийного гроба. И если до этого сомнения насчёт того, стоит ли раскатывать директора и основателя «Соло Инвест» в пух и прах всё-таки были, то после прощального разговора они исчезли напрочь. «Пресститутка», «акула пера», «журнашлюшка»… О, именно эти чудесные эпитеты хлыстом подстёгивали Леру, когда она добиралась до редакции среди ночи, когда уговаривала охранника, когда облекала ненависть в символы и заливала ядом жёсткий диск ноутбука.
