Лир не выдержал и рассмеялся первым.
— Ты бы тунику мою вернула, — посоветовала я, улыбаясь, как кот, объевшийся сметаны.
Ай да нечисть! Зачаровали так, что слов нет!
Когда все угомонились, а Агриппина протянула мне дрожащей рукой тунику, Лир снял заклятие. Если нам было смешно, то староста разозлился. И на дочь за то, что так себя вела, и на жену, которая на это подбила. В разгар семейных разборок мы и сбежали. В нашей комнате насмеялись от души, переоделись. Светло-розовое платье идеально село по фигуре и заставило глаза Лира сиять.
И на танцы мы отправились не спеша, держась за руки, наслаждаясь тихим уютным вечером. Пахло травами, сдобой и медом. По деревне плавали наколдованные кем-то фонарики, и тревоги прошедшего дня отступали. А уж как Лир танцевал! С ним я порхала, словно бабочка, парила. И даже моя неуклюжесть отступила. Мы смеялись и не останавливались, кружась по площади. Лир, кажется, радовался не меньше меня, любовался, не скрывая восхищения, подшучивал. Чудесный вечер! Настолько сказочный и далекий от историй о ведьмах и чьей-то гибели. И Лир заботлив и внимателен. Решено! Буду считать его хорошим до тех пор, пока не докажет обратное.
Когда натанцевались вволю, отправились к реке. Звезды над ней сияли яркие, казались совсем иными, чем на площади.
— Лир, — заныла я, поглядывая на него большими невинными глазами.
— «Я хочу поплавать». Угадал? — спросил он, посмеиваясь.
Кивнула. Главное, чтобы не прознал, каким способом я заработала на платье. Наверное, стоило попробовать загадать мелкое желание, и если бы не вышло, только тогда рискнуть, но сделанного не воротишь.
— Что взять с русалки? — усмехнулся Лир. — Ныряй, я прикрою магией, чтобы не увидели. Только недолго.
— Лир, я хочу в полет.
Его глаза округлились.
— Ари, — начал он, — подожди немного, прошу. Завтра мы закупим еду, отправимся в лес и снова найдем озеро, чтобы ты порезвилась.
— Обещаешь?
Лир наклонился и поцеловал, сладко и нежно, словно старался утешить. Разве может быть так хорошо, если рядом мужчина?
— Иди. Купание под россыпью звезд русалке должно понравиться.
Он шутит? Да как от него оторваться? От темного серебра в его взгляде и таких манящих губ?
— Ари, русалочка моя ненаглядная. Ты сейчас включаешь врожденное обаяние, а это ну о-очень плохая идея. Я едва сдерживаюсь.
— Я не знаю, как это делаю, — чуть смутилась и озадачилась.
— Слишком сильно хочешь мне понравиться.
А раньше, получается, не было такого? Или Лир не говорил? А может, просто дар начал развиваться быстрее, поэтому новая магия просыпается?
— Ари… — Лир притянул меня к себе и заглянул в глаза. — Ты мне и так нравишься, без магии. Любая. Ты такая непосредственная, добрая, красивая и веселая. Просто обаяние усиливает влечение к тебе. Что будет, когда…
Он замолчал, снова недоговорив. Смущенно погладил меня по щеке и улыбнулся.
— Договаривай, Лир, иначе я обижусь.
Маг вздохнул.
— У тебя ведь не было мужчины, Ари.
Я замялась и покраснела.
— А при чем тут это? И как ты видишь?
— Я не вижу. Знаю. Когда у русалок случается первая близость с мужчиной, обаяние усиливается, идет всплеск силы.
Что ж, учтем на будущее. Я сбросила платье и нырнула в воду. Плавала долго, почти не показываясь на поверхности, давая возможность Лиру прийти в себя и остыть. И старалась думать о звездах над головой. Если бы получилось!
Лир вскоре тоже не выдержал, разделся и присоединился ко мне. Мы дурачились в воде, обдавая друг друга брызгами, пока снова случайно не начали целоваться. Горели, как две свечи, отдавая себя в поцелуях, плавились…
Ты хотела однажды влюбиться, Ари? Так оно и вышло. Только что же принесет это чувство? Разбитое сердце или бесконечное счастье? И остался ли у меня выбор или лишь его иллюзия?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— У меня для тебя подарок, примешь? — спросил Лир, когда мы готовились ко сну.
Было уже давно за полночь. Мы вернулись с шальными улыбками на губах, радостные и безмятежные.
Я обернулась, сгорая от любопытства. Он достал из сумки маленький сверток, протянул мне. Гребешок! Тот самый, о котором столько мечтала! И как только угадал? И когда успел?
Лир тихонько рассмеялся, когда я стала вертеться перед зеркалом, рассматривая подарок, а потом с улыбкой погладила гребешок по ободку.
— Спасибо.
— Ты на него так смотрела… Еле удержался, когда решил сделать тебе сюрприз.
— Лир, а твоя невеста…
— Я не люблю ее, Ари. Брак договорный.
— Жениться нужно по любви, — зевнула я и добавила озорно: — А ты не женись!
— Если бы все было так просто, — вздохнул Лир и осторожно обнял меня за талию, привлекая к себе.
Лир вскоре уснул, а я снова заворочалась. Да что ж это такое! Вымоталась ведь сегодня до предела. Поднялась, прошлась по комнате, затем забралась на подоконник, любуясь звездами. Даже порадуюсь, когда снова окажемся в лесу. Уже не хватало запахов хвои, травы и цветов, порхания бабочек, шустрых снующих белок. Да и по водяному с лешим соскучилась.
Как же я стану в городе жить? Приобрести по возможности свой домик, что ли? У меня остались почти все деньги, что получила в награду на ярмарке. Лир обещал зачаровать их от кражи и потери. Бревенчатый уютный дом с теплой печью будет очень кстати. И чтобы рядом обязательно располагалось маленькое озеро с заводью белых кувшинок, а вокруг лес.
Поняв, что так и не усну, решила прогуляться по саду. Агриппина вроде говорила про пруд с лебедем.
Сад был красивый. Тихо шелестели от легкого ветерка яблони, дивно пахло розами, растущими вдоль дорожек. Я не спеша дошла до водоема. Небольшой, немного заросший кувшинками. Белоснежная птица спала, пряча голову под крыло. Но мое появление заметила, встрепенулась.
Я села на скамейку, увитую белыми розами, поглядывая на лебедя. Надо было захватить хлеба. Птица осторожно подплыла ко мне и позволила погладить по клюву и перьям.
— Одинок ты, да, красавчик? — спросила я. — Я тоже. Есть, правда, маг, который мне небезразличен, но он собирается жениться, даже несмотря на то, что ее не любит. Долг для него превыше всего.
Я снова погладила птицу по перьям.
— А я о себе ничего не помню. Представляешь? Только имя, и то его мне сказали. Ариадна.
Птица чуть наклонила голову, словно прислушивалась.
— У тебя тут красиво. А мне хочется… дом.
Странно, наверное, разговаривать с птицей, делиться с ней мечтами.
