Например, христианство несет ответственность за ужасные злодеяния, в частности за инквизицию, Крестовые походы, уничтожение местных культур по всему миру и бесправие женщин. Но христианин обидится на такое обвинение и возразит, что все это было результатом неверного понимания христианства. Иисус проповедовал только любовь, а инквизиция непозволительным образом исказила его учение. Мы можем с сочувствием отнестись к этим оправданиям, но было бы ошибкой позволить христианству так легко уйти от ответственности. Христиане, шокированные инквизицией и Крестовыми походами, не могут просто умыть руки и объявить себя непричастными к этим зверствам. Полезнее было бы задать себе несколько неприятных вопросов. Как получилось, что их «религия любви» позволила до такой степени исказить себя, причем не один раз, а многократно? Протестантам, которые пытаются свалить все на фанатизм католиков, стоит прочесть книгу о поведении протестантских колонистов в Ирландии или Северной Америке. Точно так же марксисты должны спросить себя, что такого содержит учение Маркса, что оно проложило дорогу к ГУЛАГу? Ученым следует задуматься, почему наука с такой легкостью нарушила экологическое равновесие на нашей планете, а генетикам полезно помнить, как нацисты использовали теорию Дарвина.
Каждая религия, идеология или догма отбрасывает тень, и какой бы доктрины вы ни придерживались, важно признать существование этой тени и воздержаться от наивных заверений вроде «с нами этого не случится». Светская наука обладает по крайней мере одним существенным преимуществом перед традиционными религиями: она не боится своей тени и по определению готова признавать ошибки и пробелы в знаниях. Если вы верите в абсолютную истину, которую открывает людям сверхъестественная сила, но не можете позволить себе признать ошибку – это обесценивает всю вашу историю. Но если вы верите, что истину могут искать и несовершенные люди, признание ошибок становится неотъемлемой частью процесса.
Это еще одна причина, по которой недогматические светские движения обычно сдержанны в обещаниях. Осознавая свое несовершенство, они рассчитывают на постепенные изменения – поднять минимальную заработную плату на несколько долларов или снизить детскую смертность на несколько процентных пунктов. Характерная особенность догматических идеологий заключается в том, что из-за излишней самоуверенности они все время сулят невозможное. Их лидеры слишком легко рассуждают о «вечности», «чистоте» и «искуплении», как будто одним своим действием – изданием закона, строительством храма или завоеванием территории – могут спасти мир.
Когда речь заходит о самых важных в истории решениях, лично я больше верю людям, которые признают свое незнание, чем тем, кто считает себя непогрешимым. Если вы претендуете на то, чтобы ваша религия, идеология или мировоззрение стали главными в мире, мой первый вопрос будет таким: «Какую самую большую ошибку совершила ваша религия, идеология или мировоззрение?» И если вы не сумеете ответить что-нибудь серьезное, я не стану вам верить.
Часть IV
Истина
Если вас пугают опасности, с которыми сталкивается мир, и вы не знаете, что делать, – значит, вы на верном пути. Глобальные процессы стали слишком сложными, чтобы в них мог разобраться один человек. Но как в таком случае распознать истину и не стать жертвой пропаганды и дезинформации?
15
Невежество
Вы знаете меньше, чем вам кажется
В предыдущих главах мы рассмотрели некоторые из самых важных проблем и достижений нынешней эпохи, от преувеличенной угрозы терроризма до недооцененной опасности технологической революции. Если у вас по ходу чтения возникло неприятное чувство, что с вас хватит и что вы не в состоянии все это переварить, вы абсолютно правы. Это никому не под силу.
В последние несколько веков либеральное мышление глубоко уверовало в рациональность человека. Описывая людей как независимых рациональных агентов, либерализм пришел к выводу, что эти мифические существа и составляют основу современного общества. Демократия базируется на идее, что избиратель знает, что делает; рыночная экономика – на идее, что клиент всегда прав; либеральное образование – на идее, что студенты способны самостоятельно мыслить.
Между тем вера в рационального индивида ошибочна. В эпоху постколониализма и феминизма некоторые мыслители обнаружили, что на деле этот «рациональный индивид» – не более чем западная шовинистическая фантазия, прославляющая независимость и власть белых мужчин из высших классов. Как уже отмечалось выше, ученые в области поведенческой экономики и эволюционной психологии доказали, что большинство решений люди принимают под воздействием эмоциональных реакций и эвристических догадок, а не в результате рационального анализа. И если в век кремневых ножей эмоции и эвристика, по всей видимости, помогали нам выживать, то в век кремниевых чипов их, к сожалению, недостаточно.
Мифом оказалась не только рациональность, но и индивидуальность мышления. Люди редко думают самостоятельно – нам больше свойственно групповое мышление. Быть членом племени необходимо не только для того, чтобы вырастить ребенка, но и для того, чтобы изобрести новое орудие, разрешить конфликт, исцелить болезнь. Ни один человек не обладает знаниями, достаточными, чтобы возвести собор, создать атомную бомбу или построить самолет. Homo sapiens получили преимущество перед всеми прочими животными и стали хозяевами планеты не благодаря рациональности каждого индивида, а благодаря способности к групповому мышлению
[166].
Отдельные люди на удивление мало знают о мире, причем с течением времени этих знаний у них становится все меньше. Охотники и собиратели каменного века умели шить себе одежду, разжигать огонь, охотиться на кроликов, убегать от львов. Нам кажется, что современный человек знает гораздо больше, но на самом деле каждый отдельный представитель Homo sapiens обладает куда меньшим запасом знаний. В удовлетворении почти всех своих потребностей мы опираемся на опыт и знания других. В одном показательном эксперименте людей просили оценить, насколько хорошо они знают, как работает обыкновенная застежка-молния. Большинство уверенно отвечали, что прекрасно понимают принцип ее действия – ведь они пользуются ею каждый день. Но когда их попросили как можно подробнее описать все этапы работы застежки-молнии, большинство не смогли сказать ничего вразумительного
[167]. Такое явление Стивен Сломан и Филип Фернбах назвали «иллюзией знания». Нам кажется, что мы много знаем, хотя каждый отдельный человек знает очень мало; дело в том, что мы считаем знания других людей своими собственными.
Но это не обязательно плохо. Групповое мышление помогло нам стать хозяевами планеты, а иллюзия знания позволяет жить, не тратя время на непосильную задачу разобраться во всем самостоятельно. С точки зрения эволюции вера в знания других оказалась для Homo sapiens очень полезной.
