Когда исчез человек, который не мог справиться с мелкими грызунами, но прекрасно справлявшийся с хищниками покрупнее, крысы оказались в западне.
Нет, они не вымерли, но и от их легендарного могущества, от живучести и приспособляемости не осталось и следа. Нашлось немало других видов, которые обладали теми же самыми качествами, пусть и не имеющими столь развитого мозга.
Да и вообще — псевдо-разум, зачатки не-инстинктивного, но осознанного поведения оказались сомнительным приобретением. Падение империи крыс сразу вслед за падением людей это неплохо доказывало.
Да и падение империи людей тоже это подтверждало. Какие еще доказательства были нужны, чтобы показать кому бы то ни было, что разум как таковой оказался лишь еще одним тупиковым ответвлением в лабиринте эволюции?
Лишенный большинства своих прежних обитателей, и еще не получивший новых, город был спокоен.
Особенно в тихую безветренную ночь.
Дрей подумал, что сейчас он услышал бы любой звук за несколько километров, так тихо было в мурашнике.
Ночь, без ветра, без луны. Облаков тоже не было, но даже без луны было светло.
Еще один плюс в отсутствии цивилизации — млечный путь был так ярок, каждая звезда теперь имела право светить сквозь прозрачный, ничем не замутненный воздух. И этого света вполне хватало двум спешащим путникам.
Они выходили на окраины. Дальше начинались километры, а то и десятки километров земли, заставленной маленькими полуразвалившимися домиками. Такие сейчас используют в поселках и деревнях. Даже хуторяне обычно стараются такой же дом — только на отшибе, и привести его в порядок. Дичающим людям не было нужды строить — цивилизация оставила им слишком много, чтобы заботиться еще и о строительстве.
Здесь, между дряхлых домов, заросших перелесками, тоже могло оказаться непросто. Здесь, с большей вероятностью, могли быть люди. Иногда они селились небольшими коммунами на окраинах мурашников, пытаясь совместить преимущества и леса, и близости к ресурсам.
Но все же здесь Дрею было проще. Он лучше мыслил и действовал в терминах плоскости, и постоянное включение в рассмотрение третьего измерения его порядком измотало.
Доставщик и девочка выходили из города. Их путь по земле освещался молочным путем с неба. Оставляя многое позади, каждый из них, по-своему, надеялся, что впереди у них еще тоже что-то есть.
Глава седьмая
Страж Святынь
Любовь — она в выпитой воде. Все остальное — ерунда.
Катя Великина. "Пособие по укладке парашюта"
Нас создали.
Это доказано раз и навсегда. Доказано эволюцией, миллиардами рождений и смертей всех тварей, когда-либо существовавших.
Все мы и всегда спорили, доказывая друг другу одно и тоже. Нас создали. Бог это был, высшая сущность или лепить нас взялась сама вселенная — это уже мелочи, обсуждение такой ерунды можно оставить софистам.
Нас создали.
Это бесспорно. И в этом мы всегда были правы.
Мы ошибались в другом. Мы ошибались, считая, что акт творения завершен.
Наше создание отнюдь не окончено. Миллионы лет эволюции — это и есть пятый день. И сотни тысячелетий, начавшихся с дубинки в лапе обезьяны, и не закончившиеся по сей день — день шестой.
Кто и когда сказал, что бог обязан сотворить все в одно мгновение, или даже неделю? Кто сказал, что зарождение белковой жизни и несколько миллионов лет после этого, мелькнувших на Земле, — не всего лишь один-единственный вздох для вселенной?
Или, может быть, так: зачем всевышнему браться за столь простую работу, которую можно сделать быстрее, чем за пару миллиардов лет? Это же, по крайней мере, скучно.
Нас создали. И продолжают создавать. Каждую нашу мысль, каждую эмоцию, наслаждаясь самим процессом творения и отнюдь не стремясь поскорее достичь результата.
Так же, как мы сами создаем себя. Кто мы еще, как не часть этой вселенной? Кто мы, как не поступь богов?
Библия Экзо
Двойная спираль. Гемм класса сопроводительных. Именно ввиду этого считается одним из наиболее распространенных. Является одним из эталонов в товарообмене. Класс сопроводительных геммов, подкласс: катализаторы. Не имеет самостоятельных свойств, однако может значительно усиливать ряд геммов класса мускульных усилителей при одновременном с ними употреблении.
Библия Экзо. Приложение 2. "Наши знания о геммах"
Источник не указан.
Через полчаса быстрой ходьбы Илона нейтрально вроде бы заметила:
— Угроза снизилась.
— "Багратион"?
— Ага, — подтвердила девочка. — Как бы они не торопились, как бы им не хотелось нас нагнать, но они тоже устают. И не меньше, чем мы. Вдобавок, они нас потеряли, и сейчас им приходится сделать три шага, пока мы делаем один.
— "Багратион" говорит, что у нас появилось пять часов уверенной форы.
— Посмотрим, — туманно ответил Дрей, продолжая шагать вперед.
Одни двигались все дальше от мурашника, и девочка больше не поднимала тему ночлега. В принципе, Дрей с ней уже согласился, но одно дело — решить сделать привал, другое — выбрать для него место.
Поэтому он и продолжал идти, только теперь поглядывал по сторонам не только для того, чтобы вовремя уловить признаки опасности, но и в поисках более или менее надежного убежища.
Несколько часов отдыха, это все, что им сейчас было нужно. «Багратион» не врал. Как раз сейчас наступил хрупкий баланс, неустойчивое равновесие вероятностей. Каждый следующий шаг, сделанный вместо немедленного отдыха, повышал вероятность того, что, когда наступит время, они с девочкой не будут достаточно быстры.
И наконец Дрей увидел нечто, хоть как-то удовлетворяющее его вкусу. Эту будку вообще тяжело было не заметить, — она стояла прямо на перекрестке и без того нешироких дорог. Она должна была полностью перекрыть движение машин, которые когда-то здесь ездили. Из чего даже неопытный наблюдатель мог сделать вывод, что будка появилась здесь тогда, когда машины здесь уже не ездили. В последние годы Заката.
Дрей уже видел нечто похожее и раньше — но никогда столь хорошо сохранившееся.
Наверное, это сооружение строилось как киоск — в которых раньше продавали всякую мелочь. Киоск по назначению, но по внешнему виду оно больше напоминало бункер, блиндаж, дзот, что угодно, только не магазин. Толщину стен можно было определить по глубине окна выдачи, больше похожего на бойницу. И судя по толщине этих стен, бункер мог легко выдержать небольшой артобстрел.
Поверху, под самой крышей здание окольцовывала широкая полоса не-потускневшего металла. И на ней, даже в темноте, отчетливо виднелась повторяющаяся по всему периметру надпись:
