Посетителей же, однако, было раз-два и обчелся. Слева у стены под портретом Френсиса Дрейка тянули пиво пристяжные законника Лютого, в красном углу, под изображением Черной Бороды, сидели сам Павел Семенович и отец настоятель Новопосадско-Андреевской церкви Святой Магдалины, великомученицы Иерусалимской, преподобный Иоанн Коломенский. В зале волнами стлался табачный дым, негромко играла музыка:
Пью за яростных, за непокорных,
За презревших, грошевой уют,
Вьется по ветру Веселый Роджер,
Люди Флинта эту песенку поют.
— Благословите, владыко. — Таирова поцеловала жилистую длань Иоанна Коломенского, чмокнула в щеку отца. — Здравствуйте, папа. — Она уселась на свое место за столом и, вздохнув, скромно опустила глаза. — Опоздала, извините.
— Здорово, Ленок. — Лютый с нежностью глянул на дочку, улыбнувшись, вытащил массивные золотые серьги с изумрудами. — Вот, цацки тебе в презент. Рыжье в натуре. Владей.
Сережки были пользованные, без коробочки, но Леночке понравились.
— Благодарствую, папа, вы добрый такой, душевный до жути.
Это была правда. Почувствовав себя отцом, сильно изменился Павел Семенович, будто другим человеком стал. Он пожертвовал долю на церковные нужды, свел близкое знакомство с Иоанном Коломенским и под его чутким руководством быстро сбросил груз грехов своих — крестился, исповедался и покаялся. А еще он прикупил две плацкарты под гробы в святых пещерах Псково-Печерского Успенского монастыря, хорошие места урвал. по соседству с предками Пушкина, Кутузова, Кропоткина, для себя и дочки постарался. Бог, как говорится, не фраер, а сани лучше готовить летом.
Официанты между тем принесли закуски, графинчики с водкой, бутылки коньяку, и отец Иоанн Коломенский поднялся, истово осенил себя знамением:
— Во имя Отца, Сына и Святаго Духа. Помянем же, братья, — он замолчал, глянул на Таирову и вторично перекрестился, — а также сестры, преподобного Кудеяра Владимирского, в бытность в миру его грозного и лютого, аки скимен, по принятии же пострига ставшего кротким, аки агнец, и познавшего в избытке благодать Господню! Вот уж воистину, не погрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасешься. Благословенны будем, аминь!
— Аминь! — Лютый и его братва перекрестились, Таирова в знак смирения склонила голову, халдеи принялись разливать вино и водочку.
Аллилуйя! Ели заливное, икру, мясное ассорти и провесную белорыбицу, жрали крабов, лангустов и рябчиков — тварей земных, поднебесных, морских. Пили благословенную, дважды очищенную «Смирновскую», цедили полезный для здоровья, настоянный на травах «Спотыкач», восторженно рыгали над благородным, армянского разлива коньяком. Эх, хорошо пошло!
Павел Семенович и Леночка вкушали молча, не отвлекались, отец же Иоанн, повеселев, изрядно раскраснелся и после каждой рюмки крестился, сверкал перстнями на волосатых пальцах.
— Прости мя. Господи, зело приятственно, зело! Покончили с налимьей, горячей, как огонь в аду, ухой, приговорили поросенка, фаршированного кашей, справились с двойным, из молодого осетра шашлыком по-астрахански, и, когда очередь дошла до лопаток и подкрыльев цыплят с гребешками и сладким мясом, Леночка Таирова робко взглянула на отца:
— Есть у меня, папа, мечта, уж такая затаенная, такая несбыточная, наверное, никогда и не исполнится, так и помру.
Губы ее задрожали, на хитрющие голубые глаза навернулись слезы, — талантище, куда там Саре Бернар.
— Что такое? — Павел Семенович хищно вгрызся, в цыплячью ногу, с хрустом раскусив хрящи, мощно дернул кадыком. — Еще теплуху? Рыжья? Может, тачку тебе подогнать? «Мерсюка» хочешь?
— Нет, папа, не то. — Леночка отложила вилку, потупилась. — В Норвегию хочу съездить, на фьорды посмотреть, на лапландских оленях покататься. Вы ведь слышали, наверное, про Пер Гюнта, Сольвейг, Ибсена?
— Басурмане премерзкие, язычники, прости Господи. — Отец Иоанн Коломенский, скривившись, трижды осенил себя крестом, сплюнул тайно, Павел же Семенович вытер руки о скатерть, с задумчивостью покачал головой:
— Нет, дочка, таких кликух я не слыхал, видать, сявки это, шелупонь, не в законе. А вот с олежками имел дело. Печень у них вкусная, если с солью. — Он ухмыльнулся добро, потрепал Таирову по руке. — Эх, Ленок, Ленок, простая душа. Ну кто же по своей воле в тундру-то, а? Ты уедешь к северным оленям, в снежный Магадан уеду я, — пропел он хрипло, вполголоса, цыкнул зубом и, неожиданно став серьезным, посмотрел Таировой в глаза. — Лады, дочка, запрессовали, будет тебе Норвегия. Но — через Нижний Тагил. Вначале съездим к матери на могилку, хочу я запатраить стелу из черного камня, и чтоб надпись была… — Он потер лоб, сосредоточиваясь, серые глаза его влажно блеснули.
В эту нежить,
В этот холод
Нежить бы тебя
Да холить.
В эту стужу,
В эту слякоть
Целовать тебя,
Не плакать.
Видать, и впрямь Павел Семенович твердо встал на Путь любви, добродетели и всепрощения.
Глава 18
Арсенал тачного оружия российских спецслужб огромен и отработан до совершенства. Если в семидесятые годы сотрудники КГБ опускали в карман диссиденту радиоактивную монету, чтобы легче было следить за ним, или опыляли радиоактивной пылью самиздат, чтобы определять круг читателей, то в наше время для достижения своих целей ФСБ использует самые последние достижения физики, химии и биоэнергетики.
Это могут быть:
1. Инфразвуковая техника (вибрационная и импульсная). Инфразвуковая волна, направленная мощным импульсом, может вызывать летальный исход, вызывать чувство беспричинного страха.
2. Электронная аппаратура для облучения радиоволнами различных частот вплоть до СВЧ.
3. Психотронная аппаратура, предназначенная для вторжения в работу мозга, — торсионные мчкролептонные генераторы.
4. Лазерная аппаратура для физических Ожеговых поражений.
5. Видеоаппаратура, позволяющая вести наблюдения сквозь стены, — тепловидение, методы промышленного рентгена и др.
Субъективно данные воздействия характеризуются судорогами в мышцах, зудом, жжением в подошвах, болью в ушах, ударами в носоглотку, вызывающими кашель, насморк, чихание, аритмией сердца, появлением Ожеговых пятен на теле. При длительном воздействии электромагнитным полем возникают сильные боли в области сердца, ощущение песка в глазах, выпадают волосы, ломаются ногти, кровоточат десны. Развивается чувство жжения в конечностях, холодеют пальцы рук ч ног.
Информация Комитета по правам человека
"Здравствуйте, Дорогой друг. Вначале информация к размышлению. В конце восьмидесятых начальник Генштаба М. Моисеев, проявлявший интерес к паранормальным явлениям, поручил подполковнику А. Савину сформировать группу по сбору и изучению информации, касающейся нетрадиционных областей знания. Так появилась на свет божий в/ч 10003, специалисты которой уже давно и на солидном научном уровне рассматривают всевозможные духовные практики и методы экстрасенсорного воздействия, пытаются раскрыть резервные возможности человека, изучают тонкие психологические технологии, используемые тоталитарными сектами типа «Белое братство». Группа финансируется из госбюджета и лоббирует свои интересы на самом высоком уровне. Так, премьер-гэкачепист Валентин Павлов высказывал живейший интерес к работам Савина, несколько раз встречался с ним лично — накануне августовского путча. По непроверенным косвенным данным, приоритетная область исследований касалась в то время создания аналога национальной идеи — универсальной мировоззренческой концепции, приемлемой для всех слоев общества. Другими словами, военных экспертов волнуют в первую очередь психологические механизмы оккультных и эзотерических практик, позволяющих построить иерархическую систему подчинения, в которой немыслим не то что бунт, но и сам зародыш недовольства. Не это ли так интересовало премьер-министра Павлова? И еще. Дорогой друг, любопытный момент для осмысления. Как известно, сразу после путча начали выбрасываться из окон высшие партийные чиновники, такие как управляющий делами ЦК КПСС Николай Кручина или ответственный работник международного отдела ЦК Дмитрий Лисоволик. Всего в период с августа по октябрь 1991-го года спикировали тысяча семьсот сорок шесть человек!!! Будто массовое безумие обуяло номенклатуру — орлята учатся летать! Головой на асфальт.
