– Так… – Бен поправил очки, читая предписание. – Обычный антибиотик. Мы избавим Питера от похода в аптеку.
– Спасибо, – сказала Уилла, хотя сейчас ей вовсе не хотелось оказать мужу любезность.
7
– Вам не кажется, что Шерил как-то равнодушна к моему увечью? – спросила Дениза.
– Вовсе нет, – сказала Уилла. – Ничуть.
Только что они совершили многотрудный поход в туалет и обратно; теперь Уилла перестилала на кушетке сбитые простыни, а Дениза сидела в кресле, пристроив костыли к подлокотнику.
– Нет, вы прикиньте: она выходит во двор, и тут что-то бабахает. На земле окровавленная мать. Это же ужас, правда? Нет, ничего подобного. Она, такая, говорит: «Значит, я переночую у Сэр Джо?»
– Просто Шерил разумная девочка. Она видит, что ничего непоправимого не произошло, и реагирует спокойно.
Похоже, Денизу это не убедило.
Лучше бы ты тревожилась о другом, про себя подумала Уилла. Например, о том, что девочка влюблена в этого Сэр Джо. Или о том, что она сильно скучает по Шону. Ей явно недостает мужской руки. А порой и женской, ибо никакая нормальная мать не взвалит столько самостоятельности на девятилетнего ребенка.
– Другим детям снились бы кошмары, – продолжила Дениза. – Они бы беспрестанно спрашивали о маме, переживали за нее, а не закатывали глаза, стоит ей чуть-чуть пожаловаться.
Уилла не сдержала улыбки. Шерил и вправду не выносила нытья Денизы.
– А ведь кроме меня, у нее никого! Интересно, куда бы она делась, если б меня убили?
– Может, к отцу? – спросила Уилла.
– Ха! Он даже не знает о ее существовании.
– Вон как.
– Как-то раз на вечеринке я перебрала пива. Второй курс колледжа.
– Вы учились в колледже?
– Таусонский университет. Вы как будто удивлены?
– Нет, я в том смысле… вам, наверное, пришлось нелегко.
– Да уж, тяжеленько.
Уилла отвернула одеяло и подошла к Денизе. Со вчерашнего дня у них выработалась система: Уилла подавала обе руки, Дениза хваталась за них и, подтягиваясь, вставала. Потом Уилла пятилась к кушетке, а Дениза подскакивала на одной ноге, и так они благополучно обходились без костылей.
– Я всегда была слегка безалаберной, – сказала Дениза, приземлившись на кушетку. – Что беременна, поняла только на пятом месяце, когда было поздно что-либо предпринимать.
На взгляд Уиллы, это уже не вписывалось в характеристику «слегка безалаберная», но она молча помогла Денизе лечь и поудобнее положить ноги. Накануне, когда Уилла готовила ее ко сну, они сговорились, что просторные шорты и безразмерная вытянутая футболка станут бессменным дневным и ночным нарядом.
– Я как думала: рожу, а потом закончу учебу, – сообщила Дениза потолку. – Однако не вышло.
– И у меня то же самое, – сказала Уилла. – Я бросила колледж, когда вынашивала Шона. Думала, сразу после родов вернусь, а в результате сидела дома, пока оба сына не подросли.
– Да нет, разница большая, – возразила Дениза.
Она имела в виду, что Уилле не пришлось поднимать ребенка одной. И у нее были деньги, чтобы в любой момент вернуться к учебе. Нечего даже сравнивать, хотела сказать Дениза.
Питер и Шерил исполняли третье поручение за утро – ушли за продуктами к обеду. Питер, похоже, был рад, что есть чем заняться, а Шерил нравилось его сопровождать: еще один мужчина, за кем можно ходить хвостиком.
Как выяснилось, Питер все же забронировал билеты на рейс в понедельник, хоть и с пересадкой в Денвере. Вот до чего ему не терпелось уехать. И неважно, что Дениза беспомощна, Шерил еще слишком мала, чтобы вести хозяйство, и никто из соседей не готов взять на себя этакую обузу.
После завтрака Дениза позвонила родным, но и словом не обмолвилась о своей ситуации. «У нас все хорошо, – сказала она. – Просто отлично!» Видимо, это не те люди, кого можно попросить о помощи.
– Не хочется мне завтра уезжать, – вздохнула Уилла. – Все думаю, как вы тут будете.
– И мне жалко, что вы уезжаете. Ну что ж поделаешь, у вас своя жизнь.
– Да никакой такой особенной жизни. Питер вроде как на пенсии. Ну, почти. Все никак не может оставить дела.
– Это понятно – мужчина.
– Вот-вот.
Иногда Уилле казалось, что полжизни она извинялась за какого-нибудь мужчину. Даже больше чем полжизни. Сначала Дерек, потом Питер вечно куда-то неслись, а она поспешала следом, подбирая за ними обломки, извиняясь и объясняя.
– Черт, в списке продуктов я забыла про мороженое, – вдруг сказала Дениза.
– Хотите, я позвоню Питеру?
– Ладно, бог с ним, лишние калории.
– Сейчас позвоню. – Уилла пошла в прихожую за своей сумкой.
– Скажите – мятное с шоколадной крошкой. Только не зеленое, слышите? Я люблю белое. Чтоб без всяких искусственных красителей.
– Мятное с шоколадной крошкой, белое, – повторила Уилла, набирая номер Питера.
– Алло? – ответил он. Фоном слышались гул голосов и писк сканера.
– Дениза просит купить мороженое, – сказала Уилла. – Мятное с шоколадной крошкой, только белое.
– Белый шоколад?
– Мороженое белое.
– Ладно. Правда, мы уже в очереди к кассе.
– Извини.
– Пустяки.
Питер был так покладист, потому что ускорил отъезд и теперь чувствовал себя виноватым. Уилла видела его насквозь.
– Шерил знает этот сорт, – уведомила Дениза, когда Уилла закончила разговор. – Вот уж про кого не скажешь, что дитя пиццерии, «Макдоналдса» и «Бургер Кинга».
– Как-как?
– Нет, она до мозга костей дитя ресторана морепродуктов.
– Ах, в этом смысле.
– Я удивляюсь, откуда в ней это.
– От вас, наверное. Вы же избегаете искусственных красителей.
– Только из-за страха перед раком.
– Все равно это пример.
– Лучше бы мне воздержаться от мороженого. Я же почти не двигаюсь.
– Знаете, я считаю, что напряжение, боль и тревога сжигают калорий больше, чем физические упражнения. – Уилла спрятала телефон обратно в сумку.
– Так вы вон какая – маленькая, изящная. У вас узкая кость и совсем другой обмен веществ. Кроме того, вы замужем, вам нечего волноваться. А я все еще в поиске.
– Правда? Хотите выйти замуж?
– Конечно, хочу. Что тут странного? Так положено – пройти по жизни вдвоем.
«Кажется, это реплика из пьесы Торнтона Уайлдера “Наш городок”, где мать играла помощника режиссера», – подумала Уилла. Помнится, ее, тогда совсем еще ребенка, поразила верность этих слов.
