И если говорить в целом,
в библиотеке к тебе всегда отнесутся
с теплотой и заботой.
Библиотекари, конечно, могут быть не в настроении, и у них случаются плохие дни, но, если ты разделяешь их страсть к книгам, в итоге все острые углы сглаживаются. Здесь никто не кричит и не орет (ну, если только библиотекари иногда) и не бывает неуместных проявлений эмоций. Поэтому библиотека стала для мистера Фиджини идеальным местом. Тут он мог находиться в окружении любимых книг и котов. И, как оказалось, деревьев.
В 1989 году в долину Карсон пришла ранняя весна. Однажды утром я выглянула в окно и увидела мистера Фиджини, сидевшего на лавочке под окнами. Но он не читал, а, казалось, внимательно разглядывал деревья, которые уже вовсю зацвели. Картина была удивительная: восхитительные россыпи белых цветов! Я, как обычно, уже запаздывала с проверкой списка дел на текущий день, поэтому поскорее направилась к своему столу. Спустя полчаса я снова проходила мимо окна. Мистер Фиджини все так же сидел на лавочке, разглядывая цветущие деревья. «А почему бы и нет?» — подумала я, вышла на улицу и присела рядом с ним. Он едва заметно кивнул мне, не поворачивая головы, и мы посидели так недолго, просто смотря на деревья. Если бы Бейкер не боялся покидать библиотеку, я уверена, что ему бы тоже понравилось сидеть рядом с нами.
Я подумала, что, наверно, мистеру Фиджини просто нравились яркие цвета, но спрашивать его об истинной причине такого интереса я не стала. Годы спустя его племянница Клаудия Бертолоун все мне разъяснила. Мистер Фиджини вырос в городе Лос-Альтос, штат Калифорния, который в те времена был по большей части аграрным регионом. Его отец имел участок с персиковыми деревьями и собственный дом.
В те дни дети с необычными заболеваниями чаще всего прятались от мира и редко посещали школу. А среди старых итальянских семей было распространено убеждение, что ребенок с отклонениями от нормы так или иначе плохо влияет на всю семью. Мальчик посещал начальную школу до тех пор, пока не стало очевидным, что он другой. Позднее его перевели на домашнее обучение, и тогда он научился читать.
В какой-то момент юный Джозеф доказал, что способен выполнять некоторые виды работ, и тогда ему вменили в обязанность поливать деревья. Обычно он подходил к деревьям со шлангом в руках и поливал каждый участок по десять минут, пока не наступал черед перейти к следующему.
– Уже пора? – кричал он. А его сестра, мать Клаудии, кричала ему в ответ:
– Нет, рано! – Проходило еще несколько минут, и тогда она командовала: – Давай!
И мистер Фиджини переходил к следующим деревьям. На участке отсутствовала система орошения, а так как площадь его была большой, процесс полива занимал целый день. И на следующее утро ему приходилось начинать все заново. Однако он любил эту работу. Но, когда в середине 1970-х годов семья переехала в долину Карсон, мистер Фиджини остался не у дел. Именно тогда он и начал гулять по всему городу и проводить долгие часы в библиотеке: это стало его работой.
От вида цветущих деревьев захватывало дух. Почему я приходила сюда так редко? Я улыбнулась мистеру Фиджини. Он качнул головой, а потом улыбнулся мне в ответ.
Глава 14
1988 год стал годом сплошных перемен. Во-первых, мои родители решили продать дом и ранчо в Генуе и вернуться в Калифорнию. А дети уже выросли и были самостоятельными. Так что в возрасте пятидесяти семи лет я переехала в первый в своей жизни дом, которым владела одна.
Прямо за моей дверью, стоило только высунуть голову, можно было увидеть горы Сьерра-Невада, расположившиеся по одну сторону долины, и Пайн-Натс – по другую. Дом находился всего в нескольких кварталах от библиотеки, что экономило мне по утрам кучу времени. Однако неожиданно возникавшие новые задачи и обязанности неуклонно отбирали его у меня. Поэтому любое время, которое удавалось сэкономить, сразу же уходило на заботу о Бейкере и Тейлоре, а также о моей собственной кошке, дружелюбной и ласковой мейн-кун по кличке Мисси Мэк. Я, конечно, была этому рада, хотя иногда отчетливо ощущала, что библиотеке не помешал бы отдельный круглосуточный помощник, который занимался бы только нашими шотландскими вислоухими, либо посредник, взявший бы на себя функции пресс-секретаря.
После того как я переехала в свой новый дом, первое, что я сделала, чтобы, так сказать, пометить территорию, это повесила постеры Бейкера и Тейлора на стене в прихожей. Так я могла видеть и приветствовать их в любое время дня и ночи.
Время шло своим чередом, и вот уже мои дети выросли и покинули «гнездо», став менее зависимыми от меня. Я вдруг осознала, что мне крайне необходимо иметь постоянный контакт с животными – и дома, и на работе. Бейкер и Тейлор в некотором смысле тоже были моими детьми. Мне нужно было заботиться о них: возить к доктору, когда они болели, следить за тем, чтобы они были накормлены, а туалет вычищен. В общем, у меня было еще два четвероногих ребенка.
Без сомнения, я радовалась своему новому дому,
но мне нужно было привыкнуть к переменам в жизни,
так как никогда прежде я не жила одна.
К тому же мне не хватало нашего ранчо и моих родителей. Хотя, конечно, переезд облегчил мою жизнь, ведь до работы теперь было рукой подать. Например, по воскресеньям, когда библиотека была закрыта, кому-то из сотрудников все равно приходилось заходить туда ненадолго, чтобы разобрать сданные книги, накормить котов и проверить, все ли в порядке. Так как я считалась главным кормильцем наших хвостатых друзей, чаще всего эти обязанности выпадали мне. Меня это не обременяло, там было приятно бывать по воскресеньям. В библиотеке стояла тишина, и, если с предыдущего дня оставалась какая-то невыполненная работа, я могла спокойно завершить ее, так как меня никто не отвлекал.
Иногда я заходила через заднюю дверь и наблюдала приятную картину: Бейкер с Тейлором лежат, прижавшись друг к другу на шерстяном платке. А бывало и так, что я расстраивалась, обнаружив их у задней двери, прислушивающихся к шуму подъезжающей машины. Они всегда были рады видеть меня, но после того как получали свой обед, непременно начинали проситься пройти в библиотеку. Тейлор обычно пытался добиться своего пристальными взглядами в мою сторону, а Бейкер тем временем старался открыть дверь лапой. Но я не могла впустить их в главное помещение, потом бы мне пришлось ходить и искать их повсюду, а прятаться они умели еще как! Особенно если на них нападало упрямство. Тогда на их поиски могло уйти больше часа, и день, можно сказать, был бы потерян.
Перед тем как уйти, я всегда прощалась с котами. Иногда по дороге к машине я оглядывалась, а они все еще были там, у задней двери, сидели и провожали меня взглядом. И это, конечно же, заставляло меня чувствовать себя жутко виноватой. Они были так похожи на людей! Даже если коты, казалось бы, игнорируют тебя, все равно им нравится твоя компания.
