— Сядь, Вирена, — устало бросил он. — Зря ты думаешь, что я специально не хочу тебе рассказывать. Просто… — Он совсем по-мальчишески взъерошил темные волосы, видимо, собираясь с мыслями. — Я сам до конца не понимаю и не знаю, с чего начать.
— Начать лучше с начала, — глубокомысленно изрекла то ли я, то ли выпитый мною коньяк. Он приятно шумел в ушах.
— Дело в том, что я происхожу из древнего рода, — послушно заговорил Нокс. — Мы всегда служили короне, наша сила — это государственное достояние…
— Но вы работаете в академии. Или в этом и заключается ваше служение?
— Да, работаю. Потому что отдал больше, чем было нужно. И мои татуировки… — Он помолчал. — Это лишь малая часть того, что мне досталось в память о том времени. С границы ни у кого не остается хороших воспоминаний, и я не исключение. Свой долг перед семьей и короной я выполнил, и теперь волен делать всё, что захочу. Ну, или почти всё.
— Татуировки появились у вас там, на границе? — уточнила я, стараясь не пялиться откровенно в ворот рубахи.
— Да, именно. Эти татуировки неспроста. Они не украшение, они напоминание о том, чего мне стоили пять лет, проведенные между мирами. Никто не вправе требовать от меня большего. Я исполнил свой долг и сейчас свободен в выборе профессии. Принадлежность к семье плюс пожизненное жалованье от государства позволяют не переживать о финансах, поэтому академия — не самый плохой выбор. Тут забавно. Было до недавнего времени, — добавил он, внимательно уставившись на меня и заставив покраснеть.
А что? Мне, между прочим, тоже значительно лучше жилось до тех пор, пока я была лишь одной единицей среди потока студентов.
— Ну и какое это отношение имеет к зелью и тому, что я по непонятной причине прилетела к вам в постель?
— Всё, что я сказал выше, касается лишь долга перед королевством. А вот долг перед семьей не выполнен. Я должен подарить наследника, но для того, чтобы сила моего рода перешла к ребенку в полном объеме, важно одно условие.
— И какое?
— Любовь… То, чего нет в моей душе.
— Может быть… просто пока не сложилось? — поинтересовалась я, понимая, что чем дальше, тем меньше мне нравится этот разговор. И я совсем не хотела знать о Ноксе так много.
— О нет, поверь, меня исследовали вдоль и поперек. Моя матушка — дотошная и обстоятельная женщина. Иногда в нашей семье случается такое отклонение. Наверное, природа подобным образом ограничивает количество людей с настоящей силой, а не ее крупицами.
— Вы пытались вернуть возможность любить? — тихо прошептала я, постепенно начиная осознавать, в какую нелепую ситуацию вляпалась.
— Вирена, мне и без любви жилось очень комфортно. Но… матушка умеет быть убедительной и настойчивой. Я искал рецепт и, возможно, нашел. Точнее, твердо был уверен, что нашел. Но испытать, к сожалению, не удалось.
— Я пролила зелье на себя…
«И на Халяву», — пронеслось в голове.
— Да, и теперь… ты для меня…
Я напряглась, боясь того, что он мне сейчас скажет, но Нокс был не так категоричен.
— Ты для меня — наваждение. С каждым днем ты мне нужна всё сильнее и сильнее, и я не знаю, что это такое. Как с этим бороться. И самое главное…
Он переместился из кресла на диван и медленно наклонился к моим губам, словно намереваясь поцеловать.
— Я не уверен, что хочу бороться с этим наваждением.
Но я не была готова. Ни к признаниям, ни вообще ко всей этой ситуации.
— Нет-нет… не стоит. — Я постаралась отстраниться от магистра как можно дальше. — А отмыться от этого зелья нельзя? Оно, видимо, и на меня подействовало неким странным образом. И мне это совершенно не нравится.
— Тебя тоже ко мне тянет? — поинтересовался он таким будничным тоном, что стало совсем не по себе. Я не хотела думать о преподавателе, не хотела, чтобы меня к нему тянуло. И да, демоны всех задери, в этом было виновато его дурацкое зелье! Как же иначе!
— Не столько тянет, — соврала я, — сколько притягивает. Я не собиралась к вам в постель. И очень надеюсь, больше там не окажусь. И можно я всё же пойду? Мне нужно всё это как-то переварить. И желательно — не здесь.
— Хорошо, иди, Вирена, но учти: от этого никуда не денешься.
Я тут же подскочила и отбежала к двери на безопасное расстояние. Не хотелось бы еще раз случайно поцеловаться с Ноксом. И так балансировала на краю бездны.
— Не верю в привороты. Точнее… — Я замерла у двери. — Не верю, что из них может выйти что-то настоящее. И найду возможность отыскать противоядие.
— Ты не так поняла. — Нокс вздохнул и подался вперед, но не стал вставать и приближаться ко мне. — Это зелье — не приворот. Оно ключ.
— Ключ?
— Мои эмоции были словно заперты на замок. Я не искал возможность наложить на себя чары магической любви, я искал ключ, который отопрет эмоции и чувства.
— Зелье стало ключом? Вам не кажется это странным?
— Нет. — Мужчина невесело усмехнулся. — Ты, искупавшись в зелье, стала ключом. Можно его смыть, стереть, но сделанного не изменишь. Замок отперт, и маятник качнулся.
— Но если чувства теперь не под замком, — осторожно начала я, — то, быть может, они найдут другой объект?
— И такое может случиться, — пожал он плечами. — Но пока меня тянет именно к тебе, Вирена. И как бы ты ни сопротивлялась, тебя ко мне тянет не меньше. Так есть ли смысл с этим бороться?
— Еще как есть!
Я испуганно выскочила в коридор, не желая и дальше продолжать опасный разговор. «Маятник качнулся», — стучало в голове. Именно эту фразу мне сказала Элси совсем недавно.
Вылетев пулей из покоев Нокса, прислонилась спиной к стене и попыталась привести в порядок дыхание. Руки дрожали, и я всё еще не могла переварить случившееся. Как я из лабиринта переместилась в его покои? Почему позволила себя целовать? И как, демоны задери, это могло мне понравиться?
Безусловно, Нокс объяснил всё действием зелья. Оно раскрыло его душу. Только я-то тут при чем? О том, как оно повлияло на меня, магистр не сказал ни слова, а я ведь тоже чувствовала какую-то привязку к нему. Не зря же меня притянуло из лабиринта именно в покои магистра. Более того, в его постель. Если я думала, что мне не может стать стыднее, чем утром после нашего поцелуя, то очень ошибалась. Сейчас я буквально сгорала со стыда.
Зато чуть понятнее было поведение Халявы. Он, похоже, относился ко мне примерно так, как я относилась к Ноксу! От этих мыслей мне стало совсем дурно. Всё же ассоциировать себя с относительно разумным выходцем из нижнего мира мне совершенно не понравилось.
Отдышавшись, я взяла себя в руки и отправилась в комнату. Предстояло, не вдаваясь в подробности, рассказать девчонкам о том, что я провалила очередной этап отбора. Странно, но я не испытывала по этому поводу ни малейшего огорчения. Точнее, огорчало меня не то, что я проиграла, а то, что Эссиль (я была в этом уверена) пришла первой. Теперь я точно знала, что блондинка обязательно найдет повод сказать мне гадость. И вот это было неприятно. А так, пожалуй, я даже вздохнула с облегчением. Все эти нелепые испытания начали меня порядком напрягать.
