23 янв. 2013 г
Трешка на Соколе
Началось все с того, что Люда захотела салата оливье. Она живет в Израиле и написала мне об этом оттуда. Я очень впечатлительный человек, особенно теперь, когда впечатлений не хватает. Смска про новогодний салат запала мне в душу, и стало понятно, что без оливье сегодня не прожить. Для приготовления не хватало только огурчика, и я пошла по морозу за огурчиком, немного проклиная свою прожорливость. Почему-то Люда не сказала, что хочет, например, перечитать романы Толстого. Или покачать пресс…
Я купила огурчик. Курочку купила. Купила апельсинов, чтобы запечь курицу в апельсинах, купила тимьян, чтобы было ароматнее. Купила рукколу и помидорок черри, брынзы взяла и просто сыра, вяленых томатов, мяса, соков, картошка еще заканчивалась дома…
Выхожу из магазина, шесть сумок с огурчиками. Волоку это все, тяжело ужасно, холодно, немного вспоминаю Люду с ее смской. В лифте нажимаю на кнопку 17 и тут меня осеняет: если сейчас не поставлю тяжелые сумки на пол, а доеду до своего этажа, то сбудется мечта про квартиру на Соколе (трешка, высокие потолки, два балкона). Помните, как у Толстого: Андрей загадал про Наташу, если она подойдет сначала к кузине, а потом к другой даме, то станет его женой. И вот я еду в лифте, как Андрей Болконский, который любит оливье и хочет жить на Соколе. Держу сумки, тяжело, но принцип есть принцип. Хочешь квартиру – терпи, Алеся. Каждый несет свой крест. Бог терпел и нам велел. Еду и примерно так думаю, ручки пакетов режут пальцы до костей. И вот посередине моего неистового пути к мечте лифт встает. Это случалось и раньше, но не в такой ответственный жизненный момент.
Есть несколько вариантов заиметь трешку на Соколе. На нее можно заработать, получить в наследство или удачно выйти замуж. Все эти способы я отвергла и выбрала самый очевидный. Я начала бить головой в кнопку вызова диспетчера. Диспетчер спросила: «Что у вас случилось?» Отвечаю: «Мне нужна трешка на Соколе!» Ну, не так, конечно, сказала, но женщина на том конце лифта поняла, что ситуация затруднительная, ждите. Я стою, жду. Ходить и поворачиваться еще труднее, потому что слышен хруст ломающихся пальцев.
Наверняка в этот момент где-то в Израиле Люда думала: «На хрена мне этот оливье? Лучше поем легкую закуску из листьев салата корн, политых оливковым маслом первого отжима с обжаренными кедровыми орешками». То есть она не была этой алчной бабищей с десятью пакетами, желающей увеличить жилплощадь любым способом. Я представляла, как где-то сейчас едут лифтеры, может быть, они едут по Соколу, возвращаются с задания, а я их жду на Речном. На Соколе они спасали мужика с окровавленными руками, который хочет дом на Бали. Время шло, оливье хотелось все меньше. Я придумывала сто смсок в адрес Люды. Иногда бодала головой диспетчера, а она отвечала «ждите». И так долго, очень долго. Пока муж на работе зарабатывает деньги, я тут тоже времени не теряю, видите… Решаю, а что если прижать пакеты к стене лифта и держать их коленками? Тогда что? Только двушка? Нет, думаю, нет! Выстоять! Москвичей не просто испортил квартирный вопрос, он их исказил.
Я в прямом смысле слова задолбала диспетчерскую. Осмотрела весь лифт, прочитала все надписи. Может быть, Болконский хотел жениться на Ростовой, потому что у нее была какая-то восьмирежка, я не знаю. Одно могу теперь сказать точно: у нас будет квартира на Соколе! Пишу вам локтями.
1 фев. 2013 г
Дядя Юра
Вот еще история была в парке, где я гуляю со Степаном. Иду, значит, как-то по парку, качу коляску. А там скучно обычно, ничего не происходит. Парк маленький, без особой красоты. Медленно катятся коляски, как разноцветные грибки. Оттуда идет легкий пар и буграми торчат щеки, как попы. Кого-то тащат на санках, начинающие пешеходы делают первые шаги от мамы до папы. В общем, такое понятное и монотонное существование. Событие бывает, если только собачники заходят на территорию материнства. Сразу такая заварушка, нежные материнские руки начинают рвать пасти собачьим владельцам и метить территорию кровью. Собаки тоже разные ходят. Есть такая одна белая-белая, называется самоед. Порода не для зимы, потому что его вообще не видно на снегу. Самоед ходит с красным фонариком на ошейнике и дает визуальные сигналы, как самолет в небе или маяк. Или бегают такие крохотные собачки, что они вообще не для жизни. Собачкам повязывают колокольчики, чтобы если их не видно, то хотя бы было слышно, что оно еще бежит, а не умерло.
В парке стоит огромная деревянная горка. Называется «Скоростной спуск». Горка крутая и крепкая, сделана на две дорожки. Обычно вокруг стоят несколько скучных мамаш с поднятыми головами. Посматривают, следят и контролируют. Артем, будь осторожен! Настя, не толкай мальчиков! Егор, еще один раз и домой! Иногда рядом мнется ребенок-бояка, который хочет скатиться, но не решается. Женщины ходят как немножко мишлены. Надутые куртки, раздутые штаны. Потому что главное не замерзнуть, главное не болеть. Это все знают, это каждый вам в нашем парке скажет…
И вот однажды, когда я волокла свой грибок по аллее, слышу, что на горке какой-то оживляж. Крики, будто вместо катания на ватрушках там проводят хоккейный, футбольный и баскетбольные матчи сразу. Подкатываю, а там Чей-То Папа просто качает всю эту тихую тусовку. Кричит: «ДАВАЙ-ДАВАЙ, ГРИША!!! ПАША, ЖМИИИ!» Выучил всех детей по именам, всех знает. Кого не знает, того подначивает: «Желтая куртка, не тормози там!» Сам лезет на горку, сам со всеми катается. И паровозиком, и пароходиком, и вперед лицом, и назад спиной. И на ногах, и на ватрушке, и с детьми на плечах, и жонглируя ими по очереди. Бывают такие невероятные люди, когда человек-тост! Все происходящее вокруг него вызывает радость и восторг! Кроме того, невероятно обаятелен, очень заразительно хохочет, когда съезжает с горы. И все с таким смехом, что смеяться начинают все вокруг. И главное, что в этой толпе детей вокруг него не разглядеть, Чей Это Папа. Женщины-матери тут же оживились, порозовели наконец-то, сразу начали а-ха-ха, хо-хо-хо! Егор, Егор, иди скатись с дядей Юрой! Миша, сядь на коленки к дяде Юре и держись покрепче! Стоят, дутые штаны свои сдувают, чтобы пофигуристее стало, а сами а-ха-ха, хо-хо-хо! А-ха-ха, хо-хо-хо! Тут же выступили будущие женщины. Например, одна стройная блондинка лет шести там была. Сама вся в фиолетовом, обувь в тон помпону. Этот дядя Юра ей: «Виолетта, жду ответа! Пойдем кататься!» А она: «Дзядзя Юра, ну что такоэ? Вы Настю три раза скатили, а я только сзади в паровозике ехала. Я с вами больше не поеду». Ну, банальная такая ситуация, когда не звони мне, я тебя больше не люблю, ты подлец! Тут же рядом мальчишки бегают, дергают его, тянут на горку. Им вообще не ведомы эти эмоциональные женские извращения. Ревность там, желание обладать дядей Юрой полностью, ехать с ним на ватрушке и чтобы все сдохли от зависти. Мальчикам надо просто кататься! И чем быстрее – тем лучше! Они стоят, подпрыгивают от нетерпения. И пока Виолетта в фиолетовом изводит дядю Юру, мальчики пытаются достать языком сопли из носов.
Думаю, чей же это папа? Кому же так повезло? Где среди этих хохокающих мам та самая женщина, у которой за время жизни с дядей Юрой выработался абсолютный иммунитет к юмору. Она уже вообще не смеется ни над чем. Первые года три-четыре хохотала, потом перестала. И когда ей подруги говорят, мол, ну какой же у тебя Юрка заводной, то она кивает. И когда он шутит, то она тоже кивает. Потому что дядя Юра – это праздничная толпа из одного человека. Думаю, ну где же его ребенок? Кому так повезло? Оказалось, никому. Дядя Юра покатался, отдал сердце фиалке Виолетте в фиолетовом, разорвал в клочья обаянием всех женщин, отряхнулся, попрощался и отправился дальше. Просто шел мужчина по парку, может, домой с остановки. Видит – горка. Покатался. И ушел.
