А еще ее зовут Наташа.
Наташа. Я хочу тебе сказать, что ты умерла вчера вечером. Потому что тебя переехал автомобиль. Мое имя начинается на букву «А», и поэтому мне позвонили первой. Я тебе сказала: «Алле!», я же думала, что это ты. А меня спросили, кем прихожусь тебе? И я сразу все поняла и увидела, как ты там лежишь, как перчатка. Наташа, твоя мама живет в другом городе. Она приедет завтра. А сегодня я ходила забирать твои вещи. Там была спортивная перчатка «Адидас». Я знаю, почему ты ее с собой носила. Потому что ты, наверное, думала, что он позвонит, а у тебя ее не окажется. И вдруг он скажет: «Ладно, давайте в другой раз!» И не позвонит больше, и другого раза не будет, и все тогда. Я забрала твой телефон, а там какой-то неотвеченный вызов с незнакомого номера.
Наташа, он позвонил.
* * *
У нас с мамой есть традиция. Каждый раз, когда она приезжает в гости из Барнаула, то смотрит на двд «В поисках Немо». Это такой длинный и разноцветный мультфильм про рыбок, любовь и юмор. Главный герой там – рыба-клоун.
И еще у нас есть традиция. Поход в магазин для объемных женщин. Мама у меня круглая, в сантиметрах неуемная, и поход за ее одеждой всегда праздник. Потому что я попадаю в магазин для больших сладких конфеток, там безумство рюшек и цветов. Все такое яркое, в оборках и жутких розочках. Штаны для безнравственных пончиков, кофточки для разнузданных плюшек, юбочки для дьявольских булочек. Я там обалдеваю просто. Когда мама выходит из примерочной, то она выглядит, как тортик взорвали. И я говорю: «Ну маамааа…» А она отвечает: «Ну что мама? Что мама?» И начинает ходить вперед и назад, вытягивая свои короткие ножки. Потом мы, конечно, договариваемся не покупать костюм безумной карамельки, сходимся на стиле кэжуал («Как-как?» – «Кэжуал, мама, кэ-жу-ал»). И мне очень нравится ее наряжать. И нравится выбирать обувь, и чтобы купить сразу пять разных пар. Когда мы с ней жили в городе Барнауле, то могли позволить только одну пару: или мне, или ей. А сейчас так приятно смотреть, как этот кругляшок вытягивает ножки в новых туфлях и говорит подружкам по телефону: «Были вчера в магазине, купили мне все кажул. Ну кажул, мода такая, ты не знала?»
Ножки – это моя главная тема, потому что ножки у мамы болят. Проблемы с суставами, коленками и прочим. Она иногда еле ходит и уже непонятно, чем помочь, к кому только не обращались, как только не лечили. Ножкам нужен отдых.
Поэтому когда встал вопрос, куда маму депортировать отдыхать, то место было выбрано поближе – Египет. Лететь недолго, много сидеть не придется (у мамы болит спина), погода не сильно жаркая (у мамы давление), море красивое (там водятся как раз Немо). Я очень переживала, как там мама будет со своей подружкой тетей Наташей. В заграницу они обе поехали первый раз. Отель им был выбран лучший, включено все, чтобы две плюшечки ни в чем не нуждались. Тетя Наташа – она очень хорошая, скромная и воспитанная. Они лишний раз побоятся спросить, как пройти на пляж, ну я-то их знаю.
И вот они поехали. И дальше как в том анекдоте. Приходит жена домой, три часа ночи, пьяная, юбка наизнанку, одной туфли нет, помада размазана. Муж говорит: «Ну и что ты думаешь, что я тебя в таком виде пущу домой?» А жена шатается: «Я за гитарой пришла».
Я пишу мамочке смску: «Как вы там, мамочка? Как ножки?» А она перезванивает и говорит: «Да какие ноги?! Я зашла в номер и с разбегу прыгнула на кровать! Тут круто! Положи нам денег на телефон! Целую!»
И я думаю: «Так».
А потом прошло еще пару дней, и я ей пишу: «Мама, а как там твое давление?» А она говорит: «Да какое давление! Вчера были в гостях! Положи денег на телефон! Чао!»
И я думаю: «ТАААК».
А потом прошло еще время: «А спина-то как, мама?» А она говорит: «Мы вчера гуляли по пляжу, загорали! Арабы десять раз кончили!»
Я и не думала, что моя мама знает такие слова. Звоню им, а эти жареные булки не берут трубку. И изредка присылают смс «Положи денег на телефон!» И они уезжали такие скромные, даже испуганные. Люда и Наташа. А приехали Люси и Натали, «Бешеные батоны из преисподней 2». Я перестала с ними сюсюкать по смс, когда они спросили, что первое лизать: лайм или соль? Ну, думаю, все закончится тем, что «Это Саид и он будет жить с нами».
Мама отказывалась ехать сначала. У нее же болят ноги. Она ходить-то долго не может, ну какая поездка. Она говорила: «Да я вообще не люблю море!» В детстве, когда мама покупала мороженое, то я обязательно подсовывала ей откусить. А мама говорила: «Да я вообще не люблю мороженое!» Все мамы не любят мороженое, они его просто не переносят. Когда мама собирала меня в какую-нибудь поездку, то всегда говорила: «Одевайся тепло и ни с кем не разговаривай!» И я никогда не понимала смысла этих слов. Что значит одевайся? Там и так плюс тридцать! Как это не разговаривай? Что за чушь? А когда собирала мамин чемодан в Египет, то вдруг сказала: «И возьми куртку!» – «Ну зачем, Алеся?! Там же жара!» – «Не спорь, мама, вечером будет холодно. Да! И ни с кем не разговаривай!» И я только тогда поняла, что это значит. Сиди в тепле и молчи, никуда не выходи, не плавай далеко, лучше вообще не купайся! не разговаривай! не связывайся! вообще тихо проведи это время, звони чаще, не открывай никому дверь! Да просто когда прилетишь, то не выходи из самолета.
Мама вернулась из поездки сегодня. Такая клевая, рассказывает тысячу слов в минуту, крутая неимоверно. «Ооой, да что ты! Там знаешь как!» Мы с котом Митей сидели, как на теннисном соревновании, потому что мама показывала всех рыбок, которых видела, и как они плавали туда-сюда, она пробегала из одного конца комнаты в другой, прижимала руки по швам и мелко трясла ладошками – это были плавники. Особенно ей удается рыба-слон. А мы с котом вертели головами то в одну сторону, то в другую.
Самое главное, что она видела в Египте – это живого Немо, рыбу-клоуна. Мама теперь вообще все знает про рыб, «да что ты, я тебя умоляю». А потом я смотрю, что мама села. Смотрю и не верю глазам просто. Потому что впервые за много лет увидела, как моя мама сидит, запросто закинув одну ногу на другую. И с таким видом, будто в этом нет ничего такого.
Сейчас она спит, а я это пишу, потому что мне не повезло. Моя мама жутко храпит, как рыба-мотор, наверное. А я не могу спать, когда кто-то храпит. Поэтому у нас с ней уговор: я засыпаю первая. Но сегодня не успела. Вообще-то в таких случаях всегда ее бужу, толкаю с криками: «Ну мама!» А сегодня не буду, пусть эта адская булка спит. Купила ей много фруктов, чтобы адаптация после отдыха была мягкой. А она говорит: «А манго? Где манго?» И я пошла за манго.
Заяц с ветвистым хвостом
Я в детстве ела крайне плохо. Вернее, мне казалось, что вполне нормально питаюсь, а мама переживала. У меня в родственницах была Маринка – она старше на год, и у нее бабушка вязала ужасные рукавицы для всех. У меня этих рукавиц было сто. Потому что она их дарила на все праздники. Даже летом. Мы их складывали в шкаф, а мама все время говорила «на вырост».
Вот Маринка очень хорошо ела, ее в пример все родственники ставили. Она была с чернявыми волосами и белой кожей. Вся гладкая и крепкая, а губы красные-красные. Родственники ее считали красивой. А я была белая, прозрачная и с венками на лбу. А лоб у меня высокий. Целая ладонь в ширину поместится запросто. Маринка спокойно лезла ко всем взрослым на колени, разрешала себя целовать и заплетать черные косички. А я совсем другая. Я взрослых больше всего не люблю. Потому что когда они целуются, то норовят в губы. Как прихватят двумя губами сверху и снизу, а потом от них остаются слюни и пахнут. Я это ненавидела ужасно. Вот Маринку – ее хоть оближи – ей нипочем. А меня всю перекашивало прям. Я вообще росла крайне нелюдимой и дикой. Любила только маму и то потому, что она была лично знакома с зайчиком, мишкой и курочкой. А так бы ни за что не полюбила.
