– Она тебе не сделает ничего.
Я подняла голову на знакомый голос. Над нами возвышался Бен.
– А вот я, если ты скажешь еще хоть слово, подправлю тебе челюсть.
Кайл заметно струхнул.
– Бро… Я не…
– Не видел меня? Не думал, что я замечу? – услужливо предложил ему варианты Бен. – Ну, теперь увидел. И знаешь ли, я тоже не слепой.
Трое этих дуболомов тут же забормотали извинения и «все норм, все норм», после чего драпанули от яростного взгляда Бена с такой скоростью, будто им жгло пятки. Я вернула Фиби последний лист из выпотрошенного блока. Она прижала к груди неровную стопку книг и бумаг и побрела прочь, так и не подняв взгляда. Бен протянул мне руку, и я с благодарностью ее приняла.
– Откуда ты выскочил?
Он показал мне учебник по истории.
– Взял не ту книгу.
– Что это вообще было?
– Люди выбирают стороны, – ответил он, сверяясь с наручными часами.
Рэйчел подошла к нам и вернула мне учебники. Нужно было торопиться. Бен быстро поцеловал меня в губы и подмигнул.
– Постарайся не оказаться посередине.
Тренер Льюис – настоящий армейский сержант с секундомером и планшетом.
До финала Кристи доползла на последнем издыхании, но, стоит отдать ей должное, ни разу не остановилась. Когда она наконец шлепнула ладонью по линии ворот, тренер щелкнула секундомером и кивнула:
– Неплохо, Миллер.
Она протянула Кристи бутылку воды, и та, прежде чем сделать глоток, многозначительно отсалютовала ей в мою сторону.
– Можем сделать еще пару пробежек или устроить схватку.
Все тут же заорали «Схватку! Схватку!», и тренер отбросила планшет с записями на траву.
– Хорошо. Будете бороться за мяч, пока я не увижу, что кто‐то волынит. Кто станет топтаться на месте – побежит еще один круг.
Мы с Рэйчел вечно задаем друг другу жару. Она берет скоростью и бесстрашием, я – быстрыми ногами и инстинктами. Вместе нас не остановить. В схватках мы сходимся лоб в лоб и от души мутузим друг друга. Рэйчел даже на тренировках играет всерьез – за это я ее, в частности, и люблю.
Мы встали лицом к лицу в центре поля.
– Готовься молить о пощаде, Уэстон.
– Не зарывайся.
Рэйчел усмехнулась:
– Просто предупреждаю.
Стоило тренеру подкинуть мяч, как Рэйчел метнулась за ним в стремительном выпаде; однако я уже перехватила его и увела в сторону, чтобы сделать пас Рисби – десятикласснице с неправильным прикусом и ногами, по сравнению с которыми молот Тора показался бы пушинкой. Ей еще предстояло поработать над точностью и скоростью, но в потасовке она была наилучшим кандидатом, чтобы одним мощным пинком отправить мяч на другой конец поля.
Мы с Рэйчел плечо к плечу наблюдали, как мяч летит к штрафной площадке. Там на него с диким воплем набросилась Линдси и снова отправила в зону полузащиты. Было здорово вернуться на поле и почувствовать себя частью команды – пускай нам сейчас и приходилось тренироваться друг против друга. Я скучала по этому ощущению – когда мы с Кристи, Рэйчел и Линдси играли на одной стороне. В памяти опять всплыли слова Бена.
Люди выбирают стороны… Пока я пыталась увести мяч из центра поля, у меня в груди словно расслаблялся тугой узел. С самого дня арестов между мной и подругами повисло неуютное, непроговоренное напряжение. Нас будто притягивало к разным полюсам правды. Но в чем заключается правда? В обвинениях Стейси? С ней действительно сделали что‐то, на что она не давала согласия? Она сказала, что потом ничего не могла вспомнить. Значит ли это, что на том снимке в инстаграме она и вправду была без сознания?
Рисби попыталась сделать мне пас через поле. По эффекту он больше напоминал ракету, отклонившуюся от курса. Хьюстон, у нас проблемы с траекторией. Я бросилась за просвистевшим мимо мячом, пытаясь выкинуть из головы образ Стейси в голубом полотенце. У нее на руках или ногах были какие‐то отметины? Царапины? Синяки? Я ничего такого не заметила – но, может, их и не должно было быть?
Мяч подпрыгнул один последний раз, и я занесла ногу для паса. Тренер Льюис что‐то кричала мне через поле, но ее слова заглушал гул крови в ушах. В следующую секунду напротив меня материализовалась, выкинув ногу в ударе «ножницами», Рэйчел. Шипованная бутса взлетела в воздух, и на меня словно обрушилась кирпичная стена. Я сперва упала на спину в траву, а уже потом почувствовала боль. Над правым ухом ощутимо набухала шишка. Когда я поднесла к ней руку, пальцы уткнулись во что‐то горячее и мокрое. Отлично, еще и кровь.
Я не плакала. А вот Рэйчел – да. Порез оказался пустяковым – чтобы закрыть его, хватило одного пластыря. Боль почти сразу утихла. Пока тренер осматривала место удара, решая, не стоит ли отправить меня в медкабинет, Рэйчел извинялась как заведенная:
– Господи, Кейт, прости! Ты меня вообще не слышала? Я же кричала «Сверху»!
Это было стандартное предупреждение. Рэйчел все сделала правильно – просто голова у меня была занята чем угодно, только не игрой. Наконец тренер решила, что я обойдусь без врача, и сурово посоветовала «включаться в игру».
– За эту неделю на нас вылилось немало дерьма. Это не повод расслабляться, дамы. Следите за мячом.
Затем она указала на боковую линию и велела мне немного отдохнуть. Тренировка возобновилась. Пока я наблюдала за игрой, в груди у меня нарастала слепая ярость. Не на Рэйчел или тренера. Нет, я злилась на себя. Зачем задавать вопросы, на которые не хочешь знать ответа? Почему нельзя просто выбросить их из головы? Что бы ни случилось – или не случилось – со Стейси, меня там не было. И Бена не было. И моих подруг.
У меня наконец‐то появился парень, я с начала года впахивала как проклятая, мне светила национальная стипендия. Может быть, даже вузовский грант. Мои самые лучшие в мире друзья играли со мной за одну команду. Так почему я не могу быть просто на их стороне? Тренер Льюис права. Пора включаться в игру.
Глава 31
КОГДА МЫ С РЭЙЧЕЛ добрались до парковки, Бен как раз выходил из спортивного зала. Увидев, что я прижимаю к голове пузырь со льдом, он нахмурился и трусцой бросился мне навстречу. Мы объяснили, что произошло, и я показала ему шишку. Бен улыбнулся и постучал пальцем по шраму у себя над ухом.
– Теперь‐то ты знаешь, каково это.
– Это была случайность! – привычно возмутилась я.
Рэйчел рассмеялась. Бен забрал у меня мешок с футбольным снаряжением и присоединил к своей спортивной сумке и рюкзаку. Похоже, он даже не заметил лишнего веса. Затем он знакомым жестом приобнял меня за плечи и повел к машине. Позади тут же нарисовался Уилл – вылитая ищейка, учуявшая возможность угоститься.
