– Зато я владею старым наречием в совершенстве, – без всякой похвальбы сказала ей Бланка. – И, кажется, наконец-то мои таланты по-настоящему пригодятся. Вместе мы разберемся быстрее.
Шерон помедлила с ответом, и ее нити снова изменились, теперь они пульсировали, становясь то темнее, то светлее.
– Это не самая приятная книга. Она…
– О мертвых, – кивнула Бланка. – Да. Я в курсе. Мертвые. Некроманты. Темная магия. Та сторона. Думаешь, меня это испугает или смутит?
– Большинство людей испугало бы или смутило.
– Так тебе помочь?
Шерон задумчиво коснулась уголка страницы.
– Ты стала разговаривать куда больше, чем прежде. В Эльвате я не видела тебя неделями, ты соглашалась принимать помощь лишь от Агсан.
– Я боялась. – Бланка с щелчком сложила веер. – Что ты, Лавиани или Мильвио, который теперь отчего-то не с нами, догадаетесь, что со мной происходит. Боялась, что вы отберете у меня мои глаза.
Указывающая провела языком по пересохшим губам, открутила крышку на фляге, думая, что на этой стоянке шатры практически не защищены тенью и скоро от жары у них головы взорвутся. До сумерек было еще больше двух часов.
– Хорошо, я приму твою помощь, если ты честно ответишь на мои вопросы.
– Ты можешь ее не принимать, – усмехнулась Бланка. – Не могу настаивать. Это всего лишь вежливое предложение. Я ненавижу, когда мне ставят условия.
– Догадываюсь. Но с того момента, как я узнала, что ты видишь, прошло три дня, а наш разговор так и не сдвинулся с мертвой точки. Я должна знать, как ты это делаешь. Что за странная связь появилась у тебя с этим предметом?
– Статуэтка принадлежит тебе?
– Ее нашел Тэо. А сделал… сделал когда-то… знакомый Мильвио.
– Что она такое?
Шерон прищурилась, досадуя, как Бланка легко перешла от ответов к вопросам. Вот уж такое точно не входило в ее планы.
– Не могу сказать. Одно точно известно, эта вещь может быть опасна в некоторых руках. И я хочу оценить опасность, пока она находится в твоих.
– «Пока» меня не обнадеживает. Лавиани предложила забрать ее, спрятать подальше от меня.
– И я отказалась. Никто не собирается тебя ослеплять. Если когда-нибудь мы встретим Мильвио, ему решать, как поступать со своей собственностью, а пока ты можешь хранить ее, как и прежде. Я не возражаю.
Бланка поняла, что ей предлагают сделку, и приняла условия.
– Задавай свои вопросы.
– Те нити, о которых ты говоришь, какие они?
– Я уже их описала.
– Да. Помню, – поспешно согласилась Шерон. – Но какие они? Ты чувствуешь опасность от них? Они как-то реагируют на твои действия?
– Действия? Это просто нити, указывающая. Все вокруг состоит из них. Мои руки. – Бланка вытянула их перед собой, разглядывая. – Этот шатер, ты, предметы. Деталей мало, и сперва сложно было разобраться, что и как, но все состоит из контуров и каркасов.
– И как я выгляжу? – В ее вопросе слышалось искреннее любопытство.
– Ты отличаешься от большинства людей, впрочем, как и Лавиани. Она черная, ее сложно разглядеть на основном фоне мира, который тоже всегда только черный. И я не вижу ее эмоций. Лиц у людей нет, просто провалы, поэтому сложно понять по глазам или губам, что человек делает. Но то, что вокруг головы… – Бланка крутанула пальцем. – Оно как волосы, то загорается, то гаснет, то меняет цвет. Как я понимаю, это ваши «выражения лиц», но я до сих пор не смогла разгадать все нюансы. Хм… слишком далеко ушла. Ты белая. Ослепительно-белая, словно… когда долго-долго вглядываешься в ночь, и ее прорезает внезапная вспышка молнии, а потом перед глазами висит это… яркое пятно, хотя вокруг опять сплошной мрак. Ты как морозный узор, как плетеное дарийское кружево.
– А другие люди?
– Другие… они просто люди, – подумав, ответила Бланка. – Обычные.
– То есть у тебя нет четкой картинки. Морщинок, оттенков, трещин и шероховатостей?
– Нет. Есть только нити, складывающиеся в совершенно разные плетения. Сперва было непривычно понимать, что перед тобой, но со временем я научилась.
– Ты можешь их касаться?
Бланка задумалась, даже протянула руку вперед и почувствовала под пальцами подушку. Подушка как подушка.
– Я могу дотрагиваться до предметов, и это обычные предметы. Я не могу менять положение нитей. А должна?
– Нет, – быстро ответила Шерон, зная то ощущение, когда нечто, что она про себя называла «нитями», рвалось в человеке, и он умирал. – Не должна. Я просто поинтересовалась. Не можешь менять, ничего не чувствуешь, просто их видишь. Так?
– Так.
– А насколько далеко?
– Все что в этом шатре и еще немного за ним. Ярдов десять. Я все время в комнате из узоров, и, чтобы увидеть, что дальше, мне надо переместить комнату. То есть взять статуэтку и пойти с ней в нужном направлении. Мое зрение теперь сильно ограничено, но я рада и этому.
– А сулла? Они пришли за тобой.
– До приезда в Эльват я ничего не знала о подобных существах.
– Но они узнали о тебе, появились вместе с ирифи и ничего не смогли сделать. Ты была защищена, даже мои кости… – Шерон почувствовала острую печаль, что потеряла подаренные Йозефом игральные кубики, служившие до нее многим поколениям указывающих Нимада. – Они не смогли вкатиться к тебе в комнату. Все, что хоть как-то оказалось связано с той стороной, наткнулось на невидимую стену. Статуэтка сияла в твоих руках.
Бланка сплела пальцы, произнесла неохотно, словно жалея о том, что вообще разговаривает на эту тему:
– Я подозреваю, что в тот день кое-что произошло.
Шерон молчала, ожидая продолжения.
– Кажется, случилось то, о чем ты спрашивала. Я коснулась нитей не так, как касаюсь обычных предметов. Хотела увидеть немного больше, чем обычно. Не знаю… – Бланка задумалась, пытаясь воссоздать ощущения того дня. – Эльвата я уже наелась досыта. Надоело сидеть в своей комнате, гулять по маленькому пыльному саду. И… я разозлилась. Это как корсет, который не дает глубоко вдохнуть, но ты делаешь над собой усилие, и он лопается, можно набрать полную грудь воздуха. Больше. Больше. Еще больше. В тот день мне удался очень глубокий вздох. Я увидела город до самого горизонта, районы за кладбищем, утесы. Весь мир, и нити на небе деформировались и гнулись.
Указывающая нахмурилась:
– Полагаю, благодаря Ариле у тебя вышло… нечто. Хотя ни я, ни Лавиани не ощущаем в тебе никакого дара.
– Во мне нет магии. Я просто слепая.
– Или мы не знаем о том, чем ты владеешь. Значит, ты взглянула на мир, и нити поколебались. А затем пришли сулла. Ты вызвала их, сама того не желая.
