– Вы знаете, что я потерял моего Ричарда.
– Ужасно. Я очень сожалею.
– Что тут поделать.
– Ничего. Абсолютно. Просто молиться.
Гортензия погладила его по плечу. Майк нашел отутюженный носовой платок в кармане. Он смахнул несколько слезинок.
– Я оплакиваю этого ребенка каждый день. Ну вот снова. Что твой фонтан.
– И так будет всегда.
– Наверное.
– Я пришла к вам по поводу вашего брата.
– С ним все в порядке?
– Думаю, что да.
– Он болен?
– Ну, он постоянно страдает от несварения, но не думаю, что оно его убьет.
– Значит, он в порядке.
– Я думаю, что вам пора снять его с острова.
Из всех итальянских выражений, которые Гортензия узнала в доме Палаццини, это, застрявшее в ее голове, представляло концепцию острова — места, куда вы помещаете людей, когда ссоритесь с ними и прекращаете общаться навсегда.
– Он сам загнал себя на остров, – возразил Майк. – Он со мной не разговаривает. Это я на острове.
– Ладно, сейчас уже не имеет значения, кто кого загнал на остров. Имеет значение одно: вот приглашение на свадьбу вам и Нэнси, вашим ребятам и их женам.
Гортензия полезла в сумку и, вытащив конверт, вручила его Майку, а тот его открыл.
– Тут билеты на спектакль.
– Частично. После спектакля будет вечеринка. Это свадебная часть. Так вот, если вам надо больше билетов, просто упомяните меня в кассе у Борелли, и они вам дадут все, что необходимо.
– Ники женился?
– Да, женился.
– Он же на телевидении в Нью-Йорке.
– Да, но он вернулся в Филли. Женился на местной девушке. Калле Борелли.
– А венчальная месса будет?
– Их поженил священник в часовне при церкви.
– А, такого рода женитьба, – присвистнул Майк. – Вынужденный брак.
– Нет, не такого. Они просто не хотели шума и блеска.
– Кто ж не хочет шума и блеска? – Майк почесал голову. – А мой брат знает, что мы приглашены?
– Это Ники вас пригласил.
– Мне всегда было жалко этого мальчика. Ни отца ни матери.
– Он совсем неплохо справился.
– Джо ему заменила мать, я полагаю, – пожал плечами Майк.
– У Ники было много матерей. – Гортензия встала и собралась уходить. – Надеюсь, что вы придете.
– Я спрошу Нэнси. Она хозяйка.
Майк смотрел, как Гортензия идет по Фицуотер. Подошел автобус, и она села в него. Он покачал головой. Миссис Муни долго работала у Дома и научилась у него прижимистости. Почему этот титан бизнеса ездит на автобусе? Она заслужила собственную машину с водителем. Может, ему следовало обсудить с ней это? Может, ей это просто не пришло в голову? И «Пронто» предоставит ей такую услугу? Почему бы нет?
Выход актеров на поклон после «Укрощения строптивой» превратился в дополнительный акт в этой нашумевшей комедии. Калла придумала, что Петруччо-Ники гоняется за Катариной-Нормой по рядам, пока не ловит ее, да и вся труппа гоняется друг за другом. Тони Копполелла догоняет Джози Чилетти в партере, а остальные актеры разбиваются на пары и выстраиваются на сцене. Зрители пришли в восторг, представление впервые заслужило овацию стоя, а такого никогда не случалось с пьесами в постановке Каллы Борелли.
Декорации изображали роскошное елизаветинское селение, украшенное для свадьбы сахарной ватой всех оттенков, желтое, зеленое и розовое сияло под голубым небом из муслина и модернистскими облаками из папье-маше, которые раскачивались под синим балдахином.
На этот раз декорации послужили антуражем для запоздалой свадебной вечеринки Каллы и Ники. Каждый кузен, друг и сосед был приглашен на празднование. Глория Монти и ее муж Роберт Ф. О’Бёрн приехали из Нью-Йорка. Ральф Стампоне, а также Мэри и Марк Сильверберг тоже прибыли, не желая пропустить новую главу в жизни Ники и Каллы.
Когда занавес опустился, семья закатила вечеринку на сцене. Жены кузенов вместе с сестрами Каллы – Еленой и Порцией активно влились в действие, единой командой устраивая праздник. Бабушку торжественно вкатили в кресле на середину сцены, а все гости выстроились в очередь, чтобы ее поприветствовать. Мэйбл покрыла кружевной скатертью рабочий стол, а Лина расположила в центре цветы и свечи. Тони втащил ящики со льдом, охлаждавшим газировку и пиво. Джози вручила актерам корзинки со свежими сэндвичами и велела обнести всех. Нино приволок чашу с пуншем из-за кулис. За ним появилась Эльза, неся поднос с печеньем, а Джио прикатил тележку со свадебным тортом. Вскорости гости заполнили сцену, и труппа тоже просочилась из-за кулис.
Гортензия Муни взобралась на сцену, сопровождаемая дамами из своего церковного окружения. Разбогатев, она полюбила тратить деньги на две вещи: баловать дочерей и возить подруг по церкви на экскурсии и всякие культурные мероприятия. Дамам понравилось «Укрощение строптивой», но больше всего, как и остальных, их взбудоражила возможность увидеть Ники – звезду телеэкрана.
За сценой Глория и Роберт постучали в дверь уборной Ники.
– Открывай! – врезала по двери Глория.
Ники распахнул дверь и обнял их.
– Глория, вы приехали! Роберт!
– Мы решили не ехать поездом каждый раз, когда хотим тебя увидеть. Ты должен вернуться и снова участвовать в шоу.
– И всем этим пожертвовать?
– Нам не терпится заполучить тебя обратно, – сказал Роберт. – Производители мыла «Люкс» настаивают.
– Подумай хорошенько, – сказала Глория. – Пьеса была великолепна, и ты тоже. И театр забит.
– Моя жена изобразила мое лицо на рекламе и подписала: «Звезда телевизионного шоу Си-би-эс ”Любовь к жизни”». Она сообразила, что можно так распродать все билеты, и, знаете, не ошиблась.
– Значит, дела идут хорошо?
– Близко к тому, окупили затраты. Это ведь лучше, чем загибаться.
– Давай возвращайся на шоу. Ты же можешь быть и тут и там.
– Согласен, Глория.
– Великолепно. Вперед! – Глория обняла Ники. – Я думаю, что мне совершенно необходимо, чтобы ты вернулся и прикончил несколько человек. Или нет. Я просто скучаю по тебе.
– И она не врет. – Роберт тоже обнял Ники.
– Нам нужно вернуться сегодня же, но мы должны были повидать тебя.
– Даже не знаю, как вас обоих отблагодарить.
– Не нас благодари. Ты просто-напросто отличный актер, друг мой, вот и все, – заверила его Глория.
Ники провожал Глорию и Роберта взглядом и думал, как же ему посчастливилось, что он их встретил. Так однажды встречаешь своих ангелов, и они никогда не покидают тебя, даже если ты сам от них уходишь.
