И знаете, все не так уж плохо! Не нужно начинать войну каждый раз, когда выбираешь клубок пряжи, и уж точно не нужно любить что-то просто потому, что это что-то кто-то сделал сам. (Это вдвойне справедливо, если это какая-то дешевка.) Или даже если это сделано вами. Я связала так много ужасных свитеров! И вовсе не потому, что собиралась на какую-нибудь дурацкую рождественскую вечеринку! Разрыв между ожиданием и исполнением всегда становится для меня проблемой, или у меня заканчивается запал на полпути, а иногда и на 95 процентах пути до конца, или оказывается, что в году примерно только один день, когда погода позволяет надеть укороченный топик из смесовой шерсти. Не думаю, что такая одежда – это выгодное с политической точки зрения искусство или даже что кому-то вдруг захочется такое носить, не говоря уж обо мне.
Но я так рада, что потратила время, чтобы сделать эту одежду, что я мечтала о новой идее или смотрела на фотографию девушки в кружевном топике или в свитере на одно плечо и думала: «Эй, а у меня ведь получится не хуже!» И получалось, во всех смыслах. У меня даже есть безумная фантазия – связать себе собственное свадебное платье, именно так, как я хочу.
Я хочу делать шапочки для своих будущих детишек и детишек тех, кого я люблю, покрывать каждый сантиметр своего дома, каким бы он ни был, вышивками и напольными пуфиками, связанными крючком, и пледами, которые существуют только потому, что я решила, что они должны быть. Я хочу создать целый мир, но это внушает страх. И потому я начну с себя.
Термины, которые должны быть придуманы специально для рукодельниц
1. Ступор, в который впадаешь, когда видишь настолько прекрасную пряжу или ткань, что даже боишься начать что-то из нее делать, потому что вдруг испортишь.
2. Особый момент, вызывающий чувство гордости и раздражения, когда вещь становится слишком большой или тяжелой, или бесценной, чтобы можно было брать ее везде с собой, и потому единственное место, где над ней можно работать, – это дом.
3. Когда делаешь «опечатку» в вышивке и осознаешь это слишком поздно.
4. Вскипающее бешенство, когда доходишь до особенно замороченной части своего изделия и звонит телефон или кто-то начинает с тобой разговор.
5. Вскипающее бешенство, когда кто-то, кого и знать не знаешь или кто тебе не слишком нравится, спрашивает, пусть и в шутку, сделаешь ли ты что-нибудь для него.
6. Вскипающее бешенство, когда говорят, что рукодельницы – это само спокойствие и невозмутимость, и потому им не свойственно испытывать вскипающее бешенство.
7. Та самая крошечная ошибка, которую никто, кроме тебя, никогда и не заметит, но от которой все равно ты не можешь отвести взгляд.
8. Гнетущая тишина в конце подкаста или аудиокниги, под которую рукодельничал долгими часами и даже неделями.
9. Когда теряешь иголку в кровати и не можешь ее найти, но знаешь, что она там, затаилась, чтобы уколоть, когда меньше всего этого ждешь.
Синдром Второго Носка
И что делать, – однажды спросила меня подруга, – если один носок связала, а второй вязать не хочешь?
Она связала один бело-голубой носок из пары, и необходимость вязать второй носок выводила ее из себя. Она считала, что носок получился нелепым и уродливым, ей не нравилось, что цвета пряжи сливались друг с другом, а не получились полосками. Я предположила, что нужно пересилить себя и все же связать второй носок, потому что пара носков – это гораздо лучше, чем только один, а еще: почему бы и нет? Но мы обе понимали – тот носок на веки вечные останется единственным в своем роде.
Как и Проклятие Свитера Для Бойфренда, это достаточно распространенное состояние души, чтобы у него было свое собственное отдельное название (хоть и гораздо менее сексуальное): Синдром Второго Носка.
Он может поразить любую вязальщицу независимо от уровня мастерства и любую потенциальную пару носков, даже ту, которая оправдала все ожидания. Иногда этот синдром поражает рукавицы, гетры, пинетки и прочие парочки, но в подавляющем большинстве он проявляется именно в случае с носками.
Такая эпидемия отчасти объясняется тем, что связать даже один носок – это очень трудно. Носки – это моя любимая вещь в вязании спицами на все времена, его легко носить с собой, легко приспособить к своим желаниям, и в нем как раз столько четких этапов, чтобы не потерять интерес, но все равно мне удается связать только одну пару раз в полгода или около того, не подхватив «носочную болезнь». Не говоря уже о том, что за ними жутко трудно ухаживать, если только не использовать пряжу, которую можно просто закинуть в стиральную машину; вполне в порядке вещей изредка состирнуть на руках кардиган, но вонь от ног невероятно трудно отскрести.
И второе. Подозреваю, что носки обладают некоего рода мистическим свойством: в принципе трудно поверить, что их нужно делать. Это настолько повседневная вещь, было бы вполне естественно, если бы они росли где-нибудь гроздьями или их добывали бы в недрах шахты. Но в то же время – это квинтэссенция вязания, вещь, увековеченная руками мультяшных дев, и то, о чем чаще всего просят даже самые незнакомые незнакомцы. «О! А мне свяжешь носки?» – говорят они через мгновение после того, как выяснят, что вы на самом деле вязальщица. Знаю, что я была невыносима и ужасна в тот год, когда стала просить подарить мне дорогущие шерстяные носки на Рождество и Хануку (ну, невозможно связать их все самой!). Восьмилетняя Аланна была бы в ярости.
Вот как вяжут носки. Можно начать вязать в любом направлении, от мыска или от резинки. Я чаще склоняюсь к последнему варианту, потому что так я выучилась с самого начала, но обычно способ от мыска считается лучшим – если вдруг пряжа закончится, можно просто сделать манжету носка короче, а не начинать все сначала или не переходить на другую пряжу. Но я люблю жить на грани.
Так как нить пряжи и спицы такие крошечные (больше похожи на зубную нить и зубочистки), обычно для носка взрослого размера приходиться набирать невероятное количество петель.
«Семьдесят две?! – вспоминаю, как я размышляла в начале моей носочно-вязальной карьеры. – Но столько же нужно для шапки!» Все зависит от объемности пряжи. Для вязания носков можно использовать толстую пряжу, и это, несомненно, проще и выгодней, но, как я выяснила опытным путем, в результате получится нечто, более напоминающее протез.
И вот вы остаетесь наедине с десятками десятков крохотулечных петелек и, что еще усугубляет ситуацию, с гораздо большим количеством спиц, чем требуется для вязания, а ведь нигде в массовой культуре даже и намека не было, что всеми ими можно вязать сразу и одновременно. Потому что носки, как и большинство прочих трубчатых объектов с малым диаметром окружности, вяжутся смертоносно-боевыми чулочными спицами с двумя острыми концами, или ЧулСДОКами.
[61] Завораживающее зрелище, как кто-то вяжет сразу на четырех или пяти спицах, особенно привлекает публику в общественных местах, например, в метро; вас могут похлопать по плечу и даже попросить убрать наушники, чтобы спросить, чем это вы тут занимаетесь.
