Хихикнув, я искоса смотрю на него. Этот парень довольно забавный. Пожимая плечами, я указательным пальцем нащупываю под свитером ключ от дома.
– Думаю, я на сто процентов на свободном выгуле. Моих папу и маму, кажется, не волнуют многие вещи, о которых переживает большинство других родителей.
Я хочу прекратить этот разговор, мысленно напоминая себе о том, что выдавать семейные тайны – непростительная ошибка. Если я не буду себя контролировать, то наверняка разболтаю ему и про банку приключений.
– Ладно, мне пора. Желаю хорошей игры, – добавляю я, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Меня зовут Эндрю. Эндрю Мартин, – говорит мальчик мне вслед. Он направляется к товарищу, с которым только что играл в футбол. Но то и дело поглядывает на меня. – Удачи тебе в Чикаго… гм…
Я глубоко вздыхаю. Родителям очень хотелось, чтобы на новом месте я непременно завела себе друзей. Даже если я никогда не увижу больше этого мальчика, он произвёл на меня приятное впечатление. А я на него?
– Тесса. Меня зовут Тесса.
Глава 6
Оказывается, Северный пруд довольно красив: причалы, заросли камышей, красивые лужайки и даже черепахи! Это совсем не то, что я себе представляла. Я провела там всего десять минут, а ко мне подплыли уже два утиных семейства!
Присев на корточки на самом краю причала, я вдыхаю запах воды и пытаюсь убедить себя, что снова нежусь на тёплом прибрежном песке. Я представляю, что в руках у меня бокал с лимонадом, а вокруг разбросаны пастельные мелки. Я бы могла в это поверить… если бы моё тело сейчас не было покрыто гусиной кожей!..
Потрогав застёжки на рюкзаке, я размышляю о том, не стоит ли сейчас порисовать. Я уже обнаружила здесь с десяток разных сюжетов, которые хотела бы перенести на бумагу. И поскольку домой меня скоро не ждут, то вполне могла бы попробовать. Тёмные стволы и ветки деревьев с яркой, разноцветной листвой. Даже плеск воды о сваи под причалом – это тоже здорово! Я и не представляла, что такое место находится совсем недалеко от дома. Просто чудеса!
Я открываю альбом. Передо мной чистый лист. Когда я думаю о первой линии, которую нужно провести, рука моя дрожит. Первая линия… она всегда определяет, часто ли придётся брать в руки ластик. Внизу плавает целая группа кувшинок. Лучшего объекта и не придумаешь. Круглые листья насыщенного зелёного цвета с лёгким оттенком коричневого по краям. Беру цветной карандаш – специальный, фирмы «Призмаколор», – который я использую лишь для контуров. И осторожно вывожу первый из пяти маленьких кругов. Медленно. Но уверенно.
Я уже вот-вот закончу последний круг, как что-то холодное и влажное падает мне на нос. Я вытираю нос ладонью и смотрю на небо. Ну вот на тебе! Снова дождь. А я в четырёх кварталах от дома и вдобавок без зонтика! Здесь что же, без дождя никак? Держа лист на расстоянии вытянутой руки, я рассматриваю только что нарисованные круги. Они вполне получились. И соответствуют по форме листьям, которые сейчас плавают внизу передо мной. Хоть что-то для начала.
Я осторожно, чтобы не помять, кладу в рюкзак альбом и прочие вещи. Вот ещё одна причина, по которой родителям уже пора разрешить мне иметь собственный сотовый телефон. Я могла бы сделать снимок этого места, чтобы потом не рисовать исключительно по памяти.
Перепрыгивая через холодные лужи, я бегу в ту сторону, где, как мне кажется, проходит наша Тенистая улица. Очень быстро мои кроссовки пропитываются влагой и пальцы ног немеют от холода. К чёрту холод! Мне нужно следить за компасом. Если я шла на юго-восток, то обратно должна идти на северо-запад… Ведь так?
К тому времени, когда в поле зрения оказывается мой дом, вся одежда уже промокла насквозь. Настроения никакого. Я очень боюсь, что мой новый рисунок тоже намок. Наверное, не только он, но и весь альбом. Я долго вожусь с ключом, который дал мне папа. Наконец входная дверь распахивается, и я оказываюсь в тёплой гостиной. Мама, склонившаяся над очередной коробкой с вещами, выпрямляется, и её лицо искажается.
– Тесса?! Что с тобой произошло?
– Ничего. Просто попала под дождь, – отвечаю я, смахивая капли воды со лба.
– Теперь вижу. Но я-то думала, что ты у себя наверху распаковываешь вещи. – Мамино лицо излучает крайнее беспокойство и, кажется, сильно побледнело. – Выходит… ты так и не поднялась к себе наверх?
Я качаю головой. Её взгляд пугает меня. Я опускаю сумку на пол.
– Папа сказал, что мне нужно пойти обследовать окрестности. И посоветовал Северный пруд.
Я говорю так для того, чтобы она поняла, что мне дали официальное разрешение уйти из дому. Не то чтобы я нуждалась в таком разрешении. Банка приключений никого не ждёт…
Мама качает головой. Её взгляд перемещается к лестнице, ведущей в мою комнату, затем снова возвращается ко мне. Если бы я не знала свою маму, то подумала бы, что она напугана. Но это не так….
– Мама? – спрашиваю я. – С тобой всё в порядке?
Она кивает в ответ, и её бледное лицо озаряет слабая улыбка.
– Всё хорошо. Я уверена, что всё хорошо. Скорее всего, это ветер или, может, ветка от дерева…
– Ты что-то услышала? Какой-то звук наверху?
Я снова чувствую, как шевелятся волоски на руках, а по спине пробегает холодок. Я не забыла о том, что говорил Джон: вчера вечером в прихожей были привидения. И уж точно не забыла о пятне в альбоме. О пятне, которое появилось там неизвестно откуда.
Мама пытается обнять Джона, но тот извивается, пока она не отпускает его, а потом вдруг хватает Рено.
– Сюда, приятель. Идём-ка наверх и посмотрим, всё ли в порядке в комнате Тессы!
Значит, шум доносился из моей комнаты?
– О-о кей, – шепелявит Рено.
Джон подскакивает ко мне со своей куклой, а я шарахаюсь прочь, боясь дотронуться до жуткого деревянного туловища…
На лестнице все ещё темновато, и мама начинает ворчать:
– Проклятые лампочки… у них маленькая мощность. Ладно, позже мы разберёмся со светом.
Пока мы поднимаемся наверх, я снова разглядываю картину на стене. Сейчас она выглядит как-то темнее и мрачнее, чем раньше. Лепестки на цветах кажутся почти… поникшими. Странно. Я ведь отчётливо помню яркие красные цветки, а не тёмные и сморщенные.
Такое же чувство возникло у меня и при виде того непонятного пятна в альбоме. Что-то в этой картине не то, но вот только никак не могу понять, что именно. Как может она сейчас так отличаться от той, которая запомнилась мне всего несколько часов назад?
– Тесса, поторопись. У меня ещё много дел, милая.
– Конечно. Прости.
Я догоняю их наверху, хватая ртом холодный воздух.
– Привидения! – вдруг кричит Джон.
Мама вздрагивает и подскакивает от его пронзительного крика.
