Неожиданно у меня возникает идея. Я сажусь на кровати и смотрю на Джона:
– Ты слышал это, Джон?
Его каштановые волосы взлохмачены, он снова сунул себе в рот большой палец. И уставился на меня.
– Джон, ответь мне! Ты слышал плач? И шёпот.
Я задерживаю дыхание, ожидая его реакции. Он слышал. Я уверена, что слышал. Джон был первым, кто сказал, что в этом доме живут привидения, первым, кто их почувствовал. Если Рено как-то во всём этом замешан, то Джон должен был тоже слышать его ночью. Ведь так?
Мама приглаживает брату волосы. «Пожалуйста, скажи, что ты слышал. Пожалуйста, скажи, что не я одна схожу с ума в этом странном доме».
Джон смотрит мне в глаза и качает головой.
Глава 15
Остаток ночи я провожу, свернувшись калачиком в кресле в углу родительской комнаты. Я уже не маленькая, чтобы заползать к ним в постель. И хотя мне хорошо это известно, я всё равно не могу отправиться спать к себе. Тем более после всего, что произошло. Когда я поворачиваюсь и натягиваю повыше одеяло, перед глазами вдруг возникает деревянное лицо куклы Рено. Я тут же пытаюсь отделаться от навязчивых мыслей.
Открыв глаза, я озираюсь вокруг. И с удивлением замечаю, что уже давно рассвело и кровать мамы и папы пуста. Мало того, она аккуратно застелена покрывалом, и даже декоративные подушки лежат на своих местах. Интересно, который уже час? Часы на столике показывают 9:45. Я стремительно вскакиваю с кресла, швыряя стёганое одеяло на пол. Ну почему меня никто не разбудил?! Мне же сегодня в школу! Я бегу в ванную и чищу зубы, пытаясь одновременно причесаться. Потом мчусь в свою комнату, чтобы переодеться.
Я уже собираюсь выйти из комнаты, как вдруг замечаю, что верхний ящик моего стола выдвинут. Осторожно подойдя к нему, я резко вдыхаю, когда вижу, что внутри прямоугольника что-то нарисовано. Что-то тёмное и изогнутое. Набросок, изображающий девочку. Уж что-что, а я хорошо знаю, как делать наброски пастелью. И тот, что я вижу перед собой, очень чёткий. Рисовал явно не новичок. Нарисованная девочка сидит на стуле и держит в руках какой-то длинный предмет… возможно, трость или палку. У неё вьющиеся волосы, на рукавах видны оборки. На невинном лице играет слабая улыбка. Под рисунком всего одно слово: Инес.
Бросив альбом, я тру глаза. Вчера вечером я считала, что причиной всех моих проблем является Рено, но теперь я не настолько в этом уверена. Кто такая Инес, какое она имеет отношение к кукле чревовещателя моего маленького брата?
Подкравшийся было страх медленно проходит, но, по мере того как я смотрю на рисунок, в душе остаётся ещё кое-что. То, чего я ещё не испытывала в этом новом для себя городе. Любопытство. Что, если тогда я слышала плач Инес? Выходит, призрак – это маленькая девочка? Как бы то ни было, мне нужно прежде всего узнать, кто она такая. А потом уже выяснить, что ей от меня нужно.
До меня доносится запах вафель, и я мчусь вниз по лестнице, прыгая через две ступеньки. Мама возится на кухне возле плиты, а Джон сидит за столом. Длинные тёмные волосы отчасти закрывают ему глаза. Кукла Рено лежит на столе лицом вниз. Мама поворачивается, и глаза её вспыхивают от радости. Она счастлива. Должно быть, всё хорошо.
– Доброе утро, Тесса. Тебе получше?
– Да. Но почему вы не разбудили меня? Сегодня же мне в школу! И почему Джон всё ещё здесь?
Зелёной силиконовой лопаточкой мама вынимает яйца из кастрюли и выкладывает на тарелку.
– Ну знаешь, вчера весь дом стоял на ушах. И мы подумали, что вы, дети, к утру толком всё равно не отдохнёте.
Я очень устала. Но вместе с тем я волнуюсь. Я хочу поскорее добраться до школы, чтобы рассказать Эндрю и Нине о новом рисунке. К тому же я только начала здесь учиться. И поэтому не могу вот так просто, без всякой причины не явиться на занятия.
– Вы не должны позволять мне расслабляться. Это ведь средняя школа, и у меня там полно всяких забот.
– Ну что же, хорошо. Хочешь, позвоню твоей учительнице и сообщу, почему ты не пришла утром на занятия? И что ты ни в чём не виновата?
Глубоко вздохнув, я всеми силами пытаюсь не разозлиться. Это не так просто, особенно в те дни, когда я чувствую, что моя семья делает всё наоборот.
– Нет! Пожалуйста, не звони ей, это всё равно не поможет. Но в следующий раз обязательно меня разбуди!
Я направляюсь к столу, потом снова поворачиваюсь к маме, и в этот момент мне в голову приходит ещё одна, более тревожная мысль.
– Да, и, пожалуйста, не берите нас в свои сумасшедшие поездки, которые вы затеваете в последнюю минуту. Ведь именно из-за них я и пропускаю школу.
Мама выглядит удручённой. Она смахивает со лба несколько завитков волос и мягко улыбается:
– Но ведь мы побывали в Индонезии, детка. Нам тогда просто повезло! Такое ведь раз в жизни бывает!
– Знаю. Всё прошло великолепно, но в итоге я пропустила полторы недели занятий. Биология, математика, испанский язык… Понадобилась целая вечность, чтобы столько наверстать. Эндрю и Нина сказали, что здесь поступить в старшие классы не так-то просто. Поэтому посещаемость так же важна, как успеваемость.
– Сейчас ты только в начале седьмого класса, Тесса. У тебя в запасе ещё как минимум год, прежде чем задумываться о старшей школе. И я уверена, та, что расположена здесь по соседству, идеально тебе подойдёт.
– Нет! – отвечаю я. – Я узнала об этом в первый же день занятий. Здесь школы совсем не такие, как во Флориде, мама. Мы должны будем всё распланировать и взвесить, чтобы я попала в хорошую школу. – На слове «распланировать» я ставлю ударение, тем самым подчеркивая значимость семейного совета.
Мама накручивает полотенце на руку и пристально смотрит на меня. Она несколько раз открывает рот, чтобы что-то сказать, но каждый раз закрывает его снова.
Я усиленно моргаю, стараясь прогнать подступившие слёзы. Понять не могу, почему так разозлилась! Вообще-то родители всегда поступали так, как им вздумается. По сравнению с тем, что они могли ещё натворить, то, что они не разбудили меня утром, выглядело просто детской шалостью. Мама всего лишь дала мне возможность выспаться. Но я и так чувствую себя чужой в компании свестников. Я другая. Ни на кого не похожа. И больше того, что у меня уже есть, мне не нужно. Разве они не понимают?
Вздохнув, я произношу то, что уже и так вертится на языке:
– Я никогда не впишусь в коллектив, если вы не начнёте вести себя как нормальные родители.
– Нормальные? – переспрашивает мама.
Её голос слегка надламывается. Я знаю, что сейчас задела её самолюбие. У меня к горлу подкатывает комок. Я ведь не хотела её обидеть.
– Ладно, ерунда всё это. Забудь обо всём, что я наговорила, – бормочу я. Сделав несколько шагов к столу, я задерживаюсь у бесформенного нагромождения деревянных рук и ног под названием «Рено».
