Джо, так и не допив свой бокал, коснулась руки Дебби.
– Мне пора, – сказала она тихо.
– Вообще-то, Джо, я хочу кое о чем тебя спросить, – так же тихо ответила ей Дебби, отводя подругу в сторонку.
Они присели за маленький столик у окна, совсем рядом с моей подушкой. Глаза Дебби сияли – не уверена, то ли от избытка чувств, то ли от пары бокалов шампанского, которые она залпом осушила один за другим.
– Я вовсе не желаю, чтобы ты чувствовала себя к чему-то обязанной, – сказала она, ухватившись кончиками пальцев за край стола, – но просто хотела бы узнать…
Джо вопросительно посмотрела на нее, но Дебби, похоже, даже не заметила этого, взгляд ее беспокойно скользнул по скатерти.
– Я понимаю, это довольно странно, спрашивать об этом, ведь она из кафе и она – ну да, она кошка; а я знаю, что ты предпочитаешь собак. – Джо все так же озадаченно смотрела на Дебби. – Но я просто подумала, что теперь, когда ты потеряла Бернарда, и отказалась от магазина, и переезжаешь на ферму, и я знаю, что ты всегда была к ней неравнодушна… ик… – Икота застала Дебби врасплох. Она слегка смутилась, прикрыла рот рукой и сделала глубокий вдох.
Джо ободряюще улыбнулась ей.
– Дебби, я понятия не имею, о чем ты говоришь, – сказала она.
– Я хочу сказать, что… Джо, как бы ты отнеслась к тому, чтобы… взять к себе Парди?
– Взять Парди? – растерянно переспросила Джо. – Ты предлагаешь мне взять ее с собой?
Дебби кивнула.
– Я просто подумала, после всего, что случилось, возможно, для вас обеих было бы лучше жить на ферме. Вместе. – Она снова икнула.
Джо молчала, переваривая слова Дебби.
– Ты не шутишь? – спросила она наконец. – Я бы с удовольствием взяла Парди с собой! Но, Дебби, ты уверена, что хочешь ее отдать? Ведь тут ее дом и вся ее семья. – Джо оглянулась вокруг, и меня тронула искренняя обеспокоенность в ее взгляде.
– Совершенно уверена, – заверила ее Дебби. – Думаю, она уже переросла кафе, здешняя жизнь совсем не для нее. Честно говоря, она гораздо больше времени проводит в твоем магазинчике. – Дебби раскраснелась, и глаза ее подозрительно заблестели. – И я не могу представить для нее жизни лучше, чем – ик – чем с тобой на ферме, – запинаясь, проговорила она, и по щекам ее потекли слезы.
Глаза Джо тоже вдруг наполнились слезами.
– Ну хорошо, Дебби, если ты считаешь, что она будет счастлива, я с удовольствием приму твое предложение. Ты же знаешь, она всегда мне нравилась. Это словно кусочек Стоуртона, который я смогу увезти с собой, – сказала она, улыбнувшись сквозь слезы.
– Вот-вот, – согласилась Дебби, – И, конечно, это значит, что мне придется навещать тебя, чтобы убедиться, что ты хорошо о ней заботишься. – Она потянулась через стол и слегка пожала руку Джо.
Джо достала из кармана упаковку бумажных платочков, и подруги принялись вытирать глаза. Потом Джо взглянула на часы, вздохнула и поднялась.
– И ты ведь еще наверняка попросишь меня быть подружкой невесты! – пошутила Джо, застегивая куртку.
Дебби сверкнула глазами.
– Боже мой! – взволнованно воскликнула она. – Чуть не забыла! Я же выхожу замуж! Конечно, ты будешь моей подружкой, ты не против? Вместе с Линдой и Софи, разумеется, – добавила она, кинув на них озабоченный взгляд.
– Почту за честь, – ответила Джо, обнимая всех на прощанье.
– Надеюсь, вам обеим нравятся свадебные церемонии, – пошутила Линда и допила свое шампанское.
Перед тем как уйти, Джо подошла к гамаку, в котором, свесив ноги, спала Парди. Джо поднялась на цыпочки, протянула руку, погладила Парди и почесала ей за ушами.
– Пока, Парди, до скорой встречи, – прошептала она. Парди подняла голову и сонно подмигнула Джо.
И хотя ко мне Джо стояла спиной, я тоже ей подмигнула.
* * *
Линда сдвинула несколько столиков вместе, так что получился один большущий стол, который протянулся от кошачьего дерева в центре зала и до окна. Она постелила темно-красную скатерть и со свойственным ей вниманием к деталям искусно украсила все свечами, гирляндами, шишками и конфетти. Получилось, будто мы с Мин обе оказались во главе стола: на одном конце была ее платформа, а на противоположном – моя подушка. Я посмотрела на Мин поверх огоньков свечей, во множестве расставленных на столе, гадая, что она думает обо всем этом великолепии, но глаза ее были закрыты. Она, как обычно, лежала на своей платформе в величественной позе сфинкса, красно-золотое убранство столов придавало ей по-настоящему царственный вид. Я не могла не признать, что роскошная обстановка очень ей подходит.
– Прошу всех к столу, ужин подан, – объявила Дебби, появившись на пороге кухни с огромной индейкой на блюде. Следом за ней шествовали Джон и Софи с салатами и гарнирами, и замыкал процессию Эдди, радостно задрав хвост и жадно поводя носом. Весело переговариваясь, все заняли свои места за столом. Салфетки были развернуты, хлопушки хлопнуты, бокалы налиты, и Джон отрезал каждому по кусочку индейки. Когда все готовы были приняться за угощение, Дебби постучала ножом по бокалу и сказала:
– Я предлагаю поднять тост за Марджери. Без нее мы вряд ли собрались бы тут все вместе отпраздновать Рождество. За Марджери.
– За Марджери, – подхватили остальные, сдвинув бокалы. Нежный звон хрусталя сменился тишиной, прерываемой только звяканьем приборов. Когда все сосредоточенно принялись за еду, я ощутила что-то вроде ностальгии. Но это была не только тоска по прошлому – по тому времени, когда я жила с Марджери, по нашей совместной жизни – это была еще и признательность за настоящее, за то, что было у меня сейчас. Мне вдруг стало ясно: это Рождество, наше второе Рождество в кошачьем кафе, станет последним, которое мы встречаем всей семьей.
Я обвела глазами зал, понимая, что когда-нибудь все то, что происходит сейчас в нашем кафе, станет для меня всего лишь приятным воспоминанием. Джаспер растянулся на полу у камина, и на его блестящей черной шерстке плясали оранжевые отсветы пламени; Мейзи неподалеку, под елкой, играла с остатками оберточной бумаги; чуть подальше, на одном из кресел, свернувшись калачиком и прикрыв глаза, дремали рядышком Эбби и Белла.
Эдди бродил между ножками столов, старательно обнюхивая пол в надежде, что ему перепадет кусочек индейки. Даже не верилось, что всего несколько недель назад я была совершенно уверена, что он убежал и что я, возможно, никогда больше его не увижу. От меня не ускользнула вся ирония ситуации: терзаясь тем, что виновата в исчезновении Эдди, я не заметила, что на самом деле теряю другого котенка – Парди. Я повернулась в другую сторону и посмотрела на Парди, которая безмятежно дремала в гамаке. Ее отъезд разбивал мне сердце, но я знала, что с Джо ей будет гораздо лучше, чем дома. Конечно, в кафе котятам жилось весьма неплохо, но такой свободолюбивой и самодостаточной натуре, как Парди, здесь недоставало простора. Жить в большой семье, да к тому же почти все время находиться на глазах у посетителей, для нее было тяжело, и я знала, что на ферме она будет гораздо счастливее, чем в кафе. Там она сможет сколько угодно бродить сама по себе, а когда ей захочется компании, у нее будет Джо.
