Дебби понуро опустила голову.
– Может быть, Линда, будем надеяться, – ответила она.
Джаспер снова отправился на поиски, а я провела весь день на окне, неотрывно глядя, не покажется ли в переулке Эдди. Котята тоже вели себя непривычно тихо: дремали или бродили, обнюхивая места, где обычно располагался Эдди, и тревожно поглядывая в мою сторону. Я воспринимала все гораздо острее, чем обычно, и молчаливая надменность Мин возмущала меня еще больше, чем прежде. Я никому не говорила об этом, но все сильнее подозревала, что Мин имела какое-то отношение к исчезновению Эдди. Может, после того случая, когда я на него зашипела, между ними что-то произошло, она что-нибудь сказала ему, и он, вконец разобиженный, решил уйти из дома? Или все это было лишь плодом моего больного воображения?
Когда серый день за окном окончательно погас, я увидела в темном окне отражение Мин: безмолвная, словно призрак, она неподвижно возлежала на кошачьем дереве позади меня. На мгновенье мне показалось, что она смотрит на меня; но когда я, обернувшись, взглянула на нее, глаза ее были закрыты.
Глава 13
Как-то вечером, когда Дебби подсчитывала выручку в кассе, Линда нерешительно подошла к деревянной стойке.
– Дебби, – вкрадчиво начала она, – могу ли я предложить тебе одну идею насчет меню?
– М-м-м, – рассеянно промычала в ответ Дебби, сгребая мелочь со стола в пластиковый пакет.
– Печенье с сюрпризом от Мин, – торжественно объявила Линда.
Я, как обычно, дремала на своей подушке в эркере и, услышав ее слова, тут же насторожилась. Дебби молчала, не зная, что на это ответить.
– Я сделала несколько на пробу, – продолжала Линда, доставая из кармана передника какие-то бесформенные комочки в мятых обертках и раскладывая их на стойке.
Дебби взяла один из них, развернула целлофановую обертку и достала маленькое печеньице с запиской.
– Это афоризмы от Мин, – серьезно объяснила Линда.
«Время, проведенное с кошкой, нельзя считать потерянным», – прочитала Дебби, слегка улыбнувшись.
Линда поспешно достала из кармана фартука блокнот.
– У меня еще много подходящих высказываний, – заявила она с жаром. – Все кошки равны, но некоторые – равнее. Людям свойственно ошибаться, кошкам свойственно мурлыкать. – Она выжидающе посмотрела на сестру. – Ну что, у меня не только симпатичная мордашка, здесь тоже кое-что есть, не так ли? – просияла она, постучав себя по лбу карандашом.
– Это хорошая идея, Линда, мне нравится. Если ты распечатаешь афоризмы, мы сделаем пробную партию и посмотрим, как они пойдут, – сказала Дебби.
– Поверь мне, Дебби, их расхватают, как горячие пирожки, – просияла Линда. – Не забывай, я кое-что смыслю в маркетинге, он ведь был моей профессией, пока я не вышла замуж за Рэя, – сказала она, аккуратно заворачивая обратно в обертку листочек с афоризмом и печенье.
– И пока у тебя не отпала нужда в том, чтобы самой работать, – со вздохом пробормотала Дебби, глядя, как Линда радостно упорхнула на кухню.
На следующее утро Дебби читала за столом местную газету и все больше хмурилась.
– Линда, ты видела это? Про Мин пишут в газете! – крикнула она в сторону прихожей.
Я сидела в коробке из-под обуви и умывалась, но, услышав слова Дебби, прервала свое занятие и взглянула на Линду, которая вошла в гостиную и стояла в дверях, победно улыбаясь.
– По правде говоря, это моя заслуга, – гордо заявила она с едва сдерживаемым торжеством.
– В кошачьем кафе появилась экзотическая новая кошка, – вслух прочла Дебби, бросив неодобрительный взгляд на Линду. – Новое прибавление в кошачьем кафе Стортона понравилось публике… Прекрасная Мин – в самом деле шикарная кошка… Трагическая судьба сиамской кошки, чуть было не оказавшейся на улице… – тут Дебби остановилась и, подняв брови, скептически посмотрела на Линду. – «Мин привнесла восточную утонченность в Котсуолд», – говорит представитель кафе Линда Флемминг. – На этом месте Дебби поставила свой кофе и откинулась на стуле. – «Привнесла восточную утонченность». Линда, ты шутишь? – сердито спросила она. – И с каких это пор ты стала представителем кафе? – насмешливо добавила она.
Но Линду не так-то легко было смутить.
– Поверь мне, Дебби, это пойдет на пользу делу, – подмигнула она и отправилась вниз, в кафе.
Дебби перечитала статью и нахмурилась еще больше. Потом она швырнула газету на стол и с возмущением уставилась в пустой дверной проем, где только что стояла Линда.
Движимая тревогой и любопытством, я прошла через комнату и вспрыгнула на стол. Газета была открыта как раз на статье о Мин. В центре страницы красовался ее большой портрет: она царственно восседала на кошачьем дереве, надменно глядя вниз, в объектив камеры. Ни меня, ни котят не было видно. В нижнем левом углу была еще одна фотография. Маленький снимок Линды, сделанный, вероятно, несколько лет назад: с тщательным макияжем и аккуратной прической, она выглядела лет на пять моложе, чем сейчас. «Линда Флеминг, спасительница кошек», – гласила подпись под фотографией.
Я сердито фыркнула и уставилась на фото, чувствуя, как внутри меня поднимается волна ярости. Эта газетная статья привела меня в бешенство. Всё в ней было отвратительно: и выдуманная история о трагической судьбе Мин, и то, что Линда преподносила себя как спасительницу кошек. Но хуже всего было то, что создавалось обманчивое впечатление, будто Мин была главной и единственной достопримечательностью в кафе. Словно бы нас с котятами и не существовало. В статье не было ни слова правды, однако все эти выдумки Линды теперь, в напечатанном виде, выглядели очень убедительно. Решив, что я уже достаточно на нее насмотрелась, я уселась на газету, прямо на самодовольную морду Мин, и принялась умываться.
После этого Линда еще несколько дней только и щебетала о том, как хорошо она все придумала с прессой, явно не замечая молчаливого неодобрения Дебби. Статья была вырезана из газеты и заламинирована. Лежа на своей подушке на подоконнике, я смотрела, как Линда совала ее под нос посетителям. Невольно я вспоминала, какой была Линда до того, как Дебби предложила ей помогать в кафе. Тогда она была полна тревоги и неуверенности, готова была чуть что разразиться слезами или впасть в истерику. Подозреваю, что Линда вела себя так, чтобы разбудить в Дебби чувство сестринского долга.
Я и тогда не испытывала к Линде теплых чувств, но в те времена она большую часть времени проводила в квартире или ходила по магазинам, так что хотя бы в кафе я была избавлена от ее общества. Теперь же, когда она работала здесь, внизу, от нее некуда было деться. Деятельность Линды в кафе выходила за рамки простой помощи. В ее чрезмерном энтузиазме словно бы крылась какая-то хитрость. Я не сомневалась, что она собирается в конце концов заявить о своих правах на кафе, а Мин была всего лишь средством, чтобы осуществить этот коварный план. Статья в газете только подтверждала мои подозрения: Линда хотела выжить из кафе «беспородных» кошек и заменить их на экзотических красавиц наподобие Мин.
