Бейкер и его секретарша мертвы, в их конторе ничего не осталось. Дом на болоте оцепила полиция, а из знакомых в Новом Орлеане остался только Мартин.
Джеймс бросил взгляд на хмурого газетчика и, вспомнив нечто немаловажное, торжествующе сощурился.
Или не только Мартин…
4
Джеймс вошел в лавку колдовской атрибутики. Спиной к нему стояла женщина и, шурша длинной многослойной юбкой, поправляла товар на прилавке.
–Мамба Борони.
Лавочница резко обернулась.
–Джеймс? Какого Дьявола?
Она нахмурилась, но смогла удержать такой вид только на несколько секунд. Ее ярко накрашенные губы разошлись в широкой улыбке, и она заключила Джеймса в крепкие объятия с такой силой, что он почувствовал себя, по сравнению с ней, ребенком. Место обычного голоса занял сдавленных хрип.
–Борони. Ты меня раздавишь.
Женщина отстранилась.
–Прости, малыш, я все время забываю, что вы, европейцы, не привыкли к любви сильных луизианских женщин.
–Я не европеец.
Борони фыркнула.
–А я родом из Китая. Джеймс, рассказывай свои байки кому-нибудь другому.
Он улыбнулся.
–Как скажешь, Борони.
Она оправила свои юбки и внимательно посмотрела ему в глаза.
–Скажи честно, мне показалось, или я действительно видела тебя в ночь Марди Гра? Мои глаза, конечно, иногда меня подводят, но что-то я сомневаюсь, что я могла тебя с кем-то спутать.
–Кто бы сомневался. Нет, я правда там был. Кстати, хорошее выступление. Много туристов удалось обобрать?
Борони усмехнулась.
–Не понимаю, о чем ты. Это плата за представление. Можно сказать, плата за билет.
–Конечно, если пренебречь тем, что люди обычно знают, что покупают билет.
Борони схватила со стола старинный веер и стукнула им Джеймса. Он засмеялся.
–Не строй из себя ханжу, Джеймс.
–Даже не собирался. Отличный бизнес.
Она поморщилась.
–Да, вообще-то, не очень. Основная масса туристов приходится на Марди Гра, а на одном дне в году особо не напасешься. Да и с них особо ничего не насобираешь.
–А лавка?
–Живет, как видишь.
Она раскинула руки, обводя пространство вокруг.
–Хотя, тоже без особых излишеств. Туристов мало, а местные, в основном, выращивают все сами.
Джеймс повертел в руках гри-гри.
–Ну, уж совсем не прибедняйся. Если ты еще не разорилась, значит, кто-то да ходит.
Она отобрала у него гри-гри и кинула его в общую кучу.
–Я обратного и не утверждала. Лишь то, что их мало. И не играй с товаром, еще вызовешь кого-нибудь, кого не следует.
Она усмехнулась.
–Борони, мы оба знаем, что это уже произошло.
Усмешка исчезла с ее лица, и оно стало очень серьезным.
–Он все еще с тобой?
Джеймс кивнул. Борони удалилась вглубь лавки, ругаясь на непонятном для Джеймса языке. Покачав головой, он пошел следом.
–Хватит ругаться, я все равно тебя не понимаю.
Борони нахмурилась, и это рассмешило его еще больше.
–Хотя…может оно и к лучшему.
Она вздохнула, и ее лицо стало немного мягче.
–Пойми, Джеймс, я за тебя переживаю. Это наша магия, она не для вас. Не знаю, что вообще побудило Самеди заключить с тобой сделку, но от этого явно добра не жди.
–Борони, мы в этой связке живем уже три года. И пока все было отлично.
Доводы Джеймса явно не возымели на Борони никакого эффекта, она лишь покачала головой.
–В жизни Лоа три года– мгновение. Этот союз может в любой момент сработать против тебя.
Джеймс вздохнул.
–Что-то в последнее время я слишком часто это слышу.
–Так может стоит прислушаться?
Он пожал плечами.
–Все когда-то заканчивается. Так что, если это случится, что ж, значит, так тому и быть.
–Ты настолько самоуверен или тебе настолько безразлична твоя жизнь?
Джеймс улыбнулся.
–Спроси у меня что-нибудь попроще.
Борони сокрушенно вздохнула и, выбрав один из гри-гри, протянула его Джеймсу.
–Возьми, будет работать как оберег. Может, убережет твою дурную голову.
Джеймс внимательно посмотрел на яркий мешочек, лежащий у него на ладони, и сунул его во внутренний карман куртки.
–Спасибо.
Борони отмахнулась.
–Выживешь-поблагодаришь.
Джеймс удивленно поднял брови.
–А с чего мне умирать?
–Вот только не рассказывай мне, что ты пришел потому, что соскучился.
–Ты ко мне несправедлива.
–Да перестань, ты даже не поздоровался со мной, находясь в двух шагах от места моего выступления.
–Вот именно, что выступления. Я не хотел тебе мешать.
–А до лавки дойти, у тебя ноги отсохли?
Она усмехнулась. Джеймс знал, что она не обиделась, ей просто надо было за что-нибудь его пожурить.
–Во что ты вляпался?
–Меня пытались убить.
–Ну, это не новость.
–Знаю. Но в этот раз все было организованно. Не очень удачно, но довольно запутанно. Не знаю, кто меня заказал, но знаю, что эти люди довольно влиятельны в Новом Орлеане.
–И что требуется от меня?
На ее лице застыло удивление.
–Ты знаешь, что я держусь от такого подальше. Интриги это не мое…Ну, интриги такого масштаба.
–Да, но, может, ты свяжешься с духами? Мне нужно хотя бы направление, в котором двигаться дальше.
Борони уперла руки в бока, решительно намереваясь отказать, но, посмотрев на Джеймса, лишь вздохнула и махнула рукой.
–Ладно. Но мне надо кое-что подготовить. Погуляй пока. Хотя…
Она вновь посмотрела на его лицо.
–Знаешь, иди-ка ты лучше поспи. Ты когда вообще последний раз спал?
После ее слов Джеймс почувствовал, насколько она права. Он устало улыбнулся.
–Честно говоря, и не вспомню.
5
Вопреки мнимой спешке, Борони не стала будить Джеймса ни в этот день, ни на следующий. И, что бы Джеймс ни думал об этом ее решении, проснувшись, он чувствовал себя намного лучше.
Джеймс проснулся в небольшой, но удобной кровати, которая стояла в самой дальней комнате магазина Борони. Часто бывает, и Борони не была исключением, что лавка с травами также служит жрецу и домом. Так что несложно было догадаться, что женщина отдала ему свою собственную постель.
