Девственная сучка будет интересовать его ровно до тех пор, пока не сломается перед ним. И на этом все. Макс не создан для серьезных отношений. Закоренелый в своих любовных интригах ловелас – вот, что говорит исходящий от него запах. Что ж, его можно понять: Юля и сама не стремилась к моногамии. Но отказать ей? Променять на эту малолетнюю недотрогу, которая и целоваться-то еще не умеет – большая ошибка.
Впрочем, надо признать, что эта игра очень уж веселила ее. Что бы там ни задумал Ролан, она успеет насладиться игрой. И этот светлый мальчик (кажется, его зовут Ангел – какая ирония) поможет ей.
Юля провела влажным язычком по щетинистой щеке и усмехнулась: Ролан хотел ее и уже демонстрировал свое желание натянутой в известном месте тканью спортивных штанов.
«Как же ты ошибся, Максик», – мелькнула в мозгу ядовитая мысль. И за это ему придется заплатить. А уж какую цену, она решит сама, не посвящая в эти детали своего нового любовника. Юля хищно сверкнула взглядом изумрудных глаз и с глухим рычанием припала к приоткрытому рту Ролана.
***
Восемнадцать лет исполняется лишь раз в жизни, и эту дату следует запомнить до конца унылого земного пути. Так говорила Лиз. С самого утра было много суеты и приготовлений: гости должны прибыть к двум после полудня. Ева стояла у окна гостиной, застыв невидящим взором поверх плетеной ограды.
Коричневые стволы высоких сосен гигантскими стрелами торчали в небо, по которому медленно плыли перистые облака. Погода выдалась замечательная: ни жарко, ни холодно. Солнце сегодня не палило нещадно, а лишь ласково одаривало своими приветливыми лучами землю. Легкий ветерок шевелил разноцветные шары, развешенные над калиткой. Что ж, такая чудная погодка – отличный подарок природы к ее совершеннолетию.
Чувства Евы смешались, наплывая друг на друга, как волны прибоя: с одной стороны трепетное волнение, вызванное важным событием, с другой – неясная щемящая грусть. Вот ее-то и не могла объяснить именинница. Неужели вчерашний поцелуй с Максом так вывел ее из равновесия? Впрочем, равновесия и без того не было вот уже неделю кряду. Но ведь волнения-то начались именно с той злополучной встречи с байкером. Значит, причина все же в нем? Черт.
Ева поджала губы и попыталась отогнать назойливое видение: Макс склоняется над ее лицом и горячий поцелуй обжигает губы. И как она могла поддаться на эти провокации? Ведь этот недоделанный дон Жуан только и ждал удобного момента, чтобы усыпить ее бдительность и воспользоваться ее доверчивостью. Беспардонный негодяй. Хорошо, хоть хватило сил остановить это безумие. Ева поморщилась, вспоминая, с каким разочарованием смотрел на нее Макс, когда она оттолкнула его, а затем стремительным шагом направилась к выходу из парка. Ничего, переживет, не маленький. Но отчего-то эта небольшая и весьма сомниельная победа над распутником не принесла ожидаемого удовлетворения. Ева тряхнула головой.
– Эй, ты что там застыла как вкопанная? – в барном окошке, соединяющем кухню и просторную гостиную, появилась голова Лизы.
Подруга протягивала в проем два огромных блюда: одно с мясными нарезками, другое с фаршированными шампиньонами и рулетиками из бекона. Кусочек Лизкиной души – веселый Джек-Рассел-терьер Бинго скакал под тарелками, пытаясь ухватить торчавшую по краю ветчину: разумеется, он считал, что угощение предназначалось ему.
– Святые инквизиторы, возьми же, ну! – Лиз приподнимала тарелки повыше всякий раз, как челюсти песика клацали в миллиметре от цели.
Ева улыбнулась. Ей нравился этот шальной пес, который своим характером был невероятно похож на хозяйку. «Этот бесенок доведет меня когда-нибудь до белого каления», – говаривала та, когда очередная выходка Бинго вызывала истошные вопли соседей, разбуженных среди ночи громким лаем или звонким битьем чего-нибудь.
И все-таки он милый. Усмехнувшись, Ева взяла тарелки и отнесла их на стол.
Чего здесь только не было: и изящные канапе с черными маслинами и кусочками авокадо, и всяческие салатики в порционных пиалках и песочных тарталетках, и мясо по-французски, и соус по-итальянски, и рыба заливная, и говяжий язык под сырной корочкой – Лиза была мастером от Бога.
Ева кое-как втиснула блюда и вернулась на кухню.
– Что слышно с возвращением блудного попугая? – подруга деловито нарезала огурец, слегка скосив взгляд в ее сторону. – Звонил Сашка?
Ева мотнула головой.
– Все ясно – продинамил. И это в твой-то день рождения, – она возмущенно фыркнула. – Теперь ты понимаешь, почему я так настоятельно рекомендую тебе не класть яйца в одну корзину?
Ева непонимающе приподняла одну бровь.
– Какие еще яйца?
– Дзен так говорит. Это значит распределять риски, раскидывая свои активы – в твоем случае время, великодушно подаренное мужчинам – по разным местам. В одном не выстрелит, в другом с лихвой окупится, – Лиза облизала пальцы и сунула ей в руки две приличных размеров салатницы с майонезными горками и веточками розмарина и укропа. – Неси.
Стихийное бедствие, а не девушка.
– Между прочим, пригласить «Биг бэнд» я согласилась исключительно из-за Дзена. Что ему одному делать среди трех девчонок? – Ева показала Лизке язык и ловко увернулась от прилетевшего в нее скомканного полотенца.
Водрузив салатницы на оставшиеся свободные места, она присела на край длинной деревянной скамьи. Вдоль противоположного края стола протянулась ее сестра-близняшка с такой же резной спинкой. И их, и длинный дубовый стол отец с соседской помощью перетащил в гостиную с веранды.
Ева окинула беглым взглядом царившее изобилие и удовлетворенно кивнула. Все-таки Лизка – молодец. За скромное угощение краснеть перед гостями ей точно не придется. Оставалось надеяться, что и по другим причинам тоже.
Она взяла с края стопку тарелок и принялась мысленно распределять места. Сама она сядет с торца, чтобы в любой момент можно было никого не тревожа выйти из-за стола. Лиз с Дзеном сядут посередине, со стороны Лиз можно посадить Ангела (раз уж он ей так нравится, пускай и развлекает его сама), рядом с Дзеном – Бес. Впрочем, можно и наоборот. Главное, чтоб этот белокрылый серафим не особо приставал к самой Еве.
С другой стороны сядет остальная часть “Биг бэнда”. Катерину для симметрии можно поместить в центре музыкального квартета. Хотя что-то подсказывало, что их любимая ворчунья предпочтет место на отшибе с другого торца. Ева пожала плечами: как сядут, так сядут. Не маленькие, разберутся.
С улицы донесся звук подъезжающей машины.
– Лизка, бросай все! Приехали!
Подруга вышла с кухни, вытирая руки о полотенце.
– Ну так встречай, гости-то твои, – она усмехнулась, глядя как Ева испуганно косится на дверь. – Господи, ты так волнуешься, будто к тебе папа Римский пожаловал. Расслабься, все ж свои.
Гулко хлопнула входная дверь, и в прихожей раздался топот нескольких пар ног, сопровождаемый звуками басовитого мужского гогота. Ева выдохнула. Все хорошо, волноваться уже поздно – расслабиться и получать удовольствие. Дверь распахнулась, и в гостиную ввалилась шумная компания.
