Ох, только не начинай, подруга.
– Мне и правда пора.
– Я провожу! – оживился Ангел.
Ева замотала головой.
– Не надо. Я сама. Еще нужно зайти в одно место, отец просил, – она поморщила нос и засопела.
Лиз покачала головой.
– Врет и не краснеет.
– Ничего не вру.
Эта откровенная настырность подруги сейчас рождала в ней тихую ярость. Черт возьми, неужели так трудно понять, что ей просто хочется побыть одной?
– Я все-таки провожу, – Ангел попытался взять ее за руку.
– Нет! – резко вскочила Ева. Господи, вот и она превратилась в нервную истеричку. – Извините меня. Дзен, все было здорово, правда. И я очень рада твоему приезду.
– Я провожу, – буркнула недовольная Лизка и выбралась из-за стола.
Распрощавшись со всеми, Ева направилась к входу.
– Ты что творишь? – Лиза шипела как заправская гадюка. – Ну свела эта прохиндейка Макса, что с того? Ангел вон запал на тебя, а ты снова все портишь! Я ведь видела, как ты пялилась на этого «волка». Вон и фифа тоже заметила. А ведь между ними явно что-то есть. И поверь моему горькому опыту, на пути у таких как эта Юля не встают – сожрет и не подавится. А вот Ангел – совсем другое дело – милый и одинокий. А ты его динамишь.
Ева устало вздохнула.
– Лиза, возвращайся к Дзену – он у тебя прелесть. А мне нужно пройтись, правда, – снова спорить о вечном ей не хотелось.
– Ладно, – буркнула подруга. – Если тебе так приспичило, иди. Я тебя прикрою. Но насчет Ангела подумай. Он нормальный парень…
– Пока, Лиз, – Ева чмокнула подругу в щеку и вышла на улицу.
День клонился к закату и вдоль тротуара все сильнее вытягивались длинные тени домов и уличных фонарей. Темные полосы чередовались с оранжевыми островками, по которым время от времени проплывали силуэты людей, птиц, машин. Мир теней – другой мир: вроде его видишь, но существует он в другой параллели. А предзакатные часы позволяют пересечь ее границы. И это так романтично. Даже, когда рядом нет того самого, вечерний город по-прежнему являет свою волшебную душу тем, кто умеет видеть красоту в обыденности.
Ева набрала полные легкие свежего воздуха и зашагала в направлении рыночной площади. Дойти до нее, минуя центральную улицу, а затем, обогнув пару-тройку пятиэтажек, выйти к парковой аллее. Вечером там тихо и по-настоящему сказочно. Можно даже повстречать смелых бельчат, готовых за угощение идти за тобой хоть на край света.
Перебежав улицу, Ева неторопливо пошла вдоль витрин, с любопытством разглядывая разномастный интерьер заведений и магазинчиков. Парикмахерская. Сразу по ту сторону широкого окна в специальном кресле восседала грузная дама. Щупленькая девчонка порхала вокруг, вытворяя на голове клиентки нечто невообразимое. Череп в той части, которая была обращена к Еве, был коротко выстрижен. Зато на затылке во все стороны торчали густые волосы цвета спелой вишни. Ева притормозила. Интересно, что задумала эта эксцентричная толстушка?
В стекле отражалась улица, поэтому приходилось всматриваться. Мелькали люди, машины – мир, остановись на минутку. Ева целиком переключила внимание на отражение и вздрогнула, заметив в снующем людском потоке знакомую фигуру. Юля? Та стояла на другой стороне улицы и, судя по всему, смотрела на Еву. Она молниеносно развернулась.
– Девушка, подкиньте пару рубликов на хлебушек.
Прямо перед ней стоял потрепанного вида мужик с явным намерением выпить. И, судя по жалобному взгляду, этого самого «выпить» у него не было.
– Извините, я не…
Ева сделала шаг в сторону, всматриваясь в толпу на светофоре, но знакомой фигуры не увидела. Неужели показалось?
– Извините, – она развернулась и поспешила убраться подальше от этого места.
Что же нужно было этой девице в кафе? Как она их вообще нашла? Случайность? Очень уж Ева сомневалась. И то, что Макс вдруг оказался в их компании тоже не очень походило на случайное знакомство. Господи, все друг за другом следят. Или это у нее паранойя?
Через двадцать минут Ева миновала металлическую шильду с надписью «Парк культуры». Чудное место. Вдоль пустынной аллеи выстроились фонари, одетые в китайские шляпки. Они, словно одноногие стражники с блестящих латах, охраняли ее путь. Ева замедлила шаг. Здесь ее точно не станут преследовать: вся бурная вечерняя жизнь осталась на шумных улицах, а в этом мире тишины и покоя лишь ветерок гулял между высоких сосен да вечно голодные голуби деловито прохаживались по дорожкам в поисках крошек. И этот степенный ритм нравился ей больше, чем городская суета. Ева вздохнула.
А ведь рядом сейчас мог быть Ангел. Может зря она отказалась от его компании? У них наверняка есть что-то общее: он – артист, она – начинающий писатель. Творческим людям всегда найдется, о чем поговорить. Эх.
Впрочем, не стоит забывать, что этот «творческий» человек слишком уж быстро менял свои пристрастия. То песни ей посвящает, то с обожанием чуть ли не в рот смотрит свалившейся как снег на голову незнакомке. Нет, этого парня можно смело вычеркивать из списка возможных претендентов на роль «любовь всей моей жизни». Ева недовольно наморщила нос.
Что за глупые размышления? Все-таки постоянное давление вредоносной подруги сказывается на ней не лучшим образом. Любовь – в этом Ева была уверена – вспыхивает внезапно, а не выводится по каким-то формулам. Именно поэтому следовало успокоиться и перестать думать о русоволосом «ангеле».
Ева вдруг поймала себя на мысли, что о нем-то и думать не хочется. Этот парень был, словно занавес в театре: маячил перед глазами, скрывая от нее главного героя спектакля. И вот сейчас «герой» вдруг нетерпеливо выглянул из-за тяжелой портьеры, пугая ее блеском янтарных глаз. Макс. Вот, о ком ей хотелось думать.
Что-то незримое витало в воздухе, когда он был рядом. Что-то, что пугало и манило ее одновременно. И, как не пыталась Ева скрыться от этого «чего-то», оно с ужасающей скоростью настигало ее.
Неужели Юля сумела разглядеть то, что она сама от себя так тщательно скрывала: ей нравился этот беспардонный тип. Со всем своим набором наглых ухмылок, с его раздражающей привычкой менять спутниц как рубашки, с его невероятной способностью оказываться всегда там, где есть она и злить ее одним своим взглядом. Господи, неужели она и правда влюбилась в этого ловеласа? Невероятно! Она ведь почти не знает его. Ева беззвучно застонала.
Краем глаза она уловила за деревьями какое-то движение. В желудке противно ухнуло. Окинув видимое пространство взглядом и не обнаружив никого, кроме метнувшейся по стволу к вершине сосны белки, Ева ускорила шаг. Сердце глухо колотилось о грудную клетку. В голове тут же всплыли воспоминания об ужасной истории, потрясшей весь город. Черт возьми, как она вообще могла забыть об осторожности?
Вечернее солнце пробираясь сквозь деревья разрисовывало тротуарную плитку в черно-оранжевые полосы. Вытянутая тень самой Евы плавно скользила перед ней, прескакивая с одной световой дорожки на другую. Ева совсем перестала обращать внимание на царившую вокруг красоту. Домой, скорее домой. Черт ее дернул пойти одной через парк. Хорошо, хоть еще не стемнело.
