– Есть у меня подозрение, – доверительным тоном произнес он девушке прямо на ухо, – что невесту от темных эльфов мне уже выбрали. И я бы на твоем месте не рисковал с ней связываться. Я понимаю – отыграться на брате за свинское поведение отца – это святое. Но оно того не стоит. Вашей богине НУ ОЧЕНЬ нужно мое графство. Так что соглашайся. Я дело говорю. Как брат сестре советую. Парень он видный, крепкий, веселый. Красный, правда, как вареный рак, зато старший сын и наследник барона.
Она задумчиво посмотрела на него. Скорчила довольно сексуальную мордочку, прикусив нижнюю губу. Провела пальцем по груди Всеволода. Задумчиво изучив его отмытое и вытертое хозяйство. И произнесла:
– Я подумаю над твоим предложением.
Потом хлопнула в ладоши и рабыни засуетились, одевая графа.
Одежду ему кстати, принесли новую. Подходящую для приема. Откуда только размеры узнали – на него ведь сшита. Сидит как родная. А старую забрали «на стирку». Доспехи и оружие тоже унесли. Как и голову иллитида.
Всеволод в этом наряде чувствовал себя очень неловко. Вроде – такой же как на всех приличных темных эльфах. Но смотрелся он на нем, словно лосины на слоне. Хоть не розовые. И на том спасибо. Все-таки фасон явно разрабатывался для гуманоидов другой комплекции.
Эйфель придирчиво его осмотрела. Понюхала, как он пахнет. Чуть скривилась с легким пренебрежением и выдала:
– Сойдет. Пойдем, братик. Думаю, нас уже ждут.
Вышли из купальной комнаты. А те рабыни так и остались стоять, чуть в стороне. Словно не живые, а какие-то биороботы. Пропылесосили ковер и встали на зарядную площадку. Кстати, место их «стоянки» было размечено на полу. Выглядело это все жутко. Очень. Но Всеволод старался как можно сильнее от подобного отстраниться и не думать об их судьбе. Во всяком случае – не сейчас. У него самого судьба уже которую неделю весело раскачивалась на последнем волоске и пьяным голосом улюлюкала. Тут явно не до таких общесистемных сложностей.
Прогулка по коридорам была недолгой, но довольно интересной. Все переходы были залиты достаточно густым полумраком, но графа это не смущало. Последствия шепота Илуватора давали о себе знать. Посему он видел все и всех. И часовых на узловых постах, контролирующих переплетения переходов, и зевак из числа темных эльфов, скрывающихся во тьме. Видно, не хотели выдавать свой интерес. Там и подростки, и дети были. Один совсем маленький мальчик смотрел на него такими удивленно-потрясенными глазами, что Всеволод не выдержал и подмигнул ему, улыбнувшись. Тот вздрогнул и тоже улыбнулся. А вот остальные, видевшие это, отшатнулись. Видимо не знали, что граф видит во тьме… или не верили…
Вошли в зал. Тот самый, потолок и стены которого были окутаны густой, практически непроглядной тьмой. И Всеволод замер, крутя головой.
– Какие большие… – тихо произнес он, разглядывая чудовищных пауков, затаившихся в этой тьме. – Красивые… – Он никогда не проявлял особой страсти и симпатии к арахнидам. Не боялся – да, но и не любил. И уж точно не жаждал завести дома. А тут – смотрел на них как завороженный. Они ему казались совершенными и невероятно красивыми. Возможно, и потому, что отнюдь не являлись обычными пауками. А магия полна чудес.
– Ты их видишь? – Удивилась Эйфель, заметив его интерес.
– А не должен?
– Вообще-то нет. Их и жрицы не все видят. Я сильная жрица и то могу заметить только тени.
– Тени? Нет. Мне кажется, что я вижу каждый волосок шерстки, покрывающей их тела. Такой шелковистой на вид, что прямо тянет погладить. Кажется, что они ужасно приятны на ощупь.
Эйфель как-то нервно хмыкнула и скосилась на Всеволода с немалым подозрением. А тот продолжал творить какую-то жесть, по ее мнению. Он вдруг присел на корточки, вытянул руку вперед и начал звать:
– Маленький, иди сюда. Ну, не бойся… – уговаривал он кого-то, словно ребенка. А сестренка смотрела на него как на умалишенного.
Минута прошла. Две. Три. Она уже хотела прекратить этот балаган, как вдруг из тьмы вышел паук. Черный такой, лоснящийся птицеед чрезвычайно больших размеров – по колено, наверное, может чуть больше.
– Дай лапу, – сказал парень, протягивая руку. Паук всем телом пошевелился, вроде как отказываясь. – Ты стесняешься? – Он снова пошевелился, выражая несогласие. – Будешь хорошо себя вести, возьму с собой в крепость. Представь. Идет такая светлая эльфийка. Думает о вечном. О цветочках. О выпивке. О том, как она станцует голышом на столе. А тут ты на нее с ветки КАК прыгнешь. И в кусты. Смеяться. А она – искать, где подмыться от последствий нежданной встречи. Что? Нравиться? Хочешь так поиграть? Тогда дай лапу. – Паук чуть помедлил и осторожно протянул переднюю правую конечность, вкладывая ее в ладонь Всеволода. – Молодец. Умный малыш. – Пожал он ему лапку, словно протянутую руку. – Я сейчас с бабушкой поговорю. Она мне быстро даст по шее, и мы отправимся в графство.
Сказал. Отпустил лапку паука. Встал и направился к ожидающим его темным эльфам. Паук посеменил следом, держась чуть позади.
Эйфель наблюдала это действо с совершенно стеклянным видом. У нее просто не получалось осознать происходящее. Даже пропищать какой-то комментарий не выходило. Пауки еще НИКОГДА вот так не выходили из тьмы. Матриарх и совет дома не сильно отличались от нее в плане общего потрясения. Их зрение и слух позволили наблюдать эту сценку даже несмотря на некоторое удаление.
Однако далеко уйти не удалось. Зашелестели входные двери и в зал вошел еще один участник. Очень знакомой походкой. Всеволод остановился. Подождал пока перестук каблучков поравняется с ним. И произнес:
– Ты пропустила все самое интересное.
– Ты зачем иллитиду голову отрезал? – Тихо спросила Викония.
– Давно хотел попробовать индийское блюдо – мозги в горшочке. Но обезьяны под рукой не было. Вот я и решил, что кальмар вполне сойдет. Если приправы как для рыбы положить – должно получиться неплохо.
– А серьезно? – Смешливо фыркнув, поинтересовалась де’Вир.
– Устрашающий фактор, – чуть подумав ответил Всеволод. – Наверняка отряд был не один. Нужно было снизить шанс нападения. Вот я и выставил напоказ подходящий трофей. Чем страшнее, опаснее и безумнее мы выглядели, тем выше был шанс безопасного достижения цели.
– Иллитиды просят выдать его голову.
– Ты им сказала, что я ее уже съел?
– Мы это обсудим позже, – снова смешливо фыркнув, произнесла Викония, и пошла вперед. Всеволод пожал плечами и двинулся следом. А Эйфель за ними, стараясь не отсвечивать. Обычно с жрицами дома де’Вир никто ТАК не общался. А тут казалось, что у них по меньшей мере приятельские отношения… с жрицей де’Вир! И это выглядело ну очень странно, особенно в сочетании с вышедшим из тьмы пауком…
Подошли. Раскланялись.
– Представьтесь, – наконец, обращаясь к парню, произнесла самая властная даже на вид темная эльфийка. Та, которая, и была, судя по всему, Триль Бэнр.
