– А давайте встретимся на нейтральной территории, – предложил он дамочке. – Погода чудесная, грех просиживать штаны в офисе.
– Диктуйте адрес.
Дамочка-то деловитая, с такой хлопот не оберешься. Может, лучше сразу послать ее к черту? Что-то на душе уж больно неспокойно, не к добру это. А с другой стороны, если он станет всех противных теток посылать, то лавочку можно закрывать. Нет, надо встретиться. Сабурин продиктовал адрес ближайшего к его дому кафе и отключил связь.
Так, значит, до встречи с клиенткой еще почти два часа. Он прошлепал в ванную, задумчиво посмотрел на свое отражение в зеркале: волосы всклокочены, морда помята и давно не брита – в общем, вид совсем непрезентабельный, женщину таким не очаруешь. Надо срочно приводить себя в порядок.
Клиентками детективного агентства «Феникс» в основном были дамы позднего бальзаковского возраста. У Сабурина этому факту имелось вполне логичное объяснение. Если принимать за данность расхожее утверждение про седину в бороду и беса в ребро, то так оно и получалось: в агентство обращались супруги этих «бесноватых» и «седовласых», сбившихся с пути истинного мужиков. Хотя случались и исключения. Иногда помощь была нужна уже самим стареющим ловеласам. Нарыть компромат на опостылевшую жену, чтобы уйти из семьи с чистой совестью и минимальными финансовыми потерями. Или присмотреть за любовницей, красивой, стройной, умопомрачительной, но в силу своей молодости, непозволительно ветреной и легкомысленной. Хотя, как ни крути, женщин в клиентах Сабурина числилось намного больше, чем мужчин. Вот именно для клиенток им и был разработан специальный, «особо располагающий имидж».
Для начала принять душ, потом побриться – трехдневная щетина приветствуется только старлетками, но никак не зрелыми дамами. Вихры прилизать и зачесать назад – прическа должна быть аккуратной. Очки с простыми стеклами, но в стильной оправе – для солидности. И главное – никаких джинсов и теннисок, это так легкомысленно. К сегодняшней погоде замечательно подойдут льняные брюки и белоснежная сорочка. Верхнюю пуговицу застегивать необязательно – должен же быть в его облике и неформальный штрих.
В общем, на встречу с клиенткой Сабурин собирался, как заправский альфонс на свидание с беспечной жертвой. С одной только разницей – он никогда, ни при каких обстоятельствах не спал со своими работодательницами. Как говорится, котлеты отдельно, мухи отдельно. Его рабочий инструмент – голова, ну, иногда еще и ноги. И «особо располагающий имидж» нужен ему исключительно для установления доверительных отношений.
Проведя ревизию собственной внешности и разработав план по устранению временных неполадок, Сабурин прошел на кухню. Холодильник грел душу и радовал глаз разнообразием своего содержимого. Очень хорошо, что вчера Сабурин не поленился, совершил марш-бросок в супермаркет и затарился под завязку. Теперь можно неделю не думать о хлебе насущном, а полностью посвятить себя работе.
Сабурин при полном параде – умытый, гладко выбритый, благоухающий дорогим парфюмом и во всех смыслах облагороженный – вот уже десять минут распивал кофе на веранде летнего кафе, исподтишка наблюдая за дамами, максимально подходящими под определение клиентки детективного агентства. До часа «Х» оставалось еще пятнадцать минут, так что позволительно немного расслабиться, полюбоваться чудесным субботним утром и стройными ножками официантки. А когда время подойдет к концу, можно просто позвонить дамочке на мобильный и обозначить себя как «высокого шатена в белом». Сабурин специально проверил – в кафе не было не то что ни одного «высокого шатена в белом», но и вообще ни одного мужика, достигшего половозрелого возраста. Так чтодамочка не ошибется.
Время шло, кофе давно закончился, на часах уже было без трех минут девять. Все, пора звонить. Сабурин нашарил в кармане брюк мобильный, еще раз украдкой осмотрелся. Скорее всего, дело придется иметь вон с той нервной дамой в цветастом сарафане и соломенной шляпке или вон с той холеной мадам в дорогом брючном костюме. Интересно, которая из них?
Сабурин искал в памяти телефона номер клиентки, когда за его столик плюхнулся какой-то пацан. Вытертые джинсы, толстовка с длинными рукавами, надвинутая на самый нос кепка, солнцезащитные очки на пол-лица – типичный тинейджер.
– Эй, парень, здесь занято, – буркнул Сабурин, набирая номер. – Вокруг полно свободных столиков, так что вали отсюда.
В трубке раздались гудки вызова, а через мгновение в рюкзаке парнишки запиликал мобильник. Игнорируя рекомендации взрослого дяди, паразит достал телефон, поднес к уху и сказал на удивление приятным женским голосом:
– Я уже здесь, господин детектив. Не знала, что у вас проблемы со зрением.
Сабурин чертыхнулся, отключил телефон, в упор посмотрел на пацана, который, оказывается, вовсе даже не пацан, и спросил мрачно:
– Это вы мне сегодня звонили?
– Я, – пацан, который вовсе даже не пацан, снял черные очки, и Сабурину стали очевидны сразу две вещи. Во-первых, перед ним сидела девица, а во-вторых, он уже имел несчастье с этой девицей познакомиться.
– Белоснежка?!
– Меня зовут Светлана, – девица снова нацепила очки, поддернула кепку так, что все лицо оказалось в тени. – Мне нужно с вами поговорить.
– Ничего не выйдет, – Сабурин решительно встал. – Я не занимаюсь благотворительностью.
– Я вам заплачу, – на его руку легла прохладная ладошка. – Прошу вас.
Надо было сразу послать ее к чертовой бабушке. Именно такого действия настойчиво требовали здравый смысл и профессиональная интуиция. Увы, помимо этих, безусловно, полезных в хозяйстве качеств, у Сабурина имелось еще одно, намного менее полезное, если не сказать вредное – любопытство. Любопытство вынуждало его прояснить ситуацию, узнать, как девчонка на него вышла и что ей нужно. Проклиная себя за мягкосердечие, Сабурин опустился обратно на стул и сказал, не скрывая раздражения:
– Как ты меня нашла?
– По объявлению в газете, – девчонка повертела головой, а потом попросила: – Давай пересядем, здесь людей много.
– Куда, например?
– Вон туда, – она кивнула на дальний угол веранды, утопающий в тени.
Сабурин не хотел в тень. Сабурин хотел нежиться на солнышке.
– У меня повышенная светочувствительность, – она правильно растолковала его молчание. – Прямые солнечные лучи опасны для кожи и глаз.
– Это что-то вроде вампиризма? – хмыкнул Сабурин, а девчонка вся вдруг подобралась, сжала кулачки.
– Это что-то вроде альбинизма, – сказала сухо. – В моем организме не хватает пигмента меланина, поэтому…
– Я в курсе, – перебил он ее, – поэтому у тебя бледная кожа, белые волосы и прозрачная радужка.
– А еще повышенная склонность к раку кожи. Я не хочу загнуться в тридцать лет от меланомы, поэтому, если вопрос для тебя не принципиален, давай перейдем в тень.
Крыть было нечем. Он же не зверь какой и не собирается брать грех на душу за чью-то преждевременную кончину.
