– Пожар в музее произошел неспроста? – вдруг спросила Эбби.
– Мне нужно было не только спастись самому, но и остановить злодеяния. А для этого требовалось разворошить змеиное гнездо, чтобы им негде было проводить свои зловещие сборища. Надеялся, что полиция обнаружит тайную комнату и начнет расследование.
– Как же тебе удалось убежать?
– У деда неожиданно проснулась совесть. Он попросил прощения, развязал меня и вышел из комнаты, велев спрятаться. А я сумел совершить поджог, выбрался из здания и убежал.
– Куда?
– Сначала в церковь, поскольку не знал иного места. Понимал, что они начнут искать меня, и старался скрыться. Священник и его экономка, миссис Уилсон, заботились обо мне до восемнадцати лет, а вскоре я получил оставленное родителями наследство.
– А что же дед?
– Я разговаривал с ним лишь раз. Он позвонил, плакал, умолял о прощении, попытался облегчить совесть рассказом о других жертвах, но я повесил трубку. После его смерти выяснилось, что он завещал мне почти все свое состояние. Однако оставил средства и на ремонт этого проклятого музея. – Паркер повернулся, уже не стесняясь слез, и положил руки ей на плечи. – Мне казалось, будто все уже позади, что я справился, но когда узнал, что он это сделал…
Эбби обняла, его как маленького ребенка, и стала гладить по голове.
– Теперь уже все в порядке.
– Я должен был это сделать… но… еще не конец. Обещаю, что, как только отомщу последнему из чудовищ, сразу сдамся в полицию.
– Нет, ты должен остаться со мной.
– Все, что я сотворил…
– Порой люди вынуждены совершать дурные поступки, но от этого сами они не становятся плохими. Я тоже поступала плохо. – Эбби замолчала, понимая, что сейчас не время для рассказов о своем темном прошлом, а потом продолжила: – Ты хороший, я точно знаю…
– Когда все это началось, я не представлял, что встречу кого-то… и полюблю… – Паркер вытер лицо тыльной стороной ладони и глубоко вздохнул, словно решив навсегда спрятать свои эмоции. – Не подозревал, что способен любить.
Эбби тоже когда-то думала, что не сможет стать счастливой. Нельзя иметь все на свете. Но так было раньше, а теперь она знала, что обязательно найдет счастье. Она сжала ладонями лицо Паркера и посмотрела ему в глаза:
– Я тоже считала, что никогда и никого не полюблю. А получилось иначе. Я люблю тебя, Паркер. Сейчас ничего не изменилось. Ты совершил то, что должен был совершить. Пожалуйста, не губи себя. Останься со мной. – Эбби приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
– Но как же ты сможешь простить меня?
– Тебя не за что прощать.
Глава двадцать шестая
Несчастный случай
Тогда
Чайник щелкнул, из носика вырвался пар, но Эбби по-прежнему разглядывала бежевую плитку на стене кухни. Джон сидел на диване и смотрел одну из бесконечных программ о ремонте, где доходчиво объясняли, почему недостаточно того, что уже есть, а надо непременно что-нибудь переделать и изменить. Замкнутый круг аргументов и доводов, заставляющих чувствовать себя вечным неудачником. Купи, купи, купи.
– Пап, чаю хочешь? – окликнула его Эбби с уже ставшим привычным наигранным оптимизмом. Чашка стояла на столе нетронутой и холодной. Она забрала ее и поставила новую, горячую.
– Спасибо.
– Сегодня пойдешь куда-нибудь? – Эбби посмотрела на отца: глаза потускнели, уголки губ опустились. Выглядел он безнадежно печальным, а вместо ответа увеличил громкость звука. – Мне позвонили из музея, – сообщила она. Джон продолжал смотреть на экран. – Берут с испытательным сроком. Завтра первый день.
– Что? – Он поднял голову.
– Получила работу в музее.
– А чем будешь заниматься?
– Им нужен человек, чтобы разобрать животных. Может, дадут какие-то административные поручения. Пока не знаю. Описание обязанностей достаточно туманное.
– Но ведь животные мертвые?
– Да. Но в университете у нас была анатомия и даже небольшая практика вскрытия. Думаю, что с чучелами как-нибудь справлюсь.
– А вернуться к учебе и получить диплом не хочешь? Ты же с детства мечтала стать ветеринаром.
– Надо работать, пап. – Эбби опустила голову, чтобы не смущать отца. – Сам понимаешь, счета…
Джон отвернулся и снова уставился в экран телевизора. Увольнение было последней каплей: он впал в депрессию, и Эбби поневоле пришлось стать главой семьи – ради них обоих. Она не находила сил вернуться в университет и стыдилась собственной слабости. Учеба, даже в другом городе, утратила всякий смысл.
– Раньше ты никогда не врала мне, а теперь лжешь постоянно, – вдруг заявил отец.
– А что ты хочешь услышать? Что я была идиоткой? Что во всем виновата сама? Не могу больше об этом вспоминать и не позволю обстоятельствам разрушить свою жизнь!
– Если откажешься от мечты, значит, они победили.
– Ни о победе, ни о поражении речь больше не идет. Все уже случилось и прошло. Они давно победили!
– Это я воспитал тебя такой безвольной? Считаешь, что можно просто убежать, спрятаться? Наверное, во всем моя вина…
– Не смей так говорить! – закричала Эбби, а Джон повернулся к экрану.
– Позвони в конце рабочего дня, я заеду за тобой, – проворчал он напоследок.
– Не беспокойся, вернусь поездом.
Эбби давно не бывала в музее, но он оказался таким же, как в детстве, когда ее водил туда отец. В нос ударил знакомый запах сырости, в горле сразу запершило. Директор встретил ее в холле и по длинным широким коридорам повел в свой кабинет. Часть пространства была огорожена в ожидании ремонта и выглядела единым неприкосновенным экспонатом. Серые стены и приглушенный свет мешали рассмотреть формы, открывая взгляду лишь тени. Полумрака здесь было значительно больше, чем света.
– Значит, прежде вы никогда не работали в музеях?
– Никогда, но я быстро учусь и не ленюсь узнавать новое.
– У вас хорошие рекомендации.
Эбби смущенно улыбнулась, чувствуя неловкость оттого, что за рекомендации пришлось заплатить молчанием. Декан и любимая преподавательница на бумаге превозносили ее замечательный характер и преданность профессии, хотя в разговоре не стеснялись в выражениях и не скрывали своего истинного отношения к ней.
– Почему вы оставили университет, если позволите спросить? По-моему, вы учились вполне успешно.
– Отец плохо себя чувствует, нужно сосредоточиться на его здоровье. Мы живем вдвоем. – Пытаясь скрыть волнение, Эбби вцепилась в сумку.
– Что ж, давайте начнем с чего-нибудь несложного и посмотрим, как вы справитесь. Если потребуется помощь, то обращайтесь к смотрителям: как правило, они ходят по коридорам.
