– Кто это сделал?! – грозно спрашивал он басом, да таким, что все, считая меня, затряслись и попятились назад.
Никто не желал признаваться. Равно как и не нашлось желающих испытать на себе гнев разъяренного отца.
– Алексис, кто тебя избивал?
Парень посмотрел в мою сторону. В мою! Я лишь сильнее почувствовал себя виноватым. Выходит, Алексис действительно стал ненавидеть меня за то, что я не помог ему? Или же он просто повернулся в мою сторону? Как же сложно уловить ход его мыслей.
– Это неважно. Все закончилось. Папа, я хотел сказать тебе кое-что… Я согласен уехать в Амстердам. Здесь мне нечего делать. Пора уже отпустить маму.
– Наконец-то ты образумился! Мы сейчас же едем домой.
Он шутит? Говорит это, обращаясь ко мне, чтобы я… Какой реакции он ждет от меня?
Этими словами он разрушил мою надежду на жизнь, но что хуже – возможность искупить вину перед ним. Он обрек меня на страдания. Я умру без него.
Своим выбором он вовсе не собирался сделать лучше для себя. Он хотел отомстить мне, зная о моих чувствах.
Они направились в сторону ворот. Когда Алексис проходил мимо, с моего языка сорвалось:
– Алексис! Пожалуйста, подожди!
Парень сразу остановился, но не повернулся ко мне лицом.
– П… п… – Всего одно заветное слово не желало дать себе волю. Не желало, ибо я сам не знал, как меня можно простить.
Алексис не дождался признания. Он ушел, послушно следуя за отцом. Не оглядываясь, не произнеся ни слова.
Это то, чего я заслуживал.
16
Если раньше я не показывался Алексису из-за того, что испытывал к нему неприязнь из-за случая с учительницей, то теперь просто сгорал от стыда, как комета в атмосфере.
Бывают такие моменты, которыми хочешь поделиться с другими. Выплеснуть свои эмоции и получить от собеседника хотя бы сочувствие. У меня не было человека, которому я смог бы излить душу. Диана? Я старался не трогать ее. Наши отношения испортились.
А время все текло. Время моего пребывания на Земле. Время, отведенное на исправление ошибки, стоившей жизни. Чем больше дней проходило, тем сильнее я убеждался в недостижимости цели. Алексис стал слишком далеким для меня. Он и раньше был неизведанным, как планета у далекой звезды. Я навоображал всего о нем, даже толком не узнав ближе. В какой-то момент мне захотелось, чтобы Алексис уехал отсюда навсегда и увез мою надежду на спасение, но… я умру от тоски по нему прежде, чем настанет сороковой день.
Однажды Диана пропала. Без следа. Без слов. Без намеков. Забрала телефон, ушла и не вернулась к вечеру. Меня одолевала тревога. Она не просто хотела побыть наедине с собой. Что если ее час настал и она убежала, дабы тихо уйти, как это делают кошки?
Я бросился в город. Всю ночь скитался по улицам в поисках Дианы. Луна едва-едва обрамляла уголки зданий, фонари горели вдоль тротуаров, но сам Фризенвейн был мертв.
Я пробежал мимо своего дома. Ночью он выглядел более зловещим, нежели днем.
Самое вероятное объяснение происходящего – Диана исчезла. Ее сорок дней прошли. Но почему же она не попрощалась со мной? Она не посчитала меня достойным узнать об этом или же просто не хотела устраивать трагедию? Но ведь вся жизнь человека – это трагедия, как ни взгляни. Чтобы стать счастливым, нужно делать то, что приведет к этому счастью. Чтобы стать несчастным, достаточно вообще ничего не делать.
Рассвет приближался. Надежда найти Диану умирала во мне быстрее, чем солнце вставало над городом. Я проходил мимо своей школы. Она еще спала под розоватым небом.
Небо… крыша… Диана!
Я бросился к лестнице на стене здания и начал подниматься наверх. Руки пачкались в ржавчине, скользкие подошвы кед несколько раз подводили. Я забрался на крышу. На краю напротив меня стояла Диана. Она держала в руках телефон и не сводила с него взгляда.
– Когда-то одной девушке понравился парень. Он был красив, симпатичен всем, потому что у него была чистая душа и рядом с ним было легко. Она плакала по ночам, боясь к нему подойти и услышать отказ. Она занималась вокалом, учителя пророчили ей большое будущее, родители поддерживали, но она пропускала мимо ушей их слова. Считала, что они говорят это из жалости. Она зависела от мнения окружающих. Завистниц. Верила их критике. Однажды эта девушка решила дать им отпор, за что ее опозорили перед всем классом, поведав о ее сокровенных секретах. Девушка рассказала обо всем родителям. Они не поверили. С тех пор она была одна, но в ней жила любовь к самому прекрасному человеку. Девушка записала прощальное видео, пошла навстречу судьбе и… услышала отказ. Этот парень был ее последней надеждой на жизнь.
– Нет, Диана, я…
– Мое настоящее имя – Элана. – Она сделала несколько шагов ко мне навстречу. – Я не виню тебя за то, что ты не испытывал ко мне того же, Даан. Ты – не моя «вторая половинка». Им был тот самый парень, приходивший на могилу. Он заметил меня, но мне удалось убежать.
– Почему же? Ведь у тебя был шанс спастись.
– Ценой его жизни? – Диана повысила голос и тут же замолчала.
– Что?
Она отвернулась. Я подошел к ней и развернул к себе лицом. Она плакала. По красным щекам стекали слезы, губы и подбородок дрожали.
– Диана, что случилось? – тихо спросил я, придерживая ее за плечи.
– Прости, Даан, – жалобно обратилась она. – Я… я врала тебе!
Диана разрыдалась сильнее. Она склонила голову и спрятала лицо в ладонях, а ее волосы липли к мокрым щекам.
Во мне разгоралась тревога. Чем дольше тянула Диана, тем жарче она становилась.
– В чем? В чем ты мне наврала? – Я повысил голос.
– Нельзя… – прерывисто произнесла она. – Нельзя спасти «вторую половинку» и воскреснуть за сорок дней.
– Что?.. – Мое сознание рухнуло.
– Для того чтобы воскреснуть, нужно не спасти человека, а… а… убить его! – Она бросилась мне в объятия и громко закричала. Ее дрожь передалась мне, взбудоражила мозг.
Я должен убить Алексиса. Убить, чтобы спастись самому.
К глазам подступили слезы. В горле уже встал ком, лицо искривила гримаса. Я не выдержал. Зарыдал Диане в плечо, крепко обнимая ее за спину. Мы стояли на краю крыши и плакали. Кричали и завывали от досады, от отчаяния, утопившего нас в своих пучинах.
Я обречен на исчезновение. Убийство Алексиса – больше, чем убийство человека. Если я сделаю это, то, воскреснув, вновь покончу с собой, не выдержав угрызений совести.
Слезы отступали. Мы успокоились, чувствуя пустоту. Смотрели друг другу в глаза, ловили каждый момент, прожитый вместе, старались растянуть его до бесконечности, пусть и осознавали – конец близок.
– Мое время пришло, – прошептала Диана.
