Впервые с тех пор, как я все бросил и стал никем, кому-то известно, кто я такой. Думал, потеряю сознание, когда она мне протянула мою карточку с кадуцеем. Как я мог уронить ее? Я действительно на пределе. Сплю все меньше и меньше. Если так будет продолжаться, однажды я покалечу себя пилой. Мне бы уехать отсюда, но не охота бросать этого Матье, который по-настоящему хороший человек, благородный и щедрый, я давно таких не встречал. Подобные люди сразу внушают доверие, с ними хочется подружиться. Он не задает вопросов. Принимает меня таким, как есть, вместе с моим молчанием. Я добросовестно работаю, он доволен, рассказывает о себе, о своей семейной жизни, пробуждая мои мечты, но это все не для меня. Сегодня я познакомился с его женой, она бросилась мне на шею, как будто мы с ней давние друзья. Она была с Ортанс, эта троица как будто неразлучна, они внимательны друг к другу. Матье, похоже, волнуется за Ортанс, вопросов о ней он мне не задает, но я чувствую, что он все время начеку. Он мог бы быть ее братом, во всяком случае, взял на себя роль старшего брата-защитника. Мне надо уехать, уйти от этих людей, чья доброта заставляет меня вновь почти поверить в человеколюбие. Но не хочется подставлять его. И с другой стороны, я до некоторой степени рад, что кто-то теперь знает, хоть я и рыдал из-за этого, как никогда раньше. Уверен, Ортанс меня видела.
Я на мгновение оторвалась от корявых строчек, догадавшись, что сейчас он заговорит обо мне. Но теперь, когда я уже столько прочла, почему бы не дойти до конца.
Она знает, она задавала мне вопросы, это нормально. Я бы на ее месте поступил так же. Она сражается с любопытством. Но мне не кажется, что она стала относиться ко мне по-другому. Она просто готова на все, лишь бы я остался помогать ее другу, даже предложила снизить плату за комнату. Сколько денег она из-за меня теряет, подумать только! Ну что ж, я готов принять ее щедрое предложение, не собираюсь капризничать. Да, я вызываю у нее любопытство, но и я тоже задаю себе вопросы насчет нее. Как она очутилась в этом громадном домище? Что может делать здесь одинокая женщина? У нее озабоченный, временами грустный вид. Не могу не наблюдать за ней издалека, она часто кажется растерянной или витающей в облаках. Наверняка я никогда не узнаю почему. Мне нужно любой ценой поскорее отдалиться от нее, от ее друзей.
Я закрыла тетрадь убежденная в том, что Элиас может исчезнуть в любой момент.
Этим вечером после ужина я устроилась в саду. Было тепло, и мне захотелось насладиться одним из благодатных вечеров, которые с каждым днем становились длиннее. Я блаженно смаковала каждый глоток воздуха. Цвела лаванда, и ее аромат накатывал волнами, успокаивающими душу. Небо было окрашено в теплые вечерние тона, делавшие его сияние еще более нежным. Я поглубже уселась на диване и любовалась открывающимся передо мной пейзажем, прихлебывая вино. Как мне раньше удавалось так долго, на протяжении всего года, обходиться без этого? Ответ очевиден. Даже отпуск я чаще всего проводила в Париже, чтобы не расставаться с Эмериком. Если задуматься, вся моя жизнь строилась вокруг него. “О нет, не уезжай, мне будет плохо без тебя!” – говорил он, когда я упоминала о возможной недельной поездке, и я легко, слишком, пожалуй, легко уступала. Мне всегда нравилось, что он имеет надо мной власть, нравилось, что он мной распоряжается. Меня поддерживала мысль, что я не одна и что я живу для него. Однако факты свидетельствовали о другом: в действительности я была целиком и полностью подчинена ему. Сам он никогда не стеснялся уезжать, если хотел, и не имело значения, как долго мы не увидимся. Если вдуматься, решив провести какое-то время в “Бастиде”, я едва ли не впервые поступила вопреки его желанию, и мой поступок смутил даже меня. Как будто я отбросила привычные ориентиры. До того звонка, когда его дочка вмешалась в наш разговор, он вообще не давал о себе знать. А я опять привычно терпела и ждала, грустя и теряя надежду.
Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, я сунула нос в счета и попыталась прикинуть, какую прибыль в итоге может принести аренда комнат. Звук паркующейся машины Элиаса отвлек меня от подсчетов. Он обвел взглядом сад, заметил меня и, к моему изумлению, направился ко мне. Я не знала, чего ждать: наш последний разговор особо удачным не назовешь.
– Добрый вечер, – поздоровалась я.
– Добрый вечер, Ортанс.
Пора было брать ситуацию в свои руки; не будем же мы все время злиться друг на друга. И я должна быть бдительной, постараться на время забыть о прочитанном.
– Присаживайтесь! Места хватит.
Он немного поколебался, потом подошел.
– Спасибо, – пробормотал он.
Он сел в кресло, не говоря ни слова, вероятно поглощенный открывшимся перед ним видом.
– Хотите выпить? – Я не стала ждать ответа. – Сидите, сейчас принесу.
Я умчалась, как заяц, если можно так сказать, учитывая мою щиколотку, – мне не хотелось упустить возможность поговорить с ним, пусть это и будет всего лишь проявлением вежливости. Меньше чем через три минуты я вернулась с бутылкой, которую открыла некоторое время назад. Протянула ему бокал.
– Спасибо.
Он покрутил вино в бокале, понюхал его, попробовал.
– Вам нравится работа с Матье?
– Я нашел в ней серьезное преимущество. Когда пилишь ветки, по крайней мере, не задумываешься ни о чем, кроме того, чтобы не покалечиться.
Он инстинктивно дотронулся до левой руки, на которой красовалась огромная, слегка кровившая гематома.
– Наверное, все же задумались, – заметила я.
– Угадали.
Он посмотрел на меня умоляющим взглядом. Я мягко улыбнулась, стремясь успокоить его. Нет, я не собираюсь подвергать его допросу. Я поняла, о чем он попросил. А живущая во мне любительница подсматривать за чужими секретами шепнула, что я, пожалуй, больше узнаю, если продолжу читать дневник. Он не отрывал от меня глаз, в которых мелькали симпатия и грусть.
– Э-э-э… хотел извиниться за прошлый вечер. Я безобразно вел себя с вами… Как вспомню, что накричал на вас… Сам не понимаю, что на меня нашло.
Я была уверена, что агрессивность действительно не в его характере.
– Не переживайте… У всех бывают неудачные дни. Я уже все забыла. Не будем больше об этом, ладно?
Он кивнул, на его лице опять появилось легко читаемое выражение благодарности. Кто же его так ранил?
– Но поскольку я не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством…
Я подняла руку, призывая его замолчать.
– Ну уж нет! – возмутилась я. – Не начинайте все сначала. Тема закрыта!
Он слабо запротестовал:
– Мне просто хотелось бы отплатить вам тем же.
– Это ни к чему, я вам уже объясняла.
– Не знаю, скажите… Может, пока я здесь, я бы мог помочь вам с ремонтом?
Он не только странный, но еще и жуть какой упрямый!
