– К чему все эти вопросы? – спросила она, глядя на изуродованное шрамами лицо.
– Да так… Просто стало любопытно. Тебе известно, какая жуткая история случилась тут десять лет назад? Кошмарная…
Женщина поежилась, и виной тому снова был его голос – низкий, вибрирующий. Возбуждающий… Не нагнетай, подруга, что за идиотские фантазии!
Легкий ветер играл с лапами сосен, и снег бесшумно осыпался вниз. Темнота стала непроглядной, и Эмманюэль захотелось в дом – к свету и людям.
– Так что за жуткая история? – спросила она.
– Здесь изнасиловали женщину. Два туриста. На глазах у ее мужа… Это продолжалось всю ночь, пока они не отвалились от усталости.
Страх скрутил внутренности Эмманюэль.
– Ужасно… – прошептала она. – Их поймали?
– Да. Через несколько дней. Оба были рецидивистами. Их посадили, а потом скостили срок – за хорошее поведение.
– Женщина умерла?
– Нет. Выкарабкалась.
– Тебе известно, что с ней стало?
Он покачал головой.
– Говорят, муж покончил с собой, но это наверняка только слухи. Местные любят сплетничать… Спасибо за сигарету. И за все остальное…
– О чем ты?
– Ну мы с тобой вдвоем… Стоим, разговариваем… Ты мне нравишься.
Мужчина приблизился практически вплотную к Эмманюэль, она подняла глаза и… испугалась.
Зрачки Палёного наполнились мраком и уподобились двум бездонным колодцам, до краев полным похотью. Чистым, беспримесным вожделением.
– Придержи коней…
– С чего бы? Ты же сама меня кадрила.
– Что?! Да вы совсем больной?
Гнев вытеснил животное желание. Мужчина насмешливо улыбнулся, открыл рот, и Эмманюэль приготовилась выслушать поток ругательств, но он только пожал плечами, развернулся на каблуках и пошел к двери.
Она посмотрела на лес и черный профиль горы. В глубине снова заулюлюкала птица, и у Маню заледенел позвоночник. Ну хватит, пора присоединиться к остальным.
* * *
Бельтран смотрел, как блондинка разувается у порога. Они с уродом простояли на улице пять минут, а она вся красная, как клетки скатерти на столе. Что-то между ними произошло, и женщине это не понравилось.
– Всё в порядке? – спросил он.
Она кивнула, но выражение лица говорило об обратном.
* * *
Эмманюэль Вангю молча разложила спальник на матрасе чуть в стороне от других. На топчанах не хватало мест; кроме того, она плохо переносила посторонние запахи, храп и – главное – не хотела спать рядом с напугавшим ее мужчиной. Шесть дней в неделю Маню работала бухгалтером. На удаленном доступе, дома, в тишине. Она впервые отправилась в поход с незнакомыми людьми и думала, что, добравшись до финиша, все слишком устанут, чтобы вести беседы, но остальные болтали друг с другом, а трое мужчин так увлеклись, что не замечали никого вокруг.
– Говоришь, они насиловали ее на глазах у мужа? – с жадным интересом спрашивал Бельтран.
– Ну да, привязали вот здесь и трахали. – Палёный ткнул пальцем в центральную балку, державшую крышу дома, и снова наполнил рюмки.
– К пыточному столбу, – с отвращением в голосе произнес проводник и выпил одним глотком, как воду.
Она подошла к печке. Ощутила животворный жар и расслабилась.
– Когда это случилось?
– Десять лет назад.
Палёный улыбнулся собеседникам, и это улыбка больше напоминала жестокий волчий оскал. Он не снял капюшон – прятал изуродованный голый череп.
– Десятого декабря.
– Сегодня десятое декабря, – дрожащим голосом произнесла Коринна, брюнетка с короткой стрижкой и загорелым лицом.
– Я пошутил… – Человек со шрамами подмигнул ей.
Никто не засмеялся, и в комнате повисла тишина.
– Откуда ты узнал эту историю? – спросил Бельтран.
– Да она всем известна.
– Мне – нет. – Коринна покачала головой. – А ведь я местная.
– Я имел в виду проводников и горцев. А ты – городская, дантистка.
– Она могла быть моей пациенткой. Как ее звали?
– Понятия не имею.
– Давайте сменим тему, – попросила Эмманюэль.
В ее голосе прозвучали раздражение и страх. Внезапно на крыше что-то загрохотало, все вздрогнули, подняли головы. Все, кроме обожженного.
– Что это было?
– О чем ты?
– Не говорите, что не слышали.
– Не слышал чего?
– Удара по крыше.
– Снег сполз под собственной тяжестью, – объяснил проводник.
– Звук был другой.
– Ну, значит, ветка сломалась и хрустнула, – небрежно сказала брюнетка, бросив на Маню снисходительно-жалостливый взгляд. – Вам-то что за дело?
Наступила тишина, только ветер свистел и задувал под крышей да огонь трещал в камине. Равнодушные звезды сверкали в небе над вершинами замерзших сосен, а они – крошечные, нелепые – напоминали первых пещерных жителей.
– Бабу не только изнасиловали, – продолжил ни с того ни с сего человек в капюшоне. – Ее и мужа пытали. Всю ночь. Решили, что они мертвы, и оставили в доме… На следующее утро их нашел проводник. Мой приятель.
Глаза брюнетки загорелись от любопытства. А еще она явно вожделела красавца-блондинчика.
– Ужас какой! – прошептала Коринна, ясно давая понять проводнику: «Трепаться и слушать страшилки рядом с тобой крайне увлекательно, но еще приятней будет спать рядышком…»
Женщине было лет сорок пять, но стильная – почти мужская – стрижка, гладкая смуглая кожа и чуть раскосые глаза орехового цвета делали ее очень привлекательной. Локтем она то и дело касалось руки парня, а он искал ногой ее ногу под прикрытием стола. Эмманюэль покраснела. Надеюсь они не станут совокупляться при всех!
– А хуже всего, – вступил в разговор проводник, – что…
– Довольно, черт бы вас побрал!
Четверо как по команде повернули головы, парень глумливо ухмыльнулся.
– Простите, сама не понимаю, что на меня нашло… – пробормотала Эмманюэль.
– Думаю, все устали, – вмешался Бельтран. – Давайте устраиваться на ночлег.
Коринна бросила на него недовольный взгляд – ей хотелось еще пофлиртовать с проводником.
– Хорошая мысль… – холодным тоном поддержал Палёный.
– Не хочешь выкурить на ночь сигаретку? – спросил блондин, бросив многозначительный взгляд на собеседницу.
Она улыбнулась и пошла за ним. «Мерзавка лет на пятнадцать старше парня, и ничего, не комплексует», – подумала Эмманюэль.
