Опершись на плечо Люка, я приподнялась, чтобы все сидевшие за столом могли как следует разглядеть мой наряд.
– Сначала я решила, что дело в юбке. Я проверила, доходит ли край до кончиков пальцев. – Я вытянула руку вдоль тела. – Как видите, почти доходит, но все же он не выше. Казалось бы, все в порядке! Но мистер Эллиот погрозил мне пальцем и сказал: «Вы прекрасно знаете, что оголять плечи нельзя, мисс Керн».
Я огляделась, проверяя, нет ли в столовой учителей, а потом приспустила боа, обнажая плечи.
Даже Тесс удивилась.
– Э-э-э… Это же обычная майка. Да, они якобы запрещены, но все в них ходят!
– Вот именно! – Я ударила по столу ладонью. – Я тоже так думала. Но нет, это не обычная майка, Тесс, это «нарушение правил». – Я загнула пальцы, как бы забирая слова в кавычки.
Все неотрывно смотрели на меня. Прекрасно.
– Представьте себе, мистер Эллиот заявил, что отправит меня домой переодеться, потому что мой наряд «отвлекает юношей». Бред, правда?
Я окинула взглядом девчонок. Ава кивнула. Кэтрин сказала:
– Чушь.
Тесс закатила глаза.
Я посмотрела на Люка.
– Тебя он отвлекает?
Люк пожал плечами.
– Ага, но ты почти всегда меня отвлекаешь.
– Ну конечно. – Я поцеловала его в нос. – И дело тут в тебе, разумеется, а не во мне. Так вот, – продолжила я, снова обращаясь ко всей компании. – Я пообещала мистеру Эллиоту, что найду чем прикрыть плечи. Он задумался ненадолго, а потом согласился. И ушел.
Я отпила газировки Люка, чтобы промочить горло.
– Я отправилась прямиком в театр – думала, за сценой или в фойе наверняка завалялась какая-нибудь моя кофта. Ничего подобного. Тогда я заглянула в комнату, где у нас хранится реквизит, – в бутафорскую. Покопалась в шкафу с костюмами, и вуаля! Нашла вот эту красоту. – Я потрепала боа по перьям. – Оно замечательно прикрывает мои плечи, скажите? И мне всегда шел фиолетовый!
Все рассмеялись, и я отвесила небольшой поклон. А потом спрыгнула с коленей Люка, села рядом и потянулась к сэндвичу. Я умирала с голода.
Эддисон встала и подошла к нашему концу стола.
– Двиньтесь, – сказала она Брайану и Джейку, и они подвинулись, чтобы она могла сесть между ними. – Так, Эмори. Ты же пойдешь на матч Люка в среду?
– В эту среду?
Мы с Шарлоттой, Тайлером и остальными ребятами из драмкружка всегда собирались в забегаловке по средам после репетиции, пили кофе, ели чизкейк с шоколадными каплями, повторяли реплики. Я бы ни за что не хотела этого пропустить, и мне действительно нужно было скорее заучить роль.
– Это первый матч регулярного чемпионата, – сказал Люк. – Ты еще ни разу не видела, как я играю, по крайней мере – в официальном матче.
– Но я ничего не смыслю в лакроссе
[3]!
По выражению их лиц было ясно, что отмазка неважная.
– Ерунда, – отозвалась Эддисон. – Мы тебе все объясним.
Мне еще не приходилось посещать школьные спортивные мероприятия. Я думала, что так и закончу старшую школу «Футхил», ни на одном из них не побывав. Но что поделаешь? Люку не откажешь.
Он обнял меня за талию.
– Наденешь мою спортивную куртку.
Я не выдержала и хихикнула.
– Твою куртку?
Люк был широкоплечим и выше меня на добрых пять дюймов. Я рисковала утонуть в его спортивной куртке! Да и расхаживать в куртке своего парня – это так… избито, даже слащаво.
– На спине написано большими буквами «Калетти», да? – спросила я.
– Ну, не «Джонс».
Я хотела отпустить еще какую-нибудь шутку, но поняла, что для него вся эта затея с курткой очень много значит, и вместо этого уточнила:
– Можно будет немного ее подшить?
– Конечно. У меня этих курток навалом. Делай с ней что хочешь.
– Ой-ой, – сказал Джейк. – К нам идет Эллиот.
Я подняла взгляд. Мистер Эллиот проходил мимо кассы, глядя прямо на меня.
– Ну, мне пора. – Я завернула сэндвич в пакетик, поправила боа, чтобы как следует прикрыть плечи, и поцеловала Люка. – Увидимся! – бросила я через плечо, отправляясь к дверям, ведущим в театр.
Ханна
– Раз-два. Раз-два. – Алисса собрала волосы в хвостик и дождалась, пока Джек подсоединит второй микрофон. Когда он закончил и кивнул ей, она подошла к стойке и повторила: – Раз-два. Раз-два. Не работает! – крикнула Алисса, задрав голову, и постучала ногтем по микрофону.
Аарон сидел за стеклом в будке звукозаписи, наверху, склонившись над микшерным пультом, и двигал ползунки. Он заговорил, и его голос прозвучал гулко и торжественно, мгновенно заполнив собою весь зал.
– Попробуй снова.
– Раз-два. Раз. Не-а. Ничего.
Алисса хлопнула меня по руке ладошкой.
– Эй, я тебе кое-что покажу после репетиции!
Она показала на будку.
– Что-то про Аарона?
Его имя я выплюнула, будто оно жгло мне язык. Мне и слышать про него не хотелось, но выбора не было. Когда он устроился сюда на работу, Алисса сразу поставила перед собой задачу выяснить про него все, что только можно. В прошлый раз, когда она оставалась у меня с ночевкой, Алисса заставила меня смотреть видео Аарона в церкви, в которой он выступал до прихода к нам.
– Про старшую школу. – Она ухмыльнулась. – Ты сейчас упадешь! Он играл в группе.
Я уменьшила высоту микрофонной стойки и закрутила ручку регулятора.
– Знаешь, кого я нашла?
– Кого? – безразлично отозвалась я.
– Его девушку, Бет! По крайней мере, мне кажется, что это она. Судя по фотографии на его телефоне, которую он нам показывал пару недель назад.
– Ты понимаешь, что это уже похоже на манию?
– Манию? – Она широко распахнула глаза. – Нет. Просто я невероятно любопытная и удивительно способная!
– А еще слегка одержимая, – пошутила я.
Она пропустила мое замечание мимо ушей.
– Ни за что не угадаешь, на чем он играл!
Первой в голову приходила гитара, а значит, не на ней. Я попыталась представить Аарона-старшеклассника на сцене. На вокалиста он не походил, но и на басиста тоже. Не успела я прийти к определенному заключению, как Алисса сама ответила на свой вопрос:
