– Ты терпеть не можешь тишины, да? – спросила я.
– Да. Ненавижу. Так, с кем поменяетесь? Ну?
– Мишель Обама, – сказала я.
– Эллен Дедженерес, – сказала Шарлотта.
– Майкл Джексон, – сказал Тайлер. – Когда он был жив.
Шарлотта взглянула на него вопросительно. Ей явно хотелось что-то сказать, но она боялась, что тогда ее заставят петь.
– Второй вопрос. Средства у вас неограниченные. Вы можете поехать в любую точку мира и поселиться там на месяц. Куда отправитесь?
– В Индию, – ответила Шарлотта.
– А точнее?
– Мумбаи.
– Нью-Йорк, – ответила я. – Город.
– Дарем, Индиана, – ответил Тайлер.
Шарлотта оглянулась на меня, и я закатила глаза.
Тайлер свернул на дорогу, которая вела на улицу Шарлотты и Люка. Их район сильно отличался от моего. Там было много высоких деревьев, больших домов с длинными подъездными дорожками, аккуратными фонарями, стоящими на равном расстоянии друг от друга. В нашем районе зелень почти не росла, чаще встречались тротуары и оживленные перекрестки.
Через два квартала Тайлер повернул направо и подъехал к крутой узкой подъездной дорожке перед домом Люка. Он затормозил рядом с серебристым «БМВ» миссис Калетти и спросил:
– Можно нам сегодня с тобой на Калетти-Спагетти?
Каждую неделю по вторникам я ходила к Люку на семейный ужин. Люк и Эддисон обязаны были всегда там присутствовать, и когда их мама пригласила меня тоже, я решила, что очень постараюсь не пропускать эти вечера. Благодаря им я чувствовала себя частью семьи.
– Нет.
– Почему? Я умею находить подход к людям. Особенно к родителям.
– Спокойной ночи. Спасибо, что подвез.
Я вышла из машины, захлопнула дверцу и помахала Тайлеру и Шарлотте на прощание.
Снаружи дом Люка выглядел так же приветливо, как и внутри, за счет многочисленных окон с белыми жалюзи. Я пошла по хрустящей галькой тропинке ко входной двери.
– Привет! – крикнула я, заходя в прихожую.
Мне больше не приходилось стучать. Жилище Калетти стало моим вторым домом, как когда-то дом Ханны.
Я бросила рюкзак на пол и пошла на запах томатного соуса. Я прошла через гостиную с завешанными семейными фотографиями Калетти стенами. Крошечные Люк и Эддисон в одинаковых нарядах. Малыши Люк и Эддисон у водопада на семейном походе с палатками. Свадьба мистера и миссис Калетти. Вся семья на пляже – в джинсах, плотных белых футболках и с босыми ногами.
– А вот и ты! – Миссис Калетти стояла у плиты и что-то помешивала деревянной ложкой в большой оранжевой кастрюле. Она вытерла руки о черный фартук с белой надписью «Вот такие пироги».
Эддисон сидела на барном стуле за большой тумбочкой посреди кухни и тыкала в телефон, а Люк нарезал багет.
– Помоги Люку, пожалуйста, – добавила миссис Калетти и махнула ложкой на сына. – А ты, Эддисон, иди накрой стол вместе с отцом, и не надо снова мне отвечать «щас». Как репетиция?
Я не сразу поняла, что этот вопрос адресован мне.
– Хорошо. Даже очень хорошо. У меня хорошая новость.
Миссис Калетти отложила ложку. Эддисон отложила телефон. Люк отложил нож. А мистер Калетти, который в этот момент открывал ящик со столовым серебром, замер на месте.
– Меня пригласили на прослушивание в Калифорнийский университет Лос-Анджелеса.
– Я же говорил! – Папа Люка подошел ко мне и пожал руку.
Мама крикнула:
– Я знала!
Люк обнял меня и сказал:
– Вот видишь. Зря ты переживала.
– Кого ты должна сыграть? – поинтересовалась Эддисон, открывая шкафчик и доставая из него стаканы для воды.
– Хизер из «Ведьмы из Блэр» и Фебу из «Как вам это понравится» Шекспира.
– О, изобрази Хизер! – попросила Эддисон. – Произнеси хотя бы пару фраз.
Последний раз я репетировала Хизер больше месяца назад, но она мгновенно предстала передо мной как живая, в серой шерстяной шапке и с большими карими глазами. Я отошла от Люка и настроилась на персонаж, ускоряя дыхание и вызывая дрожь в руках.
– Это из-за меня мы здесь… Голодные, замерзшие, загнанные в угол. – Я не спешила и делала небольшую паузу после каждого слова. – Мама, папа, я вас люблю. Извините. – Я умолкла ненадолго и поежилась, тяжело дыша. Зажмурилась, а потом распахнула глаза шире прежнего. – Что это было? – прошептала я. И выждала несколько секунд, словно прислушиваясь. – Мне страшно закрывать глаза, и мне страшно их открывать. Я здесь умру.
Я поклонилась под всеобщие аплодисменты. Мистер Калетти даже крикнул «Браво!», чем очень меня рассмешил.
– Я больше месяца об этой сцене не думала! – сказала я. – Все время уходит на разучивание реплик Эмили Вебб. У нее в третьем акте огромный монолог, который я никак не могу запомнить. – Я разрезала пополам последний кусок багета и бросила в яркую оранжевую миску. – К концу следующей недели я должна все знать наизусть, но мне до этого далеко.
– Уверена, ты справишься на отлично, – сказала миссис Калетти. Она взяла кастрюльку с соусом, вылила его на спагетти и все перемешала. – Люк, принесешь булку? – бросила она через плечо, направляясь в столовую.
Как только мы остались вдвоем, Люк обнял меня за талию и поцеловал за ухо.
– Ух, это было жарко!
– Тебя возбуждают потерянные в лесу девушки, за которыми охотится ведьма?
– Не знаю, что-то в этом есть. Помочь тебе с репликами после ужина?
Я обняла его за шею.
– Было бы здорово!
– Выучим их наизусть, – нежно прошептал он.
Я уткнулась носом ему в шею, а потом поцеловала.
– В самом деле? – со смешком ответила я и достала телефон из кармана, чтобы записать его слова под двести семьдесят седьмым днем.
Ханна
– Я на пробежку, – крикнула я, когда пронеслась мимо кухни.
– Ужин почти готов! – ответила мама.
– Я быстро!
– Подожди минутку, – попросила мама.
Мне не хотелось ждать. Мне хотелось уйти немедленно. Я весь день ждала этой минуты. Свежий ветерок прогнал густой туман с дымом, и в воздухе витал аромат чистоты и свежести. Мне не терпелось почувствовать асфальт под ногами, наполнить легкие воздухом свободы.
И все же я остановилась.
– Сделаешь кое-что для меня, когда вернешься? – Она вытерла руки о кухонное полотенце. – Я готовлю презентацию по миссионерской поездке ко Дню открытых дверей и хочу включить в нее фотографии с твоего прошлогоднего путешествия в Гватемалу. Пришлешь мне лучшие снимки?
