– Роуз, тебе вовсе не обязательно… – начал было он, глядя на меня. По его лицу было видно: он чувствует себя не в своей тарелке.
– Да, – ответила я, не в силах на него взглянуть. – Но это пара пустяков. Я знаю, как готовить «шоколадную колбасу».
– И печенье, – сказал Тео. – Твое печенье просто исключительное.
Последовала пауза. Ники переводила взгляд с меня на Тео и обратно и триумфально улыбалась.
– Ну тогда, если хочешь, можешь приготовить еще и печенье, – она решила прервать наступившее молчание. – Эта головная боль меня просто убивает, я пойду прилягу, но попозже спущусь вас проведать. Спасибо тебе, Роуз.
– Да не за что.
Она еще раз посмотрела на нас долгим взглядом, а потом пошла наверх, снова оставив нас одних.
Тео направился в кухню, он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, иду ли я следом.
– Ну так… Я… Уже успел взвесить кое-какие ингредиенты.
– Ок, – ответила я и вскинула брови. – А ты правильно взвесил?
Тео округлил глаза.
– Думаю, уж ингредиенты-то я взвесить в состоянии.
– Ну конечно, – сказала я, поддразнивая его. – Мы же оба с тобой знаем, какой ты великий кулинар.
Я направилась к одной из стоящих на буфете мисочек и заглянула внутрь.
– Что говорится в рецепте? Сколько нам надо кукурузного сиропа?
– Три столовые ложки.
Я подняла мисочку, чтобы Тео смог разглядеть ее содержимое, и он посмотрел на плещущийся внутри кукурузный сироп.
– И ты считаешь, что это три столовые ложки?
Он перевел взгляд с мисочки на меня и робко улыбнулся.
– А разве нет?
Я не смогла сдержать смех.
– Бери печенье и начинай его ломать.
– А как это делается? – с невозмутимым видом спросил он, прикидываясь дурачком.
Я бросила на него испепеляющий взгляд, и он усмехнулся. Я не купилась на его уловку и отвернулась. Он следил за тем, как я передвигаюсь по комнате и просматриваю содержимое буфетов над раковиной – у меня забилось сердце.
Наконец он спросил:
– Тебе разве не нужен рецепт?
Я открыла другой буфет, просмотрела его содержимое и, не найдя того, что искала, снова закрыла.
– «Шоколадную колбасу» готовить просто. Я так часто ее готовлю, что знаю рецепт практически наизусть.
– Ок, – он по-прежнему не сдвинулся с места и не сводил с меня взгляд. – Что ты делаешь?
– Ищу стеклянную миску, которую можно было бы поставить поверх кастрюльки.
– Сейчас, – сказал он и наконец подошел ко мне. Оказавшись позади меня, он наклонился и полез через мое плечо в буфет. Оттуда выудил нужную мне миску. – Все емкости в этом буфете.
По его голосу я поняла, что он улыбается.
– Спасибо, – еле слышно сказала я напряженным голосом.
Он немного помедлил – мы стояли близко друг к другу, – а затем отстранился и направился к печенью, чтобы наконец раскрошить его в миску. И я снова смогла перевести дыхание.
Пока мы оба работали, я пыталась придумать, что сказать. Мы стояли спиной друг к другу, я растапливала на сковороде масло, а он продолжал крошить печенье.
Но я напрасно волновалась о том, как же начать разговор, неожиданно Тео сказал:
– Так, значит, ты уже знаешь новости о дяде Адаме?
Я развернулась и посмотрела на него.
– Да, знаю, – у меня в памяти возникла стоящая в супермаркете Ники, улыбающаяся от уха до уха. – Ты станешь двоюродным братом.
– И бесплатной нянькой, – заметил он и в шутку скривился.
– Ты счастлив? – Я потянулась за шоколадом и начала осторожно замешивать его в тающее в стеклянной миске масло.
Он задумался, а потом тихо рассмеялся и провел рукой по волосам.
– Ну да. Я довольно близко общаюсь с дядей Адамом. Он нам очень помог после… После всей этой истории с моим отцом. Думаю, я рад за него. И за тетю Тину. Я хочу помогать всем, чем только смогу. Но мне понадобятся советы, как приглядывать за маленькими детьми.
– Боюсь, тут я бессильна помочь, – сказала я и прикусила губу, продолжая помешивать массу. – У меня нет ни младших братьев, ни сестер.
– А ты хотела бы?
Я ответила на этот вопрос, не задумываясь.
– Нет. Если бы родители завели еще одного ребенка, это значило бы, что нянчиться с ним теперь мне, ибо они вечно заняты, а я и за собой-то присматривать не могу, не то что за ребенком.
Я попыталась представить себе, какой была бы жизнь, если бы нас стало трое. Если бы я не осталась одна, когда Брент уехал в университет. И вместо того чтобы заботиться о себе, мне приходилось бы присматривать за кем-то еще, в то время как родители пропадали бы на работе. Такая жизнь в корне отличалась бы от того, к чему я привыкла. Мои родители никогда не хотели заводить еще одного ребенка, и когда я об этом задумывалась, меня это невероятно радовало.
Тео еще раз впился в меня взглядом.
– Ну ты же за мной ухаживала, когда я у тебя прятался.
– Это не одно и то же. Мы с тобой ровесники. Ты в состоянии позаботиться о себе сам, – заметила я.
Я снова подумала о том времени, казалось, это все было очень давно.
– Господи, кажется, сто лет прошло.
– Так это и было давно, – задумчиво сказал Тео. – С тех пор мы проделали долгий путь.
– Да, долгий.
У меня в памяти возник образ: Тео Локхарт, на полгода младше, со спутанными волосами и дикими глазами, в разодранной одежде стоит у меня на пороге и усмехается – в точности как я люблю, и говорит, что ему нужна моя помощь. Я тайком бросила на него взгляд, сейчас его было почти не узнать. И даже несмотря на то, что он мало изменился внешне, я столько о нем узнала и так сильно его полюбила, что теперь он мне казался совершенно другим человеком.
Он поднял глаза и заметил, что я на него смотрю.
– Роуз, – мягко сказал он.
– Да, Тео, – выдохнула я.
– Можно я у тебя кое-что спрошу?
Я засомневалась, не будучи уверенной, что за этим последует.
– Да, – я сфокусировала свое внимание на Тео и только на Тео, с нетерпением ожидая вопроса. Все остальное померкло.
Но он всего лишь поднял миску с печеньем, так, чтобы мне было видно. Он измельчил его практически до состояния пудры.
– Я все правильно делаю?
Приготовление «шоколадной колбасы» заняло у нас совсем немного времени, хотя Тео и пришлось заново измельчить печенье.
А еще я испекла ту же самую выпечку, что готовила, когда Тео жил у нас дома. Пока я нарезала порциями «шоколадную колбасу», Тео подкрепился печеньем.
