Новый приказ гласил: поймать живой или мертвой.
На Олию обрушился дождь стрел. Она вскарабкалась по стволу, добралась до вершины и перепрыгнула на соседнее дерево. После смерти королевы она долгое время была лаской и отлично знала, как выручает в сложных ситуациях тело-ракета и хвост, позволяющий держать идеальное равновесие.
Итак, в ночи ласка перескакивала с дерева на дерево.
Однако лучники короля были лучшими в королевстве, и стрелы пролетали совсем близко от феи. Ветер помогал ей, облегчая прыжки и сдувая стрелы в сторону. Но когда одна из них чуть не пригвоздила ее к стволу, фея поняла, что ласка не справляется. Она спрыгнула на землю, спряталась в папоротниках и спустя секунду вылетела оттуда стремительной ласточкой. Еще мгновение – и она бы очутилась высоко, почти среди звезд, но стрела пронзила ей крыло.
Олия закрутилась в воздухе и стала падать. Мимо со страшной скоростью проносились леса, озеро, красный горизонт. Вокруг продолжали свистеть стрелы.
В прошлом Олии доводилось бывать и маленькой колибри, и лягушкой, и даже бабочкой, пойманной детьми. Но никогда в жизни она не чувствовала себя такой хрупкой. Бессмертие делало ее бесстрашной.
Но в эту ночь Олию внезапно охватил страх. Что-то изменилось, но что? Совершенно новое чувство переполняло маленькое крылатое существо, стремительно падавшее с небес. Встреча с Илианом всё перевернула.
Хрупкость. Это открытие заставило ее очнуться. В последний момент тень Олии вдруг стала расширяться, и уже новое тело опустилось на мягкий ковер из опавших листьев. Рана, однако, не зажила. Передняя лапа львицы болела так же сильно, как душа после расставания с Илианом.
Она слышала голоса стрелков, искавших мертвую птичку. Преодолевая боль, львица углубилась в чащу. Вскоре остановилась, зализывая рану. Ей показалось, теперь голоса звучат где-то вдали.
Внезапно, подняв голову, львица увидела прямо перед собой Яна. Она замерла. Король внимательно смотрел на нее.
В кустах послышались шорох и чье-то дыхание. На львицу накинули сеть. Ей было слишком больно, чтобы снова превращаться – в крысу или в пыльцу. Даже Илиан издалека услышал ее отчаянный рев. Олия позволила себя поймать.
Аран и король с любопытством разглядывали пятнадцатилетнюю девушку, которой стражи бросили мужскую одежду. Она разорвала одежду и сделала себе что-то вроде плаща. В стеклянной комнате шторм совсем не ощущался.
Перед Яном в алых ножнах лежал меч.
Аран знал, зачем его вызвали. Он десять лет прослужил королю, выполняя самые страшные приказы. По велению короля он мог бы совершить даже самоубийство. Однако на сей раз Аран чувствовал, что работа окажется непосильной.
Он рискнул спросить:
– В роду вашего величества бывало такое?
– Что?
– Феи.
Ян молчал. Он знал, что феи происходят только от фей. Его родная сестра никак не может быть феей.
– Надо спросить у старого слуги из летнего дворца, – продолжал Аран. – Я могу его вызвать. Если она ваша сестра, он подтвердит это.
– Нет. Останься. Здесь нет никаких фей.
Король не сводил глаз с Олии.
– Она ведьма. Она родилась от крови своего первого преступления. Она выросла с кровью на руках и была проклята. Она не фея, а ведьма.
Слова короля, безусловно, не имели никакого отношения к той, что находилась за стеклом. Это было самое милое, чистое и светлое создание, какое Аран когда-либо видел. Пленница, несомненно, обладала магией, но не темной.
– Возьми мой меч, – приказал король.
Девушка держалась за раненое плечо. У нее была белая кожа, кое-где расцарапанная во время погони. Она наверняка мерзла в своем плаще из лохмотьев, но одеваться не желала.
– Тааж… – вдруг произнес Аран. – Тааж сможет сказать, ведьма ли она.
Ян, казалось, заколебался.
Закрыв глаза, Аран ждал его решения. Где найти силы, чтобы с мечом в руках войти в эту комнату и увидеть, как хрупкое создание сожмется от ужаса в своих лохмотьях? Как поднять на нее оружие?
– Я не доверяю Таажу, – сказал король. – Возьми меч и убей ее.
Аран вдруг заговорил так, как никогда не осмеливался.
– Позвольте мне на минуту забыть о том, что я солдат, ваше величество.
Он продолжал, удивленный, что еще жив:
– Я наблюдал за вами, пока вы искали эту девушку. Если есть шанс, что…
– Замолчи!
– Если есть шанс, что никакие кровные узы…
Ян выхватил меч из ножен.
– …Что никакие кровные узы не связывают вас… Надо воспользоваться этим шансом…
Ян потряс мечом. И со всей силы ударил по стеклу, которое громыхнуло, но не разбилось.
По другую сторону Олия подскочила на месте. Она посмотрела прямо на короля и начальника стражи, словно могла их видеть. Случайно встретившись с ней взглядом, Ян сдался. Он тихо выпустил меч и закрыл лицо руками.
Меч упал на каменный пол, звякнул и затих.
– Приведи Таажа.
Позже на башню поднялся старый колдун. Он поклонился королю, который в одиночестве стоял на последней ступеньке. В бойницах свистел ветер. Тааж сразу догадался, что Ян плакал, хотя слезы уже высохли.
Хриплым голосом король объяснял, в чем дело. Тааж мягко кивал. Ему казалось, что вернулись те времена, когда Ян и шагу не делал без его согласия. Уже много лет король не обращался к Таажу с таким уважением. А когда речь зашла о девушке, он даже положил голову на плечо старика и заплакал как ребенок.
Тааж обнял его, утешая, и обещал, что поговорит с пленницей и всё выяснит.
Внезапно Тааж ощутил прикосновение металла к голове. Ян незаметно достал кинжал и приставил к виску крестного рядом с ухом – туда, где так легко проткнуть череп.
– Войдите в эту комнату, Тааж, но не приносите мне дурных известий. Вам ясно, дорогой мой крестный?
Тааж слышал тяжелое дыхание короля и чувствовал, как острие кинжала давит на висок.
– Если скажете, что она не заслуживает смерти, – прибавил король, – не забудьте добавить, что она меня полюбит.
Голос Таажа не дрожал.
– Я скажу вам правду, ваше величество.
– Твоя жизнь в ее руках. Как и моя.
Ян поцеловал старого колдуна в лоб и медленно убрал кинжал.
23. В комнате
Король резко втолкнул Таажа в комнату. Тот упал на стеклянный пол.
Дверь захлопнулась.
Олия вскочила. При виде колдуна в ее глазах вспыхнула львиная ярость.
– Я даже забыл о твоем существовании, – мягко произнес Тааж.
