На берегу озера жили два других колдуна.
Тааж приказал сжечь их леса. Он не мог лишить своих соперников магии, уничтожить. Поэтому решил хотя бы запугать. Кто-то из них помогал наследнице. Разумеется, ради того, чтобы завладеть короной Яна. Поговаривали, будто и в народе появились недовольные, повстанцы. Давно следовало избавиться от девчонки, раз она угрожает власти.
Тааж ехал по лесу, глядя на мелькавшие вокруг огни факелов. Деревья хрустели, надламывались и падали, не выдерживая угольно-снежного вихря.
Илиан сидел на понтонном мосту и смотрел на озеро. По льду, спасаясь от лесного пожара, бежали животные. Над лесом поднимался дым. Северные олени проскакали мимо Илиана. Молодые куропатки спрятались под сваями.
Илиана не покидала мысль о том, что в пожаре виноват он.
12. Любовь
Наступил май. Шел холодный дождь.
Девушка стояла по пояс в воде и собирала камни, чтобы укрепить насыпь, регулирующую поток. Весной тающие снега размывали сооружение, уничтожая бассейн, в котором она привыкла купаться.
С каждым новым камнем пение каскада становилось звонче. Вода поднималась и падала с большей высоты, а затем исчезала, сливаясь с ручьем.
Каждое утро Олия купалась в источнике, смывая с себя вчерашний день. Дни и годы не имели над ней власти. Она не старела. В том числе и душой.
Вот уже несколько столетий Олия чувствовала себя на пятнадцать лет. И ни годом старше.
Наверху, спрятавшись среди скал, Илиан наблюдал за девушкой. Наконец он вычислил ту, чьи следы не давали ему покоя зимой. Фею.
Устроившись в тени, Илиан не спускал с нее глаз.
Всю жизнь Илиан старался быть невидимкой, тем, кто никогда не рождался на свет. Он умел сливаться с пейзажем. Даже птицы, в которых он стрелял из рогатки, падали, не успев его заметить.
Олия, казалось, не обращала внимания на дождь и не замечала Илиана.
Она вышла из воды, вскочила на валун. На секунду пропала из виду, а принцу почудилось – на целую вечность. Сердце стучало, отмеряя время. Илиан вытягивал шею.
Когда фея вернулась, она говорила с кем-то, кто стоял у нее за спиной. Олия постоянно оборачивалась к собеседнику, которого Илиан не видел. Присев на корточки, она протянула руки, что-то нежно нашептывая. С кем она говорила? Кого одаривала ласковым взглядом? Илиану не нравились эти улыбки и жесты, эта нежность, предназначенная неведомо кому. Но как бы ему хотелось услышать ее голос, заглушаемый шумом воды!
Он чуть-чуть продвинулся вперед и увидел белую пуму с перевязанными лапами, которая едва держала равновесие. Пума не могла ходить, но внимательно смотрела на фею, словно желая подойти ближе.
– Тебе больно? – Ее голос оказался более глубоким, чем можно было вообразить, глядя на фигуру. – Тебе всё еще больно?
Внезапно пума подняла голову, понюхала воздух и посмотрела в сторону Илиана. Тот едва успел спрятаться.
Его вычислили.
Он спрыгнул на мшистую скалу, проскользнул между двух утесов и скрылся в тени зарослей. Но не успел сделать и шагу. Фея стояла у него на пути.
Он замер.
Олия с мокрыми волосами и во влажном платье смотрела себе под ноги и выглядела скорее раздраженной, чем смущенной. Она сказала:
– Если вас ловят каждый раз, когда вы покидаете дом, лучше бы вам не выходить вовсе.
У Илиана дрожали спрятанные в рукава руки.
– Это вы спасли меня в тот день? – спросил он.
– Не знаю, о чем вы.
– Волки… зимой…
– Какие волки?
– Маленькую пуму вы тоже спасли.
Она подняла глаза.
– Пума, по крайней мере, больше не бегает по лесу.
– А что с ней?
– Охотник повредил ей лапы.
Илиан сжал кулаки. Фея добавила:
– Охотник не убивает сразу. Живое мясо дольше хранится.
– Шакал.
– Шакалы никому не вредят.
– Почему вы меня защитили?
Наконец она посмотрела на него.
Дождь прекратился.
– Вам не стоит покидать дворец, – молвила фея. – Там вы в безопасности. Народ не позволит им вторгнуться туда, где умерла королева.
Они снова переглянулись, затем она прикрыла глаза и словно отдалилась.
Илиану показалось, что его схватили и потянули назад. Однако Олия стояла на месте, прижав ладони к дереву. Илиан чувствовал, как что-то неудержимо влечет его, и не мог сопротивляться неведомой силе, завладевшей его телом и волей. Он обернулся на бегу, чтобы еще раз увидеть фею, но деревья уже скрыли ее.
Спустя час Илиан вплавь добрался до дворца, ухватился за сваю, пытаясь восстановить дыхание. Он чувствовал, как невидимая нить, заставившая его бежать, развязывается.
Однако существует кое-что посильнее магии. Другая нить – золотая – была по-прежнему крепко привязана к его сердцу. Нить, от которой он уже никогда не сможет освободиться.
Илиан вырос на сказках, которые ночами и бесконечными зимними вечерами рассказывал отец. Но кое-чего в этих сказках не хватало. И теперь Илиан наконец начинал понимать, в чем движущая сила всех этих историй. Что превращает уток в лебедей, вызывает ревность, дуэли, отчаяние королев, битвы между армиями, подвиги скромного портного, безумие старого короля…
Несмотря на предостережение феи, мальчик не остался во дворце. И на следующий день Олия вновь встретила его у источника и вновь прогнала, воздвигнув баррикады из колючего кустарника.
Тем не менее назавтра Илиан явился опять.
Он приходил каждый день. А порой и ночью. Ничто не могло заставить Илиана сидеть во дворце.
Олия ругала его всё менее уверенно. Когда же он долго не приходил, она бродила по лесу, изнемогая, словно от боли в животе. Она не помнила, чтобы когда-нибудь испытывала нечто подобное.
Она ждала. Смотрела в сторону озера.
Она открыла чувство, запрещенное феям. Любовь. Силу, которая дарит и отнимает жизнь.
Часть вторая. Оставить печаль в живых
13. Джошуа Илиан Перл
Их было восемь человек. Одни лежали, другие сидели, прислонившись к стенам конюшни. Лошади спали стоя. Наступило 22 июня 1941 года. Бои шли по всей округе.
Мужчины носили форму марокканских спаги. В плащах и покрытых пылью тюрбанах они напоминали заблудившихся всадников пустыни, ввязавшихся не в свою войну.
Они только что укрылись на ферме в одной из французских деревушек.
