Я понял, что та форма решения, которую описал Иэн, – иногда ее называют «инстантон» – очень напоминает инфлирующую вселенную, если применить тот же метод к случаю гравитационного поля. При этом результат получался похожим на вселенную с инфляцией, которая началась из ничего! Однако писать об этом результате было рано: я плохо понимал, какая именно физика соответствует этому математическому решению. А вскоре выяснилось, что, пока я ломал голову, мой сосед, очень талантливый и оригинально мыслящий космолог Александр Виленкин, о котором я уже писал и с которым мы в итоге подружились, уже успел напечатать статью, где именно таким образом рассказывалось, как квантовая гравитация и правда может создать инфлирующую вселенную прямо и непосредственно из ничего. Меня обошли, но расстраиваться я не стал, потому что (1) и правда тогда еще не во всех подробностях понимал, что, собственно, делаю, и (2) Виленкин просто оказался храбрее и сообщил о том, о чем я побоялся. Впоследствии я усвоил, что можно публиковать работу, даже не разобравшись до конца во всех следствиях из своей идеи. Я и сам полностью понял несколько самых важных своих статей, только когда после публикации прошло уже очень много времени.
Так или иначе, хотя Стивен Хокинг и его коллега Джим Хартл предложили совсем другой путь к определению «граничных условий», при которых вселенные могут возникать из ничего, главное здесь вот что:
1. В квантовой гравитации вселенные могут и, более того, всегда будут спонтанно возникать из ничего. Подобные вселенные не обязаны быть пустыми, они могут иметь вещество и излучение, но лишь при условии, что полная энергия с учетом отрицательной энергии, связанной с гравитацией, будет равна нулю.
2. Чтобы замкнутые вселенные, которые могут возникнуть в результате подобных механизмов, просуществовали больше неизмеримо крошечного планковского мига, нужно нечто вроде инфляции.
В результате единственная долгоживущая вселенная, которая возникает в результате подобного сценария и в которой можно рассчитывать поселиться и жить, – это вселенная, которая на сегодняшний день выглядит как плоская, в точности как та, в которой живем мы с вами.
Мораль ясна: квантовая гравитация не только допускает возникновение вселенных из ничего – в данном случае это, подчеркиваю, означает отсутствие пространства и времени – она может требовать этого. «Ничто» в этом смысле – то есть отсутствие пространства, времени и чего-либо вообще! – нестабильно.
Более того, следует ожидать, что общие характеристики такой вселенной, если она проживет долго, будут совпадать с теми, которые мы наблюдаем в нашей нынешней Вселенной.
Доказывает ли это, что наша Вселенная возникла из ничего? Нет, конечно. Но это позволяет еще на шаг приблизиться к принятию такого сценария. А кроме того, оно снимает еще одно возражение против идеи создания из ничего, как было написано в предыдущей главе. Там «ничто» означало пустое, но уже существующее пространство в сочетании с определенными и хорошо известными законами физики. Теперь же необходимость в пространстве отпала.
Однако, как мы сейчас увидим, может быть, что и законов физики не нужно и не требуется.
Глава 11
Дивные новые миры
Это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время…
Главная сложность с идеей сотворения мира состоит в том, что она, очевидно, требует, чтобы еще до акта творения существовали какие-то внешние силы, нечто вне самой системы, которые создали условия, необходимые для возникновения этой системы. Именно здесь обычно говорят о необходимости Бога, внешнего движителя, существующего независимо от пространства, времени и, более того, от физической реальности как таковой, поскольку больше валить уже не на кого. Но в этом смысле Бог, мне кажется, слишком легкий семантический ответ на глубокий вопрос о сотворении мира. Думаю, лучше всего эта мысль объясняется в контексте несколько другого примера – происхождения морали, о котором мне рассказал мой друг Стивен Пинкер.
Откуда взялась мораль? Она вечна и абсолютна или обусловлена исключительно контекстом нашей биологии и окружающей среды, а следовательно, ее можно определить научными методами? Во время дебатов по этому вопросу, организованных в Университете штата Аризона, Пинкер указал на следующий парадокс.
Если кто-то, подобно многим глубоко религиозным людям, говорит, что без Бога не было бы никакого абсолютного добра и зла, то есть что именно Бог определяет, что для нас добро, а что зло, можно спросить: а если бы Бог постановил, что насиловать и убивать – это нормально с точки зрения морали? Стали бы эти поступки моральными?
Кто-то даже ответит, что да, но все-таки большинство верующих, по-моему, скажут, что нет, Господь бы такого не допустил. Но почему? Потому, что у него были бы причины этого не допускать. Опять же доводы здравого смысла говорят, что убийство и насилие аморальны. Но если Богу тоже нужно апеллировать к доводам здравого смысла, зачем нам вообще такой посредник?
Подобным же образом можно рассуждать и о появлении Вселенной. Все примеры, которые я до сих пор привел, и в самом деле предполагают, что нечто возникло из того, что так и тянет считать «ничем», однако должны заранее существовать законы для такого появления, то есть законы физики. Откуда же они взялись?
Варианта два. Или их определяет Бог или какая-то Божественная сущность, не подчиняющаяся этим законам и живущая вне их то ли по собственной прихоти, то ли со злым умыслом, или законы эти возникают посредством какого-то менее сверхъестественного механизма.
Если предположить, что законы определяет Бог, то возникнет проблема: как минимум можно задаться вопросом, кто определяет законы Бога. Традиционно на это отвечают, что Бог, наряду с другими поразительными качествами Творца, есть начало всех начал и причина всех причин (на языке римско-католической церкви), что он первопричина (по Фоме Аквинскому), а на языке Аристотеля – перводвигатель.
Стоит заметить, что Аристотель понимал, в чем сложности с первопричиной, и решил, что именно поэтому Вселенная должна быть вечной. Более того, сам Бог, которого Аристотель определял как чистую самопоглощенную мысль, любовь к которой запустила перводвигатель, должен быть вечным и вызывать движение не созданием движения, а установлением конечной цели, которая, по Аристотелю, тоже вечна.
Аристотель понимал, что приравнивать первопричину к Богу – не слишком удачное решение. Платоновская идея первопричины ущербна сама по себе: дело в том, что Аристотель считал, что у любой причины есть своя предпосылка, отсюда и следует, что Вселенная должна быть вечной. С другой стороны, если встать на ту точку зрения, что Бог есть начало всех начал и, следовательно, вечен, даже если наша Вселенная не вечна, то цепочка вопросов «почему?», сводимая к абсурду, и правда прерывается, но, как я подчеркнул, лишь ценой предположения о существовании какой-то всесильной сущности, и других оснований для нее просто нет.
