– Лиль, ну не дури. – Кирилл все еще не понимал, что ему отказали. Что дверь действительно закрылась и теперь ее ни ключом не открыть, ни плечом не вышибить. – Ну все могут ошибаться! Я тоже, знаешь ли, не в раю десять лет жил. Про Катю это я сгоряча тогда сказанул, потом приходил в больницу, предлагал врачам помощь, но они отказались. – Кирилл чувствовал себя идиотом, не понимая, что ему делать – то ли продолжать стоять с кольцом в вытянутой руке, ожидая, что Лиля вытащит его из неловкого положения и все-таки примет предложение. То ли вставать и прятать украшение в карман. По выражению лица жены понял, что протягивать руку помощи та не собирается. Кирилл поднялся, хмуро посмотрел на зевак, а те под его суровым взглядом спрятали телефоны. Снова сел за стол.
– Я не отдам тебе детей, – жестко заявил он, – ну сама подумай, кто ты без меня? Нищая и безработная.
– Ну почему же, – усмехнулась новая Лиля, – ты был столь щедр, что подарил мне все свое имущество. Не станешь же ты утверждать, что переписал его специально, чтобы выглядеть голым и босым в глазах избирателей? – Лиля неожиданно подмигнула Кириллу, и на лице снова зажегся свет. Она почувствовала себя свободной. По-настоящему легкой. Казалось, оттолкнись от земли и полетишь.
Развернувшись, она вышла из кафе. Легко, почти не касаясь ногами пола и собирая восхищенные взгляды. А Кирилл пересел, чтобы оказаться спиной к залу, и подал знак официанту:
– Мне коньяк повторите, пожалуйста.
* * *
По пути она купила яблок, попробует привлечь Катю к процессу выпечки. Дрожжевое тесто и все, что с ним было связано, даже мальчишек когда-то приводило в восторг, и они охотно ей помогали. Особенно Гоша, он и по сей день не мог пройти равнодушно мимо кухни, но окрики отца заставляли его держаться подальше от всего, что было связано с «женской работой».
Лиля не удержалась и заскочила по пути в маленький магазинчик декора, хозяйка которого сама скрупулезно отбирала ассортимент. Купила новую скатерть и покрывала – застелить постель Леонида. Жуткая синтетика, лежащая сейчас на его кровати, ее раздражала. Конечно, она списывала это именно на качество материала, а не на то, что покрывало выбирала Вика.
Лиля шла, улыбаясь самой себе. Словно после десяти лет сумрака она вышла из глубокой пещеры на свет и по-детски радуется солнечным лучам, дарящим организму заряд витамина Д, бодрости и радости.
Настроение начало портиться в поликлинике, где ей сообщили, что ЛФК пришлось прервать и Катю отпустили домой. Матери инструктора стало плохо, она была вынуждена немедленно уехать, а замену вызвать не успели.
Лиля высказала администрации все, что думает – как они могли отпустить девочку после тяжелой травмы самостоятельно добираться до дома? Да и вообще!
Домой она практически бежала.
– Катя! – воскликнула, переступив порог квартиры. Дверь была открыта, и Лиля почувствовала, как затряслись руки. – Катюша, ты дома?
– Да, – донеслось откуда-то издалека, и Лиля, прислонившись к стене, выдохнула и закрыла глаза на пару минут. Слава богу!
Тщательно заперев дверь, она разулась, скинула пальто и направилась в комнату к девочке. Толкнула дверь, но та оказалась заперта.
– Катя? – Лиля нажала на ручку. – Катюша, все в порядке? Ты на меня не обиделась, что я тебя не ждала?
– Нет, – последовал односложный ответ, а затем включилась музыка.
– Катюша, ты голодна?
– Нет! – Лиля едва расслышала ответ дочери сквозь удары чего-то тяжелого. Настаивать не стала. Пусть отдохнет, она еще нестабильна.
За мальчиками предстояло ехать через два часа, предложит Кате поехать вместе. Отвезут Гошу на теннис, посмотрят тренировку, может быть, дочь тоже заинтересуется.
Вернувшись в прихожую, Лиля взяла пакет с покупками и направилась в комнату Леонида заменить покрывало. Открыв дверь, застыла на пороге. Тщательно убранная утром кровать была помята, подушка в губной помаде и слишком нарочитый запах женских духов. Лиля прислонилась к косяку и глубоко вдохнула.
Ну какая же она дура! Он же знал, что дома днем никого не будет, вот и воспользовался случаем. Все они одинаковы. Не доставая покрывало из пакета, Лиля побрела к себе. Завтра же вернет.
* * *
Кирилл появился на работе ближе к вечеру, пьяным в стельку. Это уже переходило в привычку. Придерживаясь рукой за стены, чтобы не упасть, он с третьей попытки закрыл дверь за собой и направился к Маше. По пути немного сбился с траектории и чуть не упал на стол.
– Машенька, я тебя люблю, – пьяно пробормотал.
Маша бросила испуганный взгляд на дверь – нельзя, чтобы его увидели в таком состоянии.
– Кирилл, давай я отвезу тебя домой! – немедленно предложила она.
– А у меня больше нет дома, – рассмеялся любовник, – я ведь все на жену переписал, а она от меня уходит. Вместе с домом. Представляешь?
– Как уходит? – сердце застучало так сильно, что Маше показалось, Кирилл это услышит. Впрочем, плевать. Неужели Кирилла ей просто отдадут?
– А вот так! Сказала, что разводится. И, знаешь, ты была права – она действительно живет с этим Павловым. Видно, чем-то он ей больше понравился.
Кирилл все-таки добрался до Маши и бухнулся перед ней на колени. Та, испугавшись, что он сейчас и вовсе упадет, вскочила и попыталась его придержать.
– Кирюша…
– Не сбивай меня, сядь, – с трудом ворочая языком, распорядился Кирилл и полез во внутренний карман. Маша затаила дыхание, и отчего-то сразу захотелось плакать. Неужели тот самый миг? Которого она так ждала и уже отчаялась дождаться? Омытый слезами и устланный кусочками ее души.
Во внутреннем кармане ничего не обнаружилось, и Кирилл принялся искать во внешних. Маша отвернулась и закусила губу, чтобы не разрыдаться. Она-то, дура, надеялась, что все будет на экзотическом острове, в таком себе раю или на худой конец в ресторане на Эйфелевой башне. Но ничего, будет еще в ее жизни и башня, и острова. Самое важное сейчас, чтобы прозвучали главные слова.
Наконец, Кирилл нашел искомое. Бархатную коробочку. С трудом умостившись на одно колено, он протянул ее Маше и, откашлявшись, выпалил:
– Маша, выходи за меня замуж.
Маша подняла глаза к потолку, чтобы отогнать слезы. Ну почему она такая сентиментальная дурища и вечно ревет не вовремя? Немного попялившись на порядком запылившуюся люстру (надо будет сделать втык уборщице), она снова взглянула на Кирилла. Тот продолжал стоять на одном колене и с недоумением смотрел на любовницу:
– Это значит «да»?
Не отвечая, Маша открыла коробочку и залюбовалась блеском бриллианта. Минимум карат. Значит, не все так плохо с деньгами, и жизнь на одну секретарскую зарплату им не грозит.
Она протянула коробочку Кириллу:
– Наденешь?
Тот кивнул, со второй попытки извлек кольцо и попытался надеть его на безымянный палец протянутой руки. Не получилось. Кирилл нахмурился, сильнее ухватил Машу за руку и даже немного притянул к себе и повторил попытку. Но кольцо по-прежнему не налезало.
