Время от времени Лиля кидала обеспокоенные взгляды на Матвея и была уверена – порванный сапог тот не забыл.
* * *
– Мотя? Какими судьбами! – Кирилл был искренне рад видеть сына. С той самой ночи, когда они расстались возле больницы, Матвей не звонил и не присылал ему сообщения, а на его звонки не желал отвечать. И вдруг сам появился под его кабинетом с утра пораньше.
Кирилл был рад и тому, что приехал на работу раньше Маши – пока он был не готов ставить сыновей в известность о том, что переехал к любовнице. Быстро заведя сына в кабинет, он прикрыл дверь и, усадив Матвея на стул, нарочито бодро поинтересовался.
– Как дела? Чай будешь? – Он кивнул на уголок, где разместились кофемашина, чайник, набор элитных сортов чая и выпечка.
– Папа, нам нужны деньги. – Матвей решил сразу перейти к делу. На отца он был обижен за то, что тот без споров пропал из их жизни, за то, что выглядел так хорошо в своем модном кабинете в центре города, за английский чай, который тот ему предложил, в то время как мама сегодня утром заварила какую-то бурду из пакетика.
– Сколько? – осторожно спросил Кирилл, подходя к кофемашине и включая ее.
Матвей не успел ответить, как дверь в кабинет распахнулась.
– Кирюша, смотри, что я купила! Наша любимая булочная снова открылась, хорошо, что мы дома не позавтракали. – Маша вошла в кабинет спиной вперед, в руках она держала коробку с круассанами и кофе навынос, руки были заняты, поэтому дверь она толкнула спиной и не заметила мальчика, уставившегося на нее во все глаза.
Не говоря ни слова, Матвей сорвался с места и бросился к выходу, чуть не сбив Машу с ног.
– Мотя, постой! – Кирилл кинулся было вслед за сыном, чуть не налетел на любовницу и едва не перевернул на себя кофе.
– Кирюша, прости, – пролепетала та с выражением полного раскаяния на лице.
– Сколько раз я просил называть меня на службе Кириллом Александровичем! – заорал тот в ответ и едва сдержался, чтобы не ударить дуру.
Не говоря ни слова, Маша подошла к его столу и аккуратно поставила свою ношу. Несколько секунд постояла, собираясь с мыслями, а затем развернулась к Кириллу и улыбнулась:
– Но ты ведь все равно собирался ему сказать, правда?
* * *
Он бежал, пока не закололо в груди. Это не дало расплакаться прямо посреди улицы, как девчонке. Он уже был достаточно взрослым, чтобы понять, что происходит. Так это поэтому отец отказался поддерживать Катю? Безропотно согласился на то, чтобы мама уехала в это село. Не делал никаких попыток увидеть его и Гошку? Все потому, что он изменяет маме со своей секретаршей!
При мысли о маме к глазам снова подкатили слезы.
Мокрые рваные сапоги, в которых та была вынуждена ходить, и ночная работа санитаркой никак не вязались в его голове с образом его элегантной, красивой, утонченной матери. Да она просто не сможет, она умрет от такой жизни! Ладно, раз папа так поступил, значит, ему не место в их жизни. Он их просто не заслуживает. Пускай катится к своей Маше. Теперь он, Матвей, глава семьи. Сегодня же построит Гошку, чтобы не доставал нытьем. А еще ему нужна работа. Вот только кто его возьмет?
Матвей покрутил головой с целью понять, где очутился. Выскочив из администрации, он пустился бежать куда глаза глядят и сейчас оказался в небольшом переулке, одном из десятков, окружавших старый центр. Глаза зацепились за небольшое объявление, висящее на стеклянной двери одного из многочисленных кафе, пачками открывавшихся в последнее время.
«Требуются официант и уборщица».
Матвей даже моргнул несколько раз. Что это? Ответ на его мысли?
Не особо задумываясь, Матвей толкнул входную дверь и вошел в небольшое уютное помещение, сквозь витражные окна которого внутрь практически не проникал дневной свет.
Кафе было оформлено с претензией на итальянский стиль. На стенах, выкрашенных теплой терракотовой краской, висели лампы в виде фонарей, на столиках лежали клетчатые скатерти, и даже барная стойка была украшена искусной резьбой по дереву – Матвей, внимательный к деталям, распознал виноградные гроздья, листья, изображения виноделов.
– Пацан, тебе чего? – в утренние часы кафе было пусто, наверное, оно еще даже не открылось для посетителей. Бармен лениво протирал стаканы и с любопытством уставился на худенького взъерошенного паренька, выглядевшего так, словно он долго бежал.
– Я… я по поводу работы. – Матвей постарался звучать уверенно.
– Работы? А тебе шестнадцать хоть есть? – фыркнул бармен, молодой парень с некрасивым лицом, изрытым оспинами.
– Мне восемнадцать, – соврал, отведя глаза Матвей. Наверное, если бы не мамин сапог, он бы побоялся даже зайти сюда, но сейчас отступать было некуда, и он настойчиво повторил: – Так с кем можно поговорить?
– Лиза, тут к тебе, – крикнул бармен куда-то в глубь кафе и вернулся к своему занятию, саркастически усмехаясь и поглядывая на парнишку.
Матвей принялся вертеть головой по сторонам и не заметил, как из служебного помещения вышла невысокая симпатичная девушка и с удивлением уставилась на него:
– Это ты ко мне?
Матвей вздрогнул, обернулся и кивнул:
– Я по поводу работы.
– Ну пойдем, поговорим. – Она кивнула в направлении одного из столиков.
Матвей так волновался, что чуть не уронил стул, пытаясь отодвинуть его и сесть. Девушка с удивлением посмотрела на невысокого тоненького паренька. Одет тот был в одежду из последней коллекции известного спортивного бренда. Она точно знала, потому что тоннами скупала глянцевые журналы в тщетной попытке выглядеть модно и стильно за небольшие деньги и стать «своей» в городской тусовке.
Лиза с ходу определила стоимость его куртки, бейсболки, джинсов и часов. Такие мальчики не ищут работу. Может быть, он с кем-то поспорил? Или это такая новая забава у золотой молодежи? Тогда она ему устроит!
– Что ты хотел? – недружелюбно спросила девушка. Мажоров она не любила, всегда чувствовала себя неуютно рядом с ними и даже избегала принимать у таких заказы. Ей казалось, что стоит ей отойти от столика, как они начнут обсуждать ее скромную одежду и смеяться над ней.
– Я по поводу работы, – повторил Матвей, – могу работать после обеда официантом, или уборщиком, или кем скажете. Мне очень нужно.
Парень выглядел искренним, и Лиза отчего-то почувствовала еще большую злость. Неужели это какой-то розыгрыш или телешоу? Надо вести себя сдержанно и профессионально.
– Паспорт, – сухо потребовала она.
– Дома забыл, – быстро соврал Матвей, и Лиза тут же поднялась, не выдержав:
– Не морочь мне голову! Если это какая-то тупая шутка…
Но Матвей не дал ей договорить. Доведенный до отчаяния всем, что обрушилось на него за последние несколько дней, он схватил незнакомую девушку за руку и попытался ее удержать. Словно прошлую беззаботную красивую жизнь, которая с молниеносной скоростью утекала сквозь пальцы.
