Эм Джей проверила телефон:
– От Адди по-прежнему нет новостей?
Все отрицательно замотали головой.
– Пора есть.
Опустившись на колени перед журнальным столиком, она начала освобождать контейнеры с едой от упаковочной фольги и раздавать тарелки.
– Ты снова приготовила свой знаменитый хлеб с чесноком, – пошутила Бритт. Затем с ностальгической улыбкой продолжила: – Удивительно. Когда мы познакомились, ты показалась мне снобом. Все эти разговоры про Нью-Йорк и о том, что там никто не носит спортивную одежду…
– В Нью-Йорке нет спортивной одежды? – спросила Джулс.
– Есть, но люди носят ее только в фитнес-клубах, а не… – Эм Джей остановилась на полуслове, посмотрев на лосины для занятий йогой и толстовку Бритт, и покраснела. – Точнее, я так раньше ошибочно считала.
– Нет, думаю, ты была права. – Бритт вилкой подцепила дольку помидора и отправила ее в рот. – По правде говоря, я никогда не была в Нью-Йорке.
– Я думала, ты выросла в Бруклине.
– В Хантингтон-Бич. – Она улыбнулась и уточнила: – Я наврала.
– Аналогично, – сказала Эм Джей. – Я сказала, что мне тридцать два, а на самом деле тридцать четыре.
– Я тоже слукавила, – радостно вмешалась в разговор Джулс. – Моя фамилия не Валентайн, но я так всегда представляюсь. Не в обиду Брендону будет сказано, но фамилия Бабакок не очень звучная.
– Она вообще не звучная, – сказала Бритт.
Джулс, как обычно, простодушно хихикнула:
– А теперь признавайтесь, кто о чем еще врал!
Бритт стиснула зубы.
– Странный вопрос.
– Просто спросила. – На этом Джулс перекинула сумочку через плечо и, извинившись, удалилась в туалет.
Когда дверь закрылась, Бритт резко повернулась к Эм Джей и спросила:
– Думаешь, она знает «сама знаешь о ком»?
«Ты имеешь в виду Бразильца Бабакока?» – хотела сказать Эм Джей, представив себе редкую экзотическую птичку с пенисообразным клювом. Глаза Бритт бегали из стороны в сторону, ей явно было не до смеха.
– Откуда она могла узнать? – успокоила ее Эм Джей. – Ты же не думаешь, что Брендон ей сам все рассказал?
– О чем шепчетесь? – спросила Джулс, успевшая за время своего отсутствия подкрасить ресницы.
– Об Истоне, – быстро нашлась Эм Джей. – Ты нам не сказала, что зависала с ним в тот день, когда потеряла сознание.
Джулс пренебрежительно всплеснула руками:
– Я питаю слабость к мужскому хоровому пению, и он меня пригласил на выступление. – Внезапно зардевшись, Джулс уселась на стул. – А что? Почему вы на меня так смотрите?
– Как? – спросила Эм Джей.
– Так, словно я положила на кого-то глаз, хотя это не так. Истон – мой друг. Только и всего. Я дорожу своим браком. Я не такая.
– Какая не такая?
– Есть новости об Адди? – спросила Эм Джей, желая сменить тему разговора. – Кстати, она решила его сохранить?
– Я с трудом представляю ее в роли матери, – сказала Бритт. – А вы?
– Адди беременна? – спросила Джулс.
– Я имела в виду книжный, а не ребенка.
– Ой, прости, не поняла. Магазин выставлен на продажу. Лидди узнала о происшествии и хотела его отремонтировать, но у нее нет столько денег, чтобы привести здание в соответствие с нормативами. Теперь продает. Адди соскочила с крючка.
– Адди беременна? – повторила вопрос Джулс. – Почему мне об этом не сказали раньше?
Эм Джей безучастно посмотрела на нее и подумала, что по той же самой причине они не рассказали ей и о многом другом. Все дело в том, что их дружба вспыхнула так же стремительно, как и остыла.
Джулс теребила ключ на шее.
Бритт допивала вино.
Эм Джей крутила золотые кольца на большом пальце.
– Да, – вздохнула Бритт, – все-таки это были цикады.
* * *
Адди наконец приехала. Она опоздала на 40 минут и, как обычно, ни капельки не раскаивалась. Если кто и хотел выразить недовольство, то промолчал. Она отвлекла внимание, и это уже было хорошо.
– Пиво или вино? – невинным голосом спросила Эм Джей.
– Виски.
Все переглянулись. История с ребёнком, очевидно, окончена.
– Поздравляю с обретением свободы, – сказала Эм Джей, передавая пиво.
– Что ты хочешь этим сказать? – Адди расстегнула кнопку на джинсах и присела на диван рядом с Бритт.
– Отныне книжный магазин не твоя проблема.
– Здорово. – Она закатила глаза, которые на фоне черных теней казались абсентово-зелеными. – Быстро тут новости распространяются.
– Не очень, – сказала Эм Джей. – Мне кажется, ты об этом узнала довольно давно, не сказав мне.
Адди взяла тарелку и положила в нее салат «Жульен».
– Я буду скучать по книжному, – сказала Эм Джей.
– Почему? Ты в сентябре возвращаешься в Нью-Йорк, так ведь?
Обиженная Джулс нахмурила лоб:
– Ты уезжаешь?
– На самом деле нет. – Эм Джей наклонилась вперед и взволнованным голосом приступила к рассказу: – Помните, я говорила вам о подписанном контракте?
Бритт и Адди кивнули.
Джулс сказала:
– Нет.
– Прекрасно. Очень забавная история. Все началось с того, что Дэн раньше времени вернулся домой из Бостона и заявил, что больше не будет путешествовать один, потому что очень скучает по мне.
– Никто не возражает, если мы сразу перейдем к письму? – Адди проверила телефон. – Я вынуждена буду вас оставить примерно через 30 минут, – сказала она, многозначительно подмигнув Эм Джей.
– Я не против, – холодно сказала Джулс.
Безропотно пожав плечами, Бритт достала из своей запылившейся книги письмо и приступила к чтению.
КК
Дата: октябрь 1988 года
Книга: «Генри и Джун». Автор: Анаис Нин
Детали: Лидди Хендерсон
За восемь лет у меня произошло пять выкидышей.
Патрик давал всем еще неродившимся деткам имена, считал их личностями и молился о том, чтобы Иисус принял их в Царствие свое (Евангелие от Матфея 19:14). Я делала то же самое.
Но Кристофер, Томас, Эдвард, Тина и Ким не попали на небеса. Они покинули мою утробу и навсегда поселились в моем сердце, в котором жили и росли как обычные дети.
К 1975 году это бремя стало невыносимым. Я разучилась улыбаться. Мне было всего 33, и я не понимала, за что Господь меня наказывает. Я была истовой христианкой, волонтеркой и женой гребаного пастора. Когда я, черт побери, стану матерью?
