– Сомневаюсь. Она была слишком поглощена Брендоном, чтобы еще о чем-то думать. Она даже не заметила, что он не помыл руки после туалета.
Бритт стукнула лбом по барной стойке:
– Не могу поверить, что Бразилец женат на… Джулс. – Еще один удар лбом. – Как только она протрезвеет, то сразу догадается, что Брендон был где-то недалеко от больницы. Я хочу сказать, что ни один сказочный Конь-Огонь не перенес бы его в субботу из Оушенсайда в Перл-Бич за два часа. Затем она до него докопается и… – Взгляд Бритт бесцельно бродил по рядам бутылок, стоящим за стойкой бара. – Муж Джулс прикасался руками к моей голой заднице.
Назидательно подняв палец, Эм Джей уточнила:
– Немытыми руками.
– Вот говнюк, – сказала Бритт.
– Что он делал в «Marrow» в тот вечер? – спросила Эм Джей. – Джулс знала, что он в городе?
– Понятия не имею, – ответила Бритт и с размаху хлопнула себя рукой по лбу. – Твою мать, бар на крыше! Я думала, он пришел посмотреть на меня, типа, я горячая знойная красотка, а он там был с Джулс.
– Бразилец был на моем дне рождения? – изумилась Адди.
– Был, – сказала Бритт. – Пока не сообразил, что я знаю Джулс.
– И у него резко заболел живот.
Бритт закрыла лицо руками:
– Не могу поверить, что я занималась сексом с мужем Джулс.
– И отцом Дестини, – добавила Адди.
– Не смешно. Что, если Джулс обо всем узнает? Что, если они разведутся из-за меня? Что, если она расскажет обо всем Полу?
– Полу? – спросила Адди. – Я думала, вы давно разбежались.
– Разбежались? Он мой муж.
– Но ты спишь с мужем Джулс.
– Ни слова больше.
– Извини, – сказала Адди. – Я хотела сказать, с папой Дестини.
– Это тоже не смешно, – сказала Бритт. – Это как купить диетическое печенье и узнать, что в нем полно сахара. Стоило в моей жизни появиться человеку, который приносил мне радость и о котором можно было только мечтать, как выясняется, что он…
– Папа Дестини.
Бритт не выдержала и рассмеялась:
– Я знаю, что сделала ужасное дело и этому нет никакого оправдания, но…
– Ого. Оправдание все-таки есть, – сказала Адди.
– Но Пол относится ко мне как к не полностью проявленному снимку поляроида – типа, я есть, но меня нет. Вы поняли. А когда появился Бразилец, я приобрела цвета и стала видимой. В тот момент я поняла, что Пол может меня игнорировать, сколько его душе угодно. Я не умру от равнодушия, и наша семья не распадется. Только теперь выяснилось, что мои печеньки принадлежат Джулс, бритые яйца Пола бьются о чью-то задницу, а я остаюсь ни с чем.
– Ты можешь продолжать с ним видеться, – сказала Эм Джей, потому что именно такой совет дал бы доктор Кон. Предложи немыслимое, чтобы его было легче отвергнуть. После этого ты сможешь двигаться дальше.
– Никогда, – сказала Бритт, на радость Эм Джей. – Я должна все ей рассказать, точнее, я не могу не рассказать. – Она сделала большой глоток вина. – Или могу?
– Иногда людям лучше не знать лишнего. – Адди сложила руки на животе. – Кто-нибудь чувствует этот запах?
– Не переживай, – поддержала ее Эм Джей. – Такое случается во время беременности. Одна моя сотрудница пускала такие токсичные газы, что мы перенесли ее стол на лестничную клетку.
– Нет, это запах начос. – Адди кивнула в сторону проходящего мимо официанта с подносом.
– Постой-ка, ты беременная? – спросила Бритт.
– Еще безработная и бездомная. – Адди качнулась вперед, прикрыла рот ладонью и умчалась в туалет.
– Она это серьезно?
– Вчера узнала, – ответила Эм Джей. – После того, как ее уволили за раздачу вибраторов.
– И чей ребенок?
– Дэвида Голдена.
– Что с книжным?
– Лежит в руинах.
Если бы не сделанная на днях инъекция ботокса, то брови Бритт поднялись бы от удивления до затылка.
– Дэвид знает?
– Он сегодня вел такие странные разговоры, что мне показалось, она ему все рассказала. В любом случае, она не знает, что делать, а если знает, то не хочет это ни с кем обсуждать. Не знаю.
Адди вернулась – губы ярко накрашены, – выпила неизвестно чей стакан воды и резко, словно опуская нож гильотины, поставила его на стойку бара.
– Вытащите этого ребёнка из меня, – сказала она. Затем, повернувшись к Эм Джей, добавила: – Бесишь!
– Что я сделала-то?
– Ничего, – ответила Адди. – Ты порядочный человек, и прямо сейчас меня это бесит.
Бритт одобрительно кивнула:
– Точно. Ты никогда не изменяла и не… – Она кивнула головой на живот Адди. – Ты цельная, что ли?
Со стороны это звучало как оскорбление.
– Издалека я, может, и кажусь хорошей, но я далека от того, чтобы быть хорошей, – сказала Эм Джей, потому что хорошие люди вызывали у нее не меньшее раздражение.
По сравнению с бескорыстным стремлением Дэна помогать оказавшимся в беде людям, ее забота о беременной подруге выглядела просто смешно. Никому не нравилась тощая женщина, живущая с красавцем доктором, чьим самым большим недостатком была «излишняя заботливость». Еще она подписала контракт с Гейл за спиной Дэна, и в этом не было ничего «хорошего».
– Хотите знать, насколько я непорядочна?
Они безусловно хотели.
– Я приняла решение вернуться на старую работу и не сказала об этом Дэну.
Адди подняла голову:
– Ты улетаешь в Нью-Йорк?
На подбородке Бритт ожила ямочка.
– Когда?
– В сентябре, – коротко ответила Эм Джей.
– Почему ты ничего не рассказала?
– Боялась, что он перестанет со мной разговаривать.
– Нет, – уточнила Бритт. – Почему нам ничего не рассказала?
– Думала, вам неинтересно.
На мгновение наступила пауза, которую Бритт прервала ударом по барной стойке.
– Черт возьми! – сказала она. – Я мечтала стать никогда не стареющей заботливой мамой, воспитывающей гениальных детей, жить в доме, в котором пахнет органическими чистящими средствами, и иметь успешного мужа, который находит меня самой обворожительной женщиной на свете. А что у меня есть на самом деле? Папа Дэстини, гостиная, в которой воняет скунсами, близнецы, которые стесняются поцеловать меня на улице, работа по впариванию недвижимости и лобковые волосы в мусорном ведре. Народ, это все. Это моя жизнь. – Она кивнула на трех женщин, сидевших прямо напротив них. – Посмотрите на этих кляч. Мы станем такими же через десять лет. Дальше что?
