Она понимала, что врач высказывает опасения по поводу ее здоровья, но гордость за свои показатели была сильнее: всего 9 процентов жира!
Брат сказал, что Терезе надо нормально питаться, иначе она не выдержит тренировочных нагрузок. Это ее убедило. Спустя полтора месяца после смерти Лары она начала есть. Никакого алкоголя, никаких сигарет, практически никаких сладостей, но зато по 400 граммов спагетти. Еда перестала быть для Терезы удовольствием, она превратилась в часть тренировочного процесса.
Двадцать восьмого октября 2006 года Роберт должен был играть в составе команды «Гамбург» против «Ганновер 96» в рамках чемпионата Бундеслиги. Тереза хотела посмотреть матч, но перед этим надо было потренироваться. Утром она выбежала из дома, оставив калитку, как и всегда, открытой. Ей предстояла интервальная тренировка: шесть отрезков по одному километру в быстром темпе и бег трусцой в промежутках. Общая длина дистанции составляла 9 километров. Недалеко от своего дома Тереза увидела на одном из соседских заборов сову. «Надо же! – подумала Тереза. – Либо она больна, либо ранена, раз сидит тут среди бела дня – ведь днем совы обычно спят, спрятавшись куда-нибудь. Если она здесь останется, ее может схватить кошка». Тереза остановилась в задумчивости. Ей надо было провести тренировку, а потом ехать в Гамбург. У нее не было времени на эту несчастную сову.
Но так и быть.
Тереза вернулась домой и позвонила в Общество охраны природы Нижней Саксонии. Его представители подтвердили, что с совой действительно что-то не в порядке. Ее надо обследовать, но, к сожалению, некого послать, чтобы поймать птицу. Если она хочет, то может поймать ее сама и доставить в региональный филиал в Ринтельне. До Ринтельна надо было ехать не меньше 30 минут. Тереза задумалась: успеет ли она на матч к Роберту?
Вооружившись садовыми перчатками и коробкой, Тереза вновь вышла на улицу и прошла мимо ряда одноэтажных домов. В Эмпеде было всего пять улиц. По пути ей встретился сосед и вызвался помочь в поимке совы.
Она схватила птицу быстрым движением и подумала: «Как вратарь!» Засунув сову в коробку, Тереза закрыла крышку. Через отверстие в боковой стенке они с соседом понаблюдали за ней. Сова не шевелилась.
– А у сов бывает столбняк? – поинтересовалась Тереза.
– Все может быть, – ответил сосед.
Женщина в Ринтельне по телефону посоветовала ей оставить сову на полчаса в покое. «Могу даже на час, – подумала Тереза. – Мне все равно надо бежать».
Она пробежала полтора километра по лесу в направлении соседней деревни Мариензее и начала варьировать темп бега. На третьем километровом участке Тереза неловко наступила на сук. Пробежав чуть дальше, она ощутила боль в ноге, но решила продолжить тренировку, превозмогая боль. Завершив дистанцию, она приняла душ, и наскоро причесалась. В туфлях на высоких каблуках нога начала болеть сильнее. Тереза еще успевала к 15:30 в Гамбург.
В конечном итоге сова, которую она хотела спасти, умерла. Возможно, она была больна, возможно, у нее не выдержало сердце, когда ее ловили. А у Терезы обнаружили перелом костей плюсны.
Диагноз «усталостный перелом» очень точно описывает суть этой травмы. Кость, испытывающая длительную высокую нагрузку во время бега, в конце концов ломается.
Врач сказал, что для заживления понадобится 2–3 месяца. Но до соревнований в Ганновере оставалось пять месяцев. Тренер футбольного клуба по фитнесу Эдвард Ковальчук посоветовал Терезе бегать в воде. Пока Роберт был на своих тренировках, Тереза не теряла времени, занимаясь в бассейне стадиона. На ней был спасательный жилет, удерживавший ее на поверхности, и она «бежала» от одного конца бассейна к другому, не касаясь ногами дна, чтобы не нагружать стопу. Со времени перелома прошло всего несколько дней. Тереза упорно следовала своей тренировочной программе. Она умудрялась проводить в бассейне даже интервальную тренировку.
«Я была просто помешана на беге, другого слова не подобрать, – вспоминает она спустя десять лет. – Но в той ситуации это было мне на пользу». Бег позволил Терезе вернуться к жизни после смерти Лары. Потерю ребенка невозможно выбросить из головы, но очищающий эффект бега помог жить параллельно с болью.
Спустя 3–4 месяца после смерти Лары непреодолимая потребность бегать, в том числе и в бассейне, немного утихла. Пришла весна. Ганноверский полумарафон состоялся без Терезы, и она не жалела об этом. В жизни было много других приятных вещей: выходные дни, проведенные с Робертом, совместные пробежки. Хотя порой они приносили не только радость, но и ссоры.
Тереза не умела бегать в компании. Необходимость подстраиваться под чужой темп нервировала ее. Роберту же быстро надоедал бег с одной скоростью. Он был вратарем, и ему больше нравились сильные, взрывные движения.
Однако во время отпуска ему нужно было бегать, чтобы поддерживать состояние сердечно-сосудистой системы. Однажды, проводя Рождество у родителей Терезы, они решили вместе пробежаться по трассе, где Тереза бегала в молодости. Дождь лил как из ведра. Роберт надел непромокаемую куртку и так плотно завязал капюшон, что сдавил себе щеки.
– Ты в таком виде собираешься бегать? – спросила Тереза, одетая в черные легинсы и легкую куртку.
– Тоже мне, суперспортсменка выискалась! – крикнул Роберт, чуть не брызгая слюной от злости.
Они посмотрели друг на друга и спустя мгновение рассмеялись. Они продолжали смеяться и на бегу.
В декабре 2009 года кроссовки Терезы и Роберта все еще стояли рядом в их прихожей в Эмпеде. Но в доме царила пустота. Десятого ноября Роберт покончил с собой. Он с молодых лет время от времени впадал в депрессию. Почему на него так сильно повлияла последняя, смертельная депрессия летом 2009 года, он и сам не понимал. «Почему именно сейчас?» – писал он в своем дневнике. Не было никаких видимых поводов. Жизнь постепенно налаживалась. У них с Терезой родилась еще одна дочь – Лейла. Тренер сборной команды Йоахим Лёв обещал ему место в команде на чемпионате мира 2010 года в ЮАР. Но депрессии не поддаются логике. Иногда их вызывает какое-то трагическое событие, а иногда сочетание сущих мелочей, каждая из которых по отдельности не имеет никакого значения. Но мысли о самоубийстве во время глубокой депрессии являются типичным симптомом. Роберт Энке хотел только одного – избавиться от депрессии. И искаженное болезнью сознание подсказало ему, что лучшим средством для этого будет смерть.
Дом в Эмпеде был отремонтирован с любовью. В сарае организовали кабинет. Над большим деревянным столом в гостиной величественно висела огромная люстра. Но снаружи это был все тот же темный дом с низкими окнами, так как менять внешний вид не позволял закон о защите памятников. Зима 2009–2010 года на севере Германии была пасмурной и хмурой. Над полями вокруг Эмпеде завывал ветер. Снега было по щиколотку. Тереза даже смотреть не хотела на кроссовки.
Она помнила, как бег помог ей после смерти Лары. Но сейчас у нее не было ни сил, ни желания. Смерть Роберта убила в ней всякую мотивацию.
Тереза сидела в темном доме вместе с десятимесячной дочкой и чувствовала, что не может проглотить ни куска. Поэтому она опять ничего не ела. Дважды в день ей приходилось выгуливать собак. Надев сапоги и натянув шапку до самых бровей, она делала с ними круг, а потом снова усаживалась в доме. Соседи по деревне и друзья хотели помочь. Они приносили самодельный хлеб, заходили выпить шампанского. Это немного разгоняло серость. Забота друзей была очень трогательной, и время от времени Тереза забывала о своем горе. Но потом и друзья, и соседи уходили.
