– А я, собственно, не за Валей, а за вами, – ответил детектив, отодвигаясь от девушки.
– Вот как? – удивился Лев Семенович. – Предупреждаю, целоваться я с вами не буду.
– Я по поводу Драго Смиловича.
Валя едва успела подхватить директора, когда тот стал заваливаться набок.
– Скорую! – выкрикнула она, но Лев Семенович прошептал:
– Не надо. Я в порядке. Ко мне в кабинет.
Он оперся на локоть Андрея, и все втроем они вернулись в офис. Зинаида Петровна сунулась за ними, но детектив ловко оттер ее назад в приемную. Лев Семенович рухнул в кресло, дрожащей рукой попытался налить в чашку зеленый чай, но стеклянный носик чайничка отбивал такую замысловатую дробь по тонкому фарфору – вот–вот разобьется – что директор в итоге отхлебнул чай прямо из чайника.
– Сколько вы хотите?
– За что?
Лев Семенович посмотрел на Андрея.
– Давайте начнем сначала. Вы пришли ко мне от Драго. Что именно вы хотели мне сказать?
– Для начала я хотел задать вам несколько вопросов, – сказал Андрей. – Зачем Люба забрала у вас контакты игровых клубов?
– Вы нашли их! – воскликнул директор и, спохватившись, откинулся на спинку кресла.
– Повторяю – зачем Любовь Острова украла у вас лист с телефонами?
– По собственной инициативе, либо ее попросила об этом моя бывшая жена.
– Они были знакомы?
– Разумеется. Они работали вместе.
– Постойте, – вмешалась Валя. – Я слышала, как Алла говорила Павлу, что никто не увольнялся из «Дракона и Черепахи».
– Да, – согласился директор. – Фирма существует всего три года. Но я считаю отсутствие текучки кадров личным достижением – все сотрудники чувствуют себя здесь как дома, как в дружной семье…
– Значит, ваша жена – это…
– Зинаида. Бывшая жена, прошу заметить, – поправил его директор.
Валя откинулась на спинку стула.
– Это многое объясняет.
– Это объясняет только ее наглость и хамство, – заерзал на кресле Лев. – Она – мать моих детей. И, разумеется, я предоставил ей работу, тем более знал, что она аккуратная и трудолюбивая.
– Когда вы развелись? – спросила Валя.
– Пять лет назад.
– Почему?
Лев промолчал, и вместо него ответил Андрей:
– Потому что Лев Семенович увлекся азартными играми.
Директор вздохнул и посмотрел в окно. Как объяснить ту страсть, что охватывала его при раздаче, когда карты летели к нему в скромных одинаковых рубашках, и то волнение, которое он испытывал, поднимая их со стола. Это все равно, что в первый раз раздеть желанную женщину, увидеть, что прячется под одеждой. Он любил в картах все: ему навилось прикасаться к гладкой поверхности, раскладывать их веером, швырять с глухим стуком на стол. Он обожал атмосферу карточной игры – полумрак, зеленое сукно, запах дорогих сигар, немного алкоголя. На игру он собирался тщательнее, чем на свидания – Фортуна улыбалась ему, и он хотел влюбить в себя эту красавицу. Но удача от него отвернулась.
– Вы все проиграли, да? – вернул его к реальности Андрей.
– Попрошу, – возмутился директор, но потом сник. – Да, я проигрался. И так и не расплатился полностью. Карточный долг – святое. Драго поставил меня на счетчик.
Директор размотал полосатый шарфик. Голова Льва Семеновича была насыщенного оранжевого цвета, к которому Валя уже успела привыкнуть, и тем ярче выделялся глубокий белый шрам, пересекающий морщинистую шею. Казалось, ему оторвали голову, намазали автозагаром, а потом приставили обратно на белое тщедушное тельце.
– Пугать эти люди умеют. До сих пор, как увижу медную проволоку – мутит до рвоты… Пришлось продать квартиру, бизнес, машину. Я ведь был довольно богат, знаете ли. Зина подала на развод и при продаже отсудила свою стоимость жилья. На свою часть она приобрела квартирку здесь, в Подмосковье, а остаток вручила мне, когда решила, что я окончательно завязал. На эти скромные средства я сумел открыть новый бизнес, который, как вы видите, процветает!
– Видим, – с сарказмом согласился Андрей. – Вам удалось затеряться. Вы решили, что долг забыт. И когда вы более–менее встали на ноги, вы снова вспомнили о картах.
Лев Семенович сидел, понурившись, как школьник в кабинете директора.
– О настоящей страсти нельзя забыть. Это как истинная любовь – ее не вытравишь из сердца. Говорят, что в карточной колоде древние египетские жрецы зашифровали всю мудрость мироздания, доверив секрет людскому пороку – азарту. Мое увлечение фэн–шуем – попытка заменить карты. Тоже стройная система, взаимосвязь элементов, на которой строится вся жизнь. Я наврал Зине и не завязал с картами окончательно – играл со студентами, в случайных компаниях. Но это все равно, что запойному алкоголику сидеть на безалкогольном пиве. Я почти всегда выигрывал. Никакого азарта. Не та атмосфера. Что это за покер – на ступеньках в подъезде? – фыркнул он. – Я хотел еще хоть раз сыграть по–крупному… Достал контакты нескольких частных клубов и нужную сумму, чтобы вступить в игру. И листок с телефонами вдруг исчез! Я обыскал весь офис, перевернул все вверх дном. Испарился – как будто привиделся мне во сне. И как назло, я не запомнил ни одного номера. С такой памятью не стоит садиться за карточный стол, верно? К тому же тот знакомый, который дал мне телефоны клубов, куда-то исчез…Я и раньше подозревал, что листок утащила Люба. А Валюша, со своими загадочными талантами, подтвердила мои подозрения.
– Люба была в курсе вашей картежной зависимости? – спросил Андрей.
– Да. Зина рассказала Любе о моей… слабости. Уж не знаю, как этой рыжей бестии удавалось, но к ней все шли со своими проблемами. Даже я, когда отношения с Зинаидой дали трещину, обсуждал это с Любой. Ведь наш развод был фикцией, но потом постепенно стал реальностью…
– Поэтому Люба и кричала на вас? – догадалась Валя.
– Вы и об этом наслышаны, – удивился Лев. – Да, я потихоньку снимал деньги со счетов, готовясь к крупной игре, и Люба, как бухгалтер, не могла этого не заметить. А еще, однажды она застукала меня в парке, где я пытался научить покеру школьников. Они были из старших классов! В общем, Люба сопоставила факты и все поняла.
– И вы убили ее?
– Боже правый! – ужаснулся Лев. – О чем вы? Любочка была моим ангелом. Она спасла меня от повторного падения. Она сожгла листок с телефонами клубов. Я решил, что это знак, и не стал больше испытывать судьбу. Ведь так, Валюша? Вы сказали, что листок был у рыжеволосой женщины, и потом она его сожгла?
– Она его не сожгла, – ответила девушка, уши у нее вспыхнули из–за того, что ее уличили во вранье.
– Листок у нас, – Андрей помахал бумагой перед носом Льва Семеновича, и тот выхватил его у детектива.
Он жадно вглядывался в написанное, губы его шевелились – он явно пытался запомнить как можно больше номеров…
