– Курсистка Кирадина?
Я вздрогнула и обернулась.
– Дежурный администратор Сонори, – представилась девушка, – Я должна проводить вас к следователю, расследующему нападение на студента Арсама, и выдать поступившие на ваше имя вещи.
– Конечно, – кивнула я.
Девушка дежурно улыбнулась, сделала приглашающий жест и, вытянув из-под ворота такую же как у меня подвеску-ключ, открыла переход.
В помещении, куда мы пришли, кроме следователя, приятного на вид мужчины лет тридцати пяти, находился Арсам. Госпожа Сонори представила меня следователю, уточнила, не может ли она быть полезна чем-то ещё и, услышав, что она уже сделала более чем достаточно, за что ей следователь очень признателен, вышла.
– Студент Арсам, вы тоже можете идти, мы с вами продолжим беседу несколько позднее, – распорядился следователь.
– Исключено.
Следователь воззрился на Арсама с нескрываемым изумлением.
– Курсистка моя невеста, – пояснил Арсам. – и разговаривать с вами будет только в моём присутствии.
– И давно у вас изменилось семейное положение, студент?
– Долгих и счастливых лет семейной жизни нам пожелал Его Величество вчера на балу.
– Его Величество принял участие в судьбе курсистки? Тогда мне ясна причина вашего беспокойства.
Не понимаю, что на Арсама нашло. Зачем столь категорично настаивать на своём присутствии? Следователь лучше знает, с кем и как ему разговаривать, чтобы найти доказательства вины заказчика покушений. Не съест же он меня в конце концов.
Мужчина предложил мне присесть, справился о моём самочувствии и перешёл к делу:
– Курсистка, для начала опишите мне вчерашние события, как вы их помните. Сейчас я спрашивать ничего не буду, говорите, что в голову придёт.
Беседа? Мне показалось, что следователь устроил самый настоящий выматывающий все жилы допрос. Нет, наверняка, с преступниками и подозреваемыми он ведёт себя не в пример жёстче, но для меня и это было слишком: следователь раз за разом задавал одни и те же вопросы разными словами, переспрашивал, просил повторить, сбивал и путал. Если бы не Арсам, который сидел рядом и крепко сжимал мою ладонь, когда становилось особенно тяжело, я бы не выдержала. Когда именно всё кончилось, я так и не уловила, просто в какой-то момент обнаружила, что мы с Арсамом в помещении одни.
– Легче, Кира? – встревоженно спросил жених.
– Да…
– Идёмте, – и Арсам совершенно неожиданно подхватил меня на руки.
– Куда…, – говорить было тяжело, во рту пересохло, мысли путались, вырваться и встать я даже не пыталась, наоборот, обмякла и уткнулась носом Арсаму в плечо.
– К целителям, – ответил он, – следователь применил к вам ментальную магию.
Странно. Насколько я знала, без особого разрешения, выданного Королевским судом, ментальное воздействие строжайше запрещено. В законах я пока почти не разбираюсь, но чуть больше года назад всё королевство целый месяц обсуждало казнь мага из лордов за ментальное вторжение в память хозяйки кондитерской. Госпожа была любовницей мага, мужчина заподозрил её в измене и считал память, в результате девушка сошла с ума. Сумели ли целители её спасти, не знаю.
Арсам на долю секунды прижал меня крепче и осторожно положил на кушетку, поправил подушку и отступил, освободив место целительнице. Женщина преклонного возраста присела на край кушетки, выставила надо мной засветившуюся ладонь, и я провалилась в сон.
Когда я открыла глаза, рядом со мной вместо целительницы сидел Арсам.
– Кира, – он подался ко мне, – как вы себя чувствуете? Как голова?
– Всё хорошо, – я действительно почувствовала себя на редкость отдохнувшей и полной сил.
– Да всё с вашей невестой замечательно, – вмешалась в разговор целительница. – Вы такую плотную завесу вокруг девушки удерживали, что мне делать почти ничего не пришлось. Студент, лучше проводите курсистку и помогите получить вещи, про которые администратор говорил. Пусть девушка минут пять ещё посидит, и забирайте её отсюда, обедом накормите, – выдав эти довольно сумбурные указания, целительница вышла.
Арсам взял меня за руку и пощупал пульс, удовлетворённо кивнул, и, не выпуская моей ладони, уточнил:
– Точно всё хорошо?
– Да, Арсам, спасибо. А вы мне объясните, что случилось? Следователь смотрел мои воспоминания?
– Разумеется, нет, – Арсам даже удивился моему вопросу. – Проникновение в сознание человека без разрешения, выданного Королевским судом, карается смертной казнью. Следователь пытался восстановить картину нападения по так называемому «следу мысли». Попробую объяснить простыми словами. Тело человека излучает тепло, верно? У мозга тоже есть своего рода излучение, и некоторые менталисты могут его улавливать, а затем переводить в образы. Кира, вы извините, что вам пришлось отвечать. Следователь бы не стал вас тревожить, но мой «след мысли» он уловить не смог, пришлось позвать вас.
– Я рада, что смогла быть полезна, – улыбнулась я.
Арсам по-прежнему держал меня за руку.
– Кира, я бы хотел поговорить о нашей помолвке.
– Да? – я внутренне напряглась. – Вы придумали, как её расторгнуть?
Арсам помрачнел и отрицательно покачал головой.
– Кира, я обязательно придумаю, но… Я прошу вас подождать.
– Конечно, я не тороплю.
Арсам нахмурился ещё больше.
– Нет, Кира, вы меня не поняли. Я прошу вас дать мне время и не разрывать помолвку. Я прошу дать мне возможность поухаживать за вами. Подарите мне надежду, что, возможно, вы однажды увидите во мне не только друга.
– Арсам…
Его слова потрясли меня до глубины души, и самое страшное заключалось в том, что я не могла понять Арсама. Он пытался сказать, что я ему нравлюсь или дело в том, что он решил исполнить волю короля?
– Я вас понял, Кира, – Арсам отпустил мою ладонь и поднялся с кушетки. – Пять минут, о которых говорила целительница, прошли, идёмте в столовую.
Неужто дело не в Его Величестве? Поверить не могу.
– Арсам, я не отказываю, я не понимаю причин, по которым вы хотите за мной ухаживать.
– Не понимаете? Какие же по-вашему могут быть причины?
Я опустила голову:
– Можно я не буду отвечать? Я не хочу вас обидеть.
Арсам снова присел на кушетку.
– Скажите, Кира. Я хочу вас понять. Обещаю не обижаться.
Я тоже понять хочу.
– Это из-за короля, а не потому что нужна именно я, – я больше утверждала, нежели спрашивала.
Арсам молчал мучительно долгое мгновение, а затем попросил:
– Кира, посмотрите на меня, пожалуйста.
