– До Зоевска, пожалуйста.
Старичок поднял голову от разложенных перед ним стопок билетов, оглядел меня и тихонько захихикал. И правда, старый хрыч.
– Когда будет ближайшая химерка? – спросила я, как можно твёрже.
– Через три с четвертью часа, – ответил он.
– Самый дешёвый билет на неё, до Зоевска.
– Я не глухой, – обиделся старичок. – Шестьдесят два линара или шестьдесят пять, если с завтраком, – и прищурился.
Я заколебалась. Полноценный завтрак за три линара я нигде не найду, но я не знаю, что входит в завтрак, выдаваемый в химерке. Если честно, я вообще очень смутно представляю, как в химерке можно выдать завтрак.
В уме я подсчитала быстро: булочку с молоком я куплю и за пол-линара, но, с другой стороны, я ничего не знаю о Зоевске, и искать, где поесть, не с руки, а при себе лишь сухари. Я достала из кармана смятые купюры и протянула старичку.
– Билет за шестьдесят пять, пожалуйста.
Он хихикнул и отсчитал сдачу. Я перепроверила, спрятала деньги поглубже в сумку, истории о карманниках я слышала. Старичок выдал билет и подмигнул.
– А где будет химерка?
Сзади уже начали возмущаться, что я всех задерживаю, но старичку явно понравилась мысль заставить очередь поволноваться, он поманил меня пальцем и, стоило мне податься вперёд, ухватил крючковатыми пальцами за ворот. Уверенный, что я не сбегу, он принялся путано, но подробно объяснять, перемежая рассказ напутствиями морального толка. Странный человек.
Вырвавшись, наконец, из цепкой стариковской хватки, я на всякий случай его поблагодарила, а затем поспешила перепроверить рассказ. Вдруг снова пошутил? Оказалось, к счастью, что всё правильно. Химерку следовало ждать на улице около крайнего столба, причём именно ждать. Химерка проходила через наш город транзитом, расписание соблюдалось весьма условно, а остановка длилась не больше пяти минут.
Получалось, что у меня в запасе свободных два часа. Возвращаться на вокзал смысла я не видела, тем более, что в здании почтовой станции был замечательный зал ожидания: с металлическими давно не крашенными скамейками и часами, своих-то у меня нет.
Я угнездилась на край скамьи, поморщилась от неудобства – скамья была ледяная – но вздохнула с облегчением. Какое это счастье, иметь возможность сесть и вытянуть ноги после целого дня ходьбы. Я отпила из фляжки ещё глоток, осталась примерно половина. Достала сухарик, бросила в рот и задвинула за щёку. С детства я усвоила, что, чтобы почувствовать сытость, нужно есть долго.
В Зоевске я буду к утру. По идее, завтра же должна добраться до Борска. Хорошо и в то же время страшновато. Лучше подумать о насущном, например, об оставшейся наличности. Папа дал мне сто линар, шестьдесят пять уже потратила, двадцать можно вычесть, так как это деньги на пригородный поезд. В моём распоряжении оказываются всего пятнадцать линар. Мало. Десять я решила не трогать до последнего, неизвестно, какие траты меня ждут впереди. Могу расходовать пятёрку. Значит, сажусь на молоко с хлебом.
Я поглядывала на часы и боролась с усталостью. Не хватало только химерку прозевать.
Время тянулось медленно, я клевала носом, периодически встряхивалась и искала взглядом циферблат. Когда до химерки осталось меньше часа, я встала и уверенно направилась к дверям. Не так уж и холодно на улице. Ранняя осень, как никак, прохладно, но не мороз, и ветра нет. Я вышла через главный выход, по совету старика обошла здание слева, и вот на задворках нумерованные столбы, мой первый же.
На отъезжающую от станции химерку я обратила внимание не сразу, а когда обратила, было поздно. Но это ведь не моя, правда?
Глава 2
Шагая взад-вперёд вдоль столбов, я пыталась уговорить себя, что моя химерка обязательно придёт. Я была одна, и это пугало. Либо Зоевск не пользуется спросом, либо все уехали. Как назло, часы висели только в зале ожидания и около касс, узнать точное время никакой возможности. По внутренним ощущениям прошла уже вечность, но я знала, что нет ещё и намёка на близкий рассвет. А ещё я сильно замёрзла.
Я четыре раза уверилась, что для меня всё кончено, и десять, что я буду ждать до конца вопреки страхам, сомнениям, поднимающемуся ветру и осени. Время тянулось, холод пробирался, кажется, прямо в душу. Я тёрла ладони друг об дружку, дула на пальцы, пытаясь, хоть немного отогреть дыханием. Могла ли я не уйти из дома? Нет. Я родилась у мамы с папой второй. Моя старшая сестра в день, когда получила документы об окончании общеобразовательных курсов, устроилась уборщицей в магазин, а через неделю нашла новое место работы, увы, в другом городе. Ежемесячно она присылает двадцать-двадцать пять линар. Может, стоило поехать к ней? Было бы жильё, а сестрёнка подскажет, куда пойти. И почему я сразу о ней не подумала? Впрочем, к лучшему. Чем больше думаю, тем отчётливее понимаю, что хочу повидать Борск.
Послышалось шуршание, и к столбу приблизились две пары химер, впряжённые в цепочку из трёх вагонов. В темноте химер было почти не рассмотреть. Мне хватило общих очертаний, и знания, что больше всего химеры похожи на зубастых гусениц-переростков. Страшные зверюги.
– Зоевск? – на всякий случай уточнила я у кучера.
– И Зоевск тоже, билет.
Протянула ему бумагу.
– Ага, с завтраком. Хорошо.
Он надорвал билет, вернул мне, кивком показал проходить в первый вагон, и я шагнула в забитый людьми салон. Свободных мест не было, и кто-то стоял, а некоторые сидели прямо на полу. Один мужчина умудрился подложить сумку под голову, свернуться калачиком и спал, умильно причмокивая полными губами. Поколебавшись, тоже села. Штаны жалко, но до утра я не выстою и просто упаду.
Свет в салоне погас, химерка тронулась, ускорилась, и мне показалось, что я лечу в ночи, и тьма – мои крылья. Очень быстро я задремала, ощущение полёта стало осязаемей, реальней.
Я почувствовала толчок, и открыла глаза. Сон истаял. Я потянулась, огляделась. Химерка остановился, это меня и разбудило.
– Тулон, – громко объявил кучер.
Люди зашевелились. Зевали, просыпались, доставали багаж, толкаясь и спотыкаясь, двигались к выходу. Мне пришлось подняться на ноги, подобрать свою сумку, прижать к себе и посторониться. Вагон стремительно пустел, больше половины мест освободилось. Кажется, остаток пути я буду сидеть на лавке.
Устроилась у окна, сумку пристроила на колени, и выглянула на улицу. Рассвет только занимался, в сером мареве, окутавшим Тулон, рассмотреть что-либо казалось невозможно. Я зевнула и прислонилась лбом к стеклу.
– Следующая остановка Зоевск, – объявил кучер.
О, это мне. Я встрепенулась и остаток дороги таращилась в окно. Куда меня занесло? С утра на голодный желудок вчерашняя бравада показалась безумием. У меня ведь теперь нет денег ни на обратный билет, ни на билет до города, где обосновалась сестра. Не удержалась, сунула сухарик за щёку.
