– Трудно узнать человека по-настоящему, – сказала Рэйчел. – Я… я недавно это поняла. Но как бы то ни было, не думаю, что все рассказы Блума были лживыми.
Саймондс переступил с ноги на ногу.
– Разослать записки – собственно, это все, что я могу для вас сделать. Никакой оперативной помощи. Об остальном вам придется позаботиться самой.
– Больше я ничего и не прошу.
– Хорошо.
Саймондс вытащил блокнот и перьевую ручку и нацарапал список фамилий, который продиктовала Рэйчел. – И когда разослать записки? – спросил он.
– Сегодня же, если можно. – Рэйчел дала ему эктофонный код Хинтона. – И пришлите мне эктописьмо, когда закончите.
– Посмотрим, что я смогу сделать, – сказал он.
– Спасибо. – Рэйчел вздохнула с облегчением. – И еще кое-что, сэр.
– Что еще?
– Вы не могли бы найти капитана Уайта и сказать, что кое-кто ждет его в туалете?
* * *
Войдя, Джо уставился на Рэйчел. Она прислонилась к стене. Вес панциря и усталость после долгого дня тянули ее к земле. Она старалась стоять прямо, но ноги подкосились. Металл царапнул по мраморным плитам.
Джо бросился к ней и подхватил.
– Это мой старый панцирь? – спросил он, вытаращив глаза. – Бог ты мой!
– Это был единственный способ сюда пробраться. Ты сердишься?
– Какого черта, Рэйчел? – выдохнул он. – Ты хоть представляешь, насколько нелепо выглядишь?
– Могу поспорить, далеко не так нелепо, как себя чувствую.
– Я же говорил, Рэйчел. Тебе лучше держаться от меня подальше.
Она вздохнула.
– Я пришла сюда не ради тебя. Думаю, есть еще один крот, и мистер Саймондс поможет мне его схватить. Но я рада, что ты здесь.
– О чем это ты? Что происходит?
– Джо, я… Я совершила так много ошибок. Нужно было рассказать тебе все с самого начала. Меня перевели в финансовый отдел, но на самом деле я гонялась за кротом, неофициально. Он из Иберийского отдела, вот почему я так разозлилась, когда ты сказал, что едешь в Испанию. Я знала, что это небезопасно. Если все пойдет не так, и… Наверное, я уйду со службы. Или меня заставят уйти.
– Это ужасно, Рэйчел.
Она засмеялась.
– А знаешь, мне так не кажется.
Джо схватил ее за руку в перчатке.
– Может, отвезешь меня домой? – попросила Рэйчел. – Нам нужно о многом поговорить. Я все тебе расскажу. И мне срочно нужно в туалет.
* * *
Вернувшись на Сент-Джонс-Вуд, Рэйчел позвонила Джоан и Хелен и поделилась с ними своим планом. Услышав, что есть еще шанс нанести Советам ответный удар, они поклялись сделать все, что в их силах. Рэйчел попросила Гертруду приготовить кофе – ночь предстояла долгая.
После этого осталось только ждать звонка Саймондса. Джо и Рэйчел сели у газового камина. Она надела пеньюар, наслаждаясь шелком на коже после показавшегося бесконечным заключения в панцире.
– Я была несправедлива к тебе в ресторане, – сказала она, глядя на огонь. – Я попросила рассказать мне правду о том, что с тобой случилось, и ты рассказал. Прости, что я разозлилась.
– Понимаю. Ты не знала, что я из себя представляю.
– Я знаю, кто ты, Джо. И тебе не надо притворяться кем-то другим.
– Я видел, как менялось выражение твоего лица, когда ты поняла, когда…
– Посмотри на меня, – сказала Рэйчел. – Я переспала с Роджером Холлисом.
Лицо Джо перекосилось, как у регбиста перед рывком.
– Рэйчел, – прошептал он.
– Я должна была сделать что-то, чтобы почувствовать себя виноватой, скрыть мысли от Блума. – Она поняла, насколько безумно это звучит. – Я сделала это без размышлений и колебаний. Неделю назад я поцеловала русского перебежчика, чтобы скрыть его лицо от прессы. А еще меня чуть не застрелили. Я выкрала документы из картотеки, чтобы завоевать доверие Блума. Теперь они у Советов. Ты не имел на войне выбора, Джо, но у меня выбор был, и я все это сделала. Разве я не хуже тебя? Я размышляла о тех твоих словах, что ты не можешь жить без войны. Так вот, Советы для меня – это как твоя война, и даже еще до ребенка. Речь не о том, чтобы бороться с русскими или раскрыть заговор. Мне хотелось доказать, что я не хуже других. Но знаешь что? В конце концов оказалось, что я не бросаю это дело не из-за своего провала и не из чувства долга, а чтобы спасти тебя. А после этого для меня все закончится.
– Рэйчел…
– Не говори ничего. Я просто хочу, чтобы ты остался здесь на ночь перед отъездом. И вернулся живым.
Джо встал перед ней на колени, взял ее руку и поцеловал. Рэйчел наклонилась и прижалась лбом к его лбу. Ей хотелось передать мысли в его мозг, как делают призраки в эфире.
Возможно, она уже это сделала.
– А ты знаешь, что в клуб «Альба» не впустили даже королеву? – наконец заговорил Джо.
– А ты предпочел бы, чтобы на моем месте оказалась королева?
– Нет, – улыбнулся Джо.
– Вот как, капитан Уайт. Как это непатриотично.
В его зеленых глазах замерцали золотистые искорки.
Рэйчел поднесла его руку к груди и поцеловала его.
И тут затрещал эктофон.
– Вот черт, – пробормотала Рэйчел и включила аппарат.
Роторы завертелись и выдали надпись: «Готово».
– Прости, Джо. Мне нужно идти. Это в последний раз, обещаю.
– Нет, – сказал Джо. – Что бы это ни было, я иду с тобой.
22. Ловушка для канареек, 6 декабря 1938 года
По брезентовому верху машины барабанил мягкий дождь. Рэйчел с мужем сидели внутри, дожидаясь, когда Роджер Холлис сделает закладку. Сердце Рэйчел сжимали тиски нервного предвкушения.
Некрополь Метрополитен в Примроуз-хилл был огромной стоэтажной пирамидой, где лежали почти пять миллионов покойников. Роджер только что скрылся в ее чреве. Они припарковали машину на склоне огромного вертикального кладбища, у главных ворот. Хелен и Джоан мокли снаружи, сторожа другие выходы.
В воротах появился силуэт Роджера – высокая, долговязая фигура под зонтиком. Рэйчел слышала его кашель даже на фоне жужжания электромотора и шепота дождя.
Они вели Роджера от его квартиры. Он вернулся из Бленхеймского дворца (работал в ночную смену, когда проще связаться со Страной вечного лета), переоделся и снова вышел с папкой в руках.
Вскоре после того, как он скрылся за углом, в машине открылись двери, и в нее сели Хелен и Джоан. Джоан – рядом с Джо сзади, а Рэйчел уступила водительское место миниатюрной шотландке и передвинулась влево.
